Андрей Караичев - За серым окном

Здесь, согласно плану, Влад поднялся с кресла и расхаживая по просторному залу, использовал всё актёрское мастерство, присущее от рождения:

– Ой! Достал он меня, мать ему вторит: «Жить надо честно, как мы в своё время!» Поработал я грузчиком, дальше что?! Все пьют несмотря на антиалкогольную кампанию, платят копейки, а здоровье улетает! Я и без того, не богатырь. В милицию идти, что там делать? Таких идиотов, как тот майор слушать, рапорта строчить, да бред бабок записывать сутками? Хочется чего-то большего, вон, как в «Спруте» показывают. Времена изменились: пацаны спекулянтов трясут, мои одногодки уже на своих машинах катаются, девки пачками вешаются. Я с одной тут повстречался, даже жила у меня, потом братки на «Копейке» её подцепили и, думаю… рога мне с ними наставила.

Субботе понравилась речь хлюпика, он понял, – «Парень желает романтики! Это мне на руку, помогу её ощутить сполна!» – Валера насмотрелся на схожих идиотов, желающих ничего не делать, а иметь много и сразу, да чего там – сам таким был. Сомнения по поводу Влада отступали на задний план.

– Да присаживайся, – махнул авторитет, – чего завёлся? Выпьем, посекретничаем. Чего за братки бабу твою увели? Помочь?

– Да не! – наполнил Красильников стопки, – оно к лучшему, зачем мне такая нужна?

– В целом, может, есть другие проблемы?

– Вроде нет.

– Хорошо. – Звонко чокнувшись, собеседники выпили, – пойдёшь ко мне в бригаду? – «Неожиданно» предложил Забродский.

Влад обрадовался, ждал того предложения, но разумно сделал ошарашенный вид, затянув с ответом.

Нерешительность Красильникова понравилась Субботе.

– Серьёзно говорю! Всего и сразу не обещаю, но найдём тебе со временем достойное место «под солнцем».

– Ты же видишь: я не спортсмен, даже в армию не взяли по здоровью, а в вашем деле…

– Зато башка работает правильно и связи имеешь – это куда важнее. Для силовых вопросов у меня сотня парней имеется. Ладно, сразу не отвечай, дело серьёзное, обмозговать надо. Завтра к вечеру, на трезвую голову скажешь. Одно запомни: попасть к нам легко, уйти сложно… я бы сказал – невозможно.

– Понимаю.

– Слушай, я у тебя заночую, не возражаешь?! Сидим так хорошо, расслабился, даже в сортир вставать в лом, не то что домой ехать.

– Буду рад! – Широко улыбнулся Влад.

– Тогда наливай по стопочке.

Естественно, Красильников, вскоре взявший с одобрения (и помощи) генерала фамилию Велесов, согласился на «внезапное» предложение Субботы. Правда, ожидания быстро не оправдались: авторитет, по понятным причинам не доверял парню достаточно долго. Несколько месяцев длились различные проверки. Первой стала большая сумка: Валера попросил передержать её у себя дома недельку, предупредив, чтоб не вздумал открывать. Влад и не трогал баул, не потому, что прекрасно знал – его проверяют, воспитан так – не трогать чужого. Лежит себе в шкафу вещь, да пусть лежит, почти забыл про неё.

Дальше следовали более серьёзные испытания: спрятать в квартире человека, объявленного в розыск; хранить оружие, крупную сумму. Потом Кириллович выделил на время Велесову ржавый «Запорожец», чтобы тот на нём поехал к «зоне» и ночью, сделал незаконную переброску через забор – подогрел арестантов.

Постепенно Суббота проникся к Владу доверием, не на все сто, тем не менее после новогодних праздников 1990-го, «экзамены» прекратились, парню стали доверять более серьёзные дела.

Старший приблизил к себе Красильникова достаточно близко… всё же никакого реального «веса» и авторитета у хлюпика не появлялось. Рэкетиры относились к новичку с нескрываемой неприязнью, насмешкой. Лишь когда сам Валера приказывал слушаться Влада, – «Как меня на этом деле», – тогда нехотя подчинялись. Особенно один, Паша Севостьянов (Машинист), некогда правая рука Забродского, ныне слегка отдалённый за косяки, ненавидел Велесова. Суббота Павла однажды публично избил за насмешки в адрес новичка, сказав, – «Кто не уважает моего помощника, тот не уважает меня, я такое не прощаю!» После этого задевать Владислава побаивались. Однако крестника генерала не устраивало текущее положение дел.

Кириллович, после недолгой отсидки хоть и продолжил выпивать, стал делать это гораздо реже и в меньших количествах, что расстраивало уже не одних Влада и генерала, но и вновь явившегося «Гостя» – отца, деда, прадеда в одном лице.

– В твоих силах повлиять на ход событий, потомок! – Наливая вино из старого кувшина, советовало явление, – сверши, чтобы твой старший, предался безудержному пьянству.

– Как? Я думал над этим… не спаивать же его открыто? Заподозрит неладное.

– Тщетны твои думы, оттого что не в ту сторону направлены. Если человек познал «зелёного змия», он в глубине души навечно его узник. Любое потрясение для падшего, искушённого вином, станет поводом найти в хмеле утешения. Создай ему для сего… благоприятные условия.

– Можно не так размыто?

– Дочь у негодяя есть от жены покойной. Он виду не даёт, а любит её сильно.

– И? – Испугался Влад догадки о том, куда клонит «гость».

– Сотвори, чтобы она покинула бренный мир.

– Нет, – замотал Велесов головой, – я на подобное неспособен.

– Потомок думал иначе? Вершить нетленные дела, стать влиятельным и не запачкать руки кровью?

– Ты прав! – Согласился парень, но убивать девушку, не собирался. В его голове созрела более гуманная идея, – поступлю иначе. Нужно обговорить вопрос с генералом.

– Порази нас, мудрым решением и действием. – С этими словами «явление» исчезло, Влад мгновенно заснул.

Проснувшись утром от яркого солнечного света, ударившего прямо в глаза сквозь не зашторенное, серое окно, Велесов вновь обнаружил на столе пустую бутылку из-под «Агдама» и керосиновую лампу… так всегда, когда он просыпается после беседы с отражением предков. Уже третий раз, он лично выкидывает керосинку на помойку – ставил царапину на её ручке, а она снова появляется утром после гостя… без меток. Хотя сомнения, что всё он делает несознательно сам: сперва выкидывает, а потом возвращает лампу, а царапины ставит лишь в иллюзиях, не покидали.

В версии генерала, изложенной Субботе (про крёстного и, возможно, настоящего отца) имелся большой плюс: если о встрече Влада и Патрушева станет известно Забродскому, ничего страшного не произойдёт. Что предосудительного? Встретились крёстные родственники и ладно, напротив, – Валера неоднократно говорил Велесову: держать с дядей Колей хорошие отношения.

Виделись агент с куратором редко, «свиданий» не афишировали. Три месяца Патрушев и Влад не оставались наедине. В феврале 1990 – го решили выбраться на «конспиративную» дачу.

Мороз выдался хороший, да разве он мешает? Растопили печь, включили масляный обогреватель, накрыли на стол; пока дом не протопился, дополнительное тепло давала электрическая плита.