Алиса Тишинова - Букет из мать-и-мачехи, или Сказка для взрослых. #Мистический роман

Виктории нравилось даже то, что для нее здесь практически не было работы. Изредка она заменяла кого-то из терапевтов, часа на два – три, только чтобы не закрывать кабинет. Это была чистая символика – на самом деле прием вела опытная медсестра, а ей нужно было только расспросить, осмотреть пациента, и поставить подпись. Врачебные навыки она потеряла; да, собственно, – настоящих-то так и не успела приобрести – нереально это за пару лет. Да, она так и не стала специалистом, – честно признавалась она сама себе. Но всегда ведь приходится чем-то жертвовать… Зато, в отличие от своих занятых подруг, с которыми она общалась теперь лишь письмами и звонками, – она могла уделять больше внимания мужу и дочке, которой требовалось его особенно много. Ну и себе самой… когда Ася была в садике. Прогулкам, книгам, нарядам. Только… для кого и для чего, спрашивается? Андрей сутками пропадал на работе, друзей не было, «выходов в свет» не намечалось. Все лето можно было ходить – и дома, и на улице, – одинаково одетой в шорты и майку… Зимой приходилось кутаться так, что все равно виден один нос. Косметика стала бессмысленной – уткам на озере, что ли, демонстрировать новые тени и помаду? Или дворовому одноухому псу? Собирая грибы или чернику прямо под соснами возле дома, тоже мало смысла наряжаться…

Зато сосны были великолепные – величественные великанши, под которыми поднималась новая поросль молодых деревьев. Дом стоял на горе; слева открывался великолепный вид на озеро, – огромное, как море; справа, если пройти по каменистой тропе в глубь соснового бора, – можно было выйти к лесному водопаду… Два года она любовалась на сосны, озеро и водопад; а на третий ей уже хотелось выть, глядя на них. Особенно зимой. А главное – не приживались они здесь, интеллигенты хреновы… Не такие, как все, да ещё и с особым ребенком. Редко кто относился доброжелательно, да и сама она не смогла бы общаться с этими примитивными тетками, уж извините… как есть. Не то, чтобы она их презирала, скорее – боялась. Всей кожей она ощущала, как ее не любят, сплетничают, шушукаются за спиной: грубые, наглые, совершенно чуждые ей. Как ни старалась она доказать и им и себе, что она такой же человек, что с ней можно общаться, – ничего не выходило. Лучше всего было, когда она не видела их, а они – ее.

Теперь, когда прелести Лисовска исчерпали себя до дна, а Асе нужно было начинать по-настоящему учиться в школе, – Виктория с Андреем решили, что пора уезжать. Скорее всего, обратно в Н-ск, поближе к родным и знакомым. Виктория с замиранием сердца предвкушала возвращение в город юности; представляла, как вновь будет ходить мимо университета, в котором училась, гулять по тем же улицам, что и в студенчестве. Город постоянно снился ей, в приукрашенных розовой грезой ярких красках, он просто звал к себе… Но страха было не меньше. Во сне город представлял собой причудливую комбинацию из прошлого, и каких-то сказочных мечтаний. Она отдавала себе отчет, что на самом деле все будет не так. Не совсем так… Город наверняка не тот, что прежде, да и она отвыкла от быстрого ритма жизни. Квартиру придется подбирать по принципу близости к будущей Асиной школе, а не по душевному порыву… Андрей превратится в рядового хирурга, пусть даже замечательного, – но лишь в одного из многих. А она сама… сможет ли она вернуть себя прежнюю? Скорее всего, нет, – в прошлое вернуться невозможно, да и не нужно то… Наверное, надо не думать об этом, и не пытаться вернуть вчерашний день; а вот попробовать вернуть себе профессию – стоит.

А пока неумолимо приближалась осень, начинался учебный год. Поскольку они еще не решили почти ничего, кроме самого факта переезда, – Асю определили учиться в местную школу-интернат. Даже Виктории предложили полставки помощника учителя, за мизерную, конечно, но все-таки – зарплату, раз уж она все равно будет сопровождать Асю во время учебы. Туда они сейчас и направлялись втроем. Прошли по длинному коридору старого деревянного здания интерната; каблучки Виктории громко стучали по старым скрипучим половицам, как ни старалась она ступать тише.

Класс был светлый, уютный. Учительницу тоже звали Викторией Юрьевной; это рассмешило и сблизило обеих. Она была приятной круглолицей блондинкой, из тех, что при умело нанесенном макияже, могут выглядеть очень привлекательно. За столами сидело трое разновозрастных ребят.

– Это – Олег, шестнадцать лет, – представила Виктория первая крупного, темноволосого, отрешенного от всех и всего парня. – Это Арсен, четырнадцать лет, – худенького, улыбчивого. – Это Павел, ему десять с половиной, как и Асе, – смешного, с надутыми красными щечками, мальчугана. – Вот ваше место, – указала она на парту в ближнем к двери ряду. Раздеться можно прямо здесь, в классе; одежду повесить в шкафчик. Располагайтесь, как вам удобно; можете выпить чаю с дороги, – она ласково улыбалась. Вот так. Хоть и не уезжай никуда…

Конечно, учительница обрадовалась новой молодой сотруднице, да еще такой интересной. В поселке Нижний все знали всех, и давно надоели друг другу; как, впрочем, и в самом Лисовске. Несмотря на полученное образование, большинство сотрудников были все теми же старыми деревенскими знакомыми, а тут такая… случайно – залетная, практически столичная (для них) пташка… Появившаяся здесь случайно, по прихоти судьбы, – врач, интеллигентка до мозга костей. Которая теперь никуда не денется, станет подругой, – думала Виктория-старшая (старше она была всего на пару лет). Она очень старалась, чтобы будущей подружке всё понравилось: работой не нагружала, предложила общаться на «ты», угощала чаем с собственноручно приготовленным крыжовенным вареньем… Атмосфера была совсем домашняя; и, конечно, Виктория-вторая не могла не плениться этим, зная, что скоро это окажется в прошлом, что уютное деревенское очарование – временно. Тем дороже и милей оно казалось. Но если бы ей вдруг сказали, что в этом унылом, в общем-то, поселке, – она проведет всю оставшуюся жизнь, – интернат мгновенно показался бы ей тесной и душной клеткой. Пока же ей было спокойно и радостно.

Поздним вечером, когда Ася уже спала, Виктория сидела за компьютером. С упорством маньяка перебирала она сайты специальных школ в разных городах, где применялись новые и старые методики, одна лучше другой, – если верить информации с интернета. Методика Марии Монтессори, Вальдорфские элитные школы, Прикладной Поведенческий Анализ или метод Ловааса, и прочие. Всё это было замечательно, но все эти школы находились слишком далеко, чтобы доехать до каждой, и проверить, а кроме того, – в них нужно еще попасть, пробиться. Нереально… Но всё же она изучала методики. Директриса Н-ской школы уверяла, что они тоже работают по новым технологиям, сотрудничают с заграничными специалистами. Но на их сайте было слишком мало информации, чтобы сделать выводы. Виктория зевнула, выключила компьютер и села перед зеркалом. Вынула заколку из волос, заплела толстую косу, допила остывший мятный чай, и, вздохнув, принялась изучать газеты с объявлениями о купле – продаже недвижимости.