Ася Май - Чёрное пятно. Сборник хоррор-рассказов

Я занимаю свое кресло, в котором умерла, в котором сидела, впившись в глаза в экран и не видя ничего, не слыша шороха оберток, хруста чипсов и шепотков, не ощущая боли в растерзанных запястьях, из которых медленно, будто во сне, скользили черные капли.

Я сижу в нем, невидимая для всех, и жду. Когда он придет, и займет кресло рядом со мной. Займет свое место рядом со мной.

Черное пятно один из тех рассказов, который родился утром. Я проснулась с фразой, крутящейся в голове, и эта фраза стала первым предложением «Черного пятна». Сборник носит название этого рассказа вовсе не потому, что я считаю его самым удачным или особенно любимым (из здешних рассказов мне больше по сердцу «По ту сторону»), а просто потому, что это позволило мне создать забавную обложку.

Что самое интересное, те, кому я давала прочесть рассказ до публикации, находили в нем какие-то абсолютно новые смыслы, а порой и идеи, которые вообще не приходили ко мне в голову. Наверное, это рассказ особенной «аллюзийности», но мне это в нем и нравится.

Надеюсь, и Вы, читатель, увидите в нем что-то новое.

Когда Маргарита проснулась этим утром, на её щеке уже темнело пятно.

Конечно, она увидела его не сразу, а только когда ввалилась в ванную, чтобы почистить зубы.

Маргарита даже не сразу поняла, что что-то не так. Сонно уставилась на себя в старенькое зеркало, обрамленное неказистым пластиком, краем сознания отметила маленькие капельки пасты и разводы на стекле, подумала, что надо бы протереть после работы, да и вообще устроить уборку в ванной. Из использованных ватных дисков на краю ванны вообще уже собралась приметная горка.

И только потом она поняла, что на ее левой щеке – огромное черное пятно.

Она так и подумала: огромное черное пятн о.

А потом подумала, что не такое уж и огромное, сантиметров пять в длину, но из-за глубокого черного цвета оно казалось куда больше.

Наверное, я еще сплю , – подумала она.

Но кафельный пол был холодным, она ощущала гусиную кожу на руках, и приятный запах влаги и сырости, исходящий от ванны.

Наверное, я уже не сплю.

Маргарита ущипнула себя за руку так сильно, что едва не заплакала, но не проснулась, значит, все это было не сном.

Она хотела закричать, но это было уже как-то глупо, момент для крика ужаса был упущен, и она просто тихо застонала, осознавая, что пятно настоящее.

Пятно, однако, не болело, казалось плоским, и вполне могло оказаться просто потемнением кожи, если не учитывать того, что еще сегодня ночью его не было. По крайней мере в полвторого, когда Рита ложилась спать.

Со стороны пятна было очень невежливо появляться в такую рань, а еще в день, когда льет дождь, на улице противно и вязко, а ей надо на работу.

На работу не хотелось, и она трусливо подумала: «может быть, не пойти, сказать, что я заболела огромным черным пятном».

Но не пойти было нельзя – заменить ее было некому, да и чем меньше смен, тем меньше денег ты получишь в конце месяца, а платить за квартиру и что-то кушать надо.

Она хотела потрогать пятно, но что-то остановило ее, возможно, ужасающая мысль о том, что ее палец провалится за край этой черноты. Она внимательно всмотрелась в пятно, но ничего, кроме темноты, не обнаружила. Ни белых силуэтов зубов, не красноватых десен, ни влажного языка. Ничего. Это была не дырка.

И на том спасибо.

Маргарита почистила зубы и аккуратно умылась, не задевая кажущуюся незнакомой щеку, заплела косичку, и даже позавтракала, стараясь не думать о…

Не думать.

Не думать получалось довольно хорошо, ровно до того момента, как она глянула в зеркало перед выходом из дома. Пятно никуда не делось, ему явно было наплевать, думала о нем Рита или нет.

Пятно пришлось заклеить – бинт, сложенный вчетверо, пластырь сверху, и готово. Скажет, что на даче процарапала щеку о железку, или просто поранилась. Врать всегда нужно просто и незамысловато, без лишних деталей, чтобы никто ни о чем не догадался.

Под повязкой пятно ничем не выдавало свое присутствие – ни зудом, ни запахом, ничем.

В автобусе было жарко и пахло потом, а Маргарите крайне не повезло занять место в самом хвосте, между двумя весьма дурнопахнущими мужчинами. Она ощутила резкий приступ тошноты. Хорошо еще, что ехать не долго.

Да и она почти не заметила пути – всю дорогу старательно гуглила свое пятно.

Пигментное пятно? Нет.

Дырка или рана? Нет.

Камедон? Нет.

Больше всего, судя по фотографиям, это было похоже на меланоз, и Маргарита немного успокоилась.

Что ж, раз это случилось, значит, это обыкновенное природное явление, просто редкое.

Не черная же это дыра прямо на ее щеке, правильно?

Ничего сверхъестественного не произошло.

Она же вообще далека от медицины, может, это вполне себе нормальное явление.

А что, если это какое-нибудь раковое пятно?

Или другая заразная болезнь?

Она озабоченно покосилась на сидящих в автобусе пассажиров. Что если она их всех заразила этой новой ужасной болезнью?

Зато ее вполне могут назвать в мою честь.

Ей страшно хотелось хихикать.

Наверное, это истерическое.

На работе никто толком не спросил, что у нее с щекой, просто менеджер смены отправила ее на склад, сказав не отсвечивать в зале, и Маргарита смогла весь день посвятить перебиранию бракованных штанов, вышедших из моды юбок и новой коллекции летнего сезона.

Интересного в этом было мало, и она невольно снова и снова возвращалась мыслями к…

Нет, не возвращалась. Она не думала о…

В обед она тихонько заглянула под повязку, надеясь, что утреннее видение было именно видением, коротким помутнением рассудка.

Надеюсь, я просто тихонечко спятила, вот и все.

Мысль об этом показалась ей успокаивающей. Тихонечко спятить было очень даже приятным дельцем. Поселится где-нибудь в глухой деревушке на отшибе, будет собирать травы и грибы, разговаривать с птицами и займет должность местной сумасшедшей. Сошьет себе цветастое платье в пол…

«Если ты так об этом думаешь, то ты точно сошла с ума,» – подумала Рита, относя в угол очередную перебранную коробку. Это просто естественное явление, с которым ты раньше не сталкивалась. Какая-нибудь экзотическая болезнь… чего паниковать раньше времени? Да и паникой делу не поможешь, надо просто записаться к врачу и все.

Идти к врачу было лениво. Вновь подкатила жутчайшая апатия, теплая и уютная, которая караулила ее уже очень давно, временами отпуская, временами накрывая с головой.

Тут два варианта, либо я умру, либо нет. Если первое, то уже ничего не попишешь, а если нет, то придется продолжить как-то жить.

Как-то жить. Это донельзя лучше описывало последние годы ее жизни, каждый день тянул за собой предыдущий, и она катилась по горкам жизни, давно уже не американским, с покорностью шарика, влекомого инерцией.