Дмитрий Глухов - По осколкам

В один шаг преодолев три низенькие каменные ступеньки неширокого крыльца, Дэн, стряхнув с себя снег, потянул большую деревянную ручку, на мгновение выпустив на улицу большое количество разгулявшихся по бару шумов.

«Сердце» приняло одинокого путника как всегда высшим классом. Здесь согревает всё: прежде, очевидно, – отопление, далее интерьер, бо́льшая часть которого поблёскивает тёмным лакированным деревом, – а затем душевные разговоры и всё из них вытекающее. Диванчики вдоль стен обтянуты чёрным дерматином, контрастируя с красной полосой штукатурки.

На стенах висят прямоугольники раритетных железных табличек: дорожные знаки прямиком с богом забытых шоссе американской глубинки, местами побитые ржавчиной, номера автомобилей и просто какие-то плоские жестянки с надписями; различные плакаты-постеры известных и не очень рок-групп, яркие портреты девушек в стиле пин-ап с развевающимися цветастыми платьями, изображения блюд барной кухни и прочее радующее глаз убранство.

Но почётный статус локальной достопримечательности занимал гордо стоящий в стенной нише Бобби – здоровенный чёрный «Дэвидсон», бензобак и крылья которого филигранно оплетены узорами в виде фиолетового пламени. Дэн взглянул на байк и восхитился им, наверное, в тысячный раз.

Кольнуло в груди – накатила тоска – он вспомнил про свой байк. Парень не хотел думать, в каком виде его мотоцикл – от этого становилось только хуже. Мог лишь догадываться. Догадываться и закипать от злости. И, не будь он здесь, в этом прекрасном месте, как пить дать – закипел бы.

Но сейчас совсем не время.

Идеально сочетаясь с чем-то старинным, – древесным, – поблёскивает лакированным молочным дубом барная стойка и всё пространство за ней: стеллажи с рядами бутылок и различных ёмкостей и оборудование. Наряду со всем этим мастерски обустроенным добром протягивается всюду белая светодиодная лента. В одном месте на стене она принимает узор жеребца, стремительно несущегося по лишь одному ему известному пути, затем пробегает меж всё тех же табличек и устремляется вверх, на свою привычную трассу под потолком.

Но душой заведения, несомненно, является коллектив. Именно коллектив – назвать работающих здесь ребят «обслуживающим персоналом» просто не поворачивается язык. Это настолько дружные, приветливые, улыбчивые и чуткие люди, что уже в самый первый раз, когда сюда попадаешь, сердце так и порывается признать и назвать их своими друзьями.

А вот и одна из них – Стейси – молодая девушка-официантка в красном фартучке. Она прошла мимо Дэна с подносом в руке, мило поздоровалась и неизменно, искренне улыбнулась. Эта мимолётная доброта подняла настроение. Дэниел спешно ответил взаимностью, но Стейси уже пролетела мимо. Она спешила на кухню – отнести грязную посуду, коей на подносе собралась целая гора. Дэн всегда восхищался мастерством, с которым девушки-официантки одной рукой, на одних кончиках пальцев носили подносы с кучей тарелок, бокалов и массивных пивных кружек.

– Дэнни! – вдруг раздался перекрикивающий людской гомон и музыку голос, в то время как Дэн вешал куртку. И Дэн точно знал, кому голос принадлежит. На лице юноши снова расцвела улыбка, напрочь вытесняя весь скопившийся негатив.

И даже при всём желании эту улыбку очень сложно сдержать. Да и незачем.

Джентльмен, что старше Дэна на каких-то пару десятков лет, закончил с разливом пива для уже изрядно наклюканного клиента, снял красную кепку и вышел из-за своего рабочего места, ступая к Дэниелу с раскинутыми руками.

Это был Дастин – замечательный друг и отличный собеседник. Именно он договаривался о концерте год назад.

– Привет, дружище, – поздоровался Дэн, и друзья заключили друг друга в объятия, похлопав по спинам. – Что, кипит работа?

– А как же! – буднично ответил Дастин. – Рождество же завтра!

Эта фраза прозвучала как-то странно. Завтра. Рождество. Раньше в голове Дэна она звучала так же звонко и радостно, как только что произнёс её Дастин. Но сейчас она звучала… иначе. И уже будто бы не имела такого колоссального значения, как прежде, год или два назад. «Рождество и Рождество, что тут», – подумал Дэн, но сказал:

– Точно-точно!

– Ну пойдём, – хлопнул по плечу бармен так, что под Дэном чуть не треснул кафель. Затем с заботливой строгостью распорядился: – Усаживайся. Угощу тебя.

Дэн занял табуретку в самом конце стойки. Табуретки здесь не низкие и не высокие – идеальные. Самое приятное, что, когда сидишь на них, колени никуда не упираются.

Через пару мест левее отдыхал пухленький мужичок в клетчатой рубашечке с высоким пивным бокалом. Они с Дэном переглянулись, и мужчина приподнял козырёк своей фуражки, блеснув жёлтыми тонированными очками.

«И тебе привет», – мысленно поприветствовал Дэн и сдержанно кивнул соседу.

– Рассказывай! – потребовал Дастин, протирая кружку для гостя. – Где пропадал?

Начинать не хотелось. Но нужно было. Ведь за этим Дэн сюда и пришёл. А с чего начать?

– Ну как тебе сказать, старик… – вымолвил юноша. И понял, что за последнее время не происходило практически ничего интересного. Только беспросветная, всепоглощающая прострация. Дэн сделал непроизвольный жест рукой и протянул: – Добивал хвосты по учёбе, возвращался домой, пялил в потолок. Скукотища.

– А чего ж ты ко мне не пришёл, я бы тебя махом развеселил! – хохотнул бармен и, развернувшись к холодильникам, достал оттуда кое-что новенькое, что Дэн ещё не видел и точно не пробовал. Умеет удивлять.

Одним плавным движением руки тёмная пузатенькая бутыль оказалась на столике с внутренней стороны стойки. Дэн любопытно разглядывал её этикетку: с бумажки смотрел улыбающийся камешками вместо рта снеговик в красной шапке и венке из омелы, держащий перед собой чашу с мандаринами.

– Рождественский эль с пряностями и цитрусом, – презентовал напиток собеседник. – Недавно подвезли к случаю праздника. Вкуснотища такая, блин! Ты же… не за рулём? – лукаво вопросил он.

– Не за рулём, – грустно и с тенью обиды произнёс Дэн. Хотя даже если бы его любимая «Хонда» была бы на ходу, вряд ли бы он на ней приехал. – Алкогольное?

– Самую малость. Да ты не переживай, всё под контролем.

– Я и не переживаю. Я, скорее уж, надеюсь .

Он очень хотел напиться, высказаться и забыть обо всём, вернувшись домой под утро. Законы, правда, запрещали любые связи несовершеннолетних 3 3 В США совершеннолетие наступает с двадцати одного года. Только тогда молодые люди получают право покупать и употреблять спиртное. с алкогольной продукцией. Но Дастин насчёт законов не переживал. Проверять никто не будет.

– Ты глянь на него. Каков жук. Но, я думаю, Алан бы разрешил мне угостить его сына…