Дмитрий Казанский - Для чтения вечером

– А звать вас как, друзья мои малолетние, можно мне поинтересоваться? – копошась с заварочным чайником, спросил через плечо Костя.

– Меня звать Анфиса, а это – Вовик. Он будет вас фотографировать, если не возражаете, – гримаска и небрежный кивок в сторону парня дал понять Косте о том, что гости пока в лёгкой ссоре.

Костя элегантно, как он умел, организовал гостям и себе по чашке чая, поставил на стол блюдечко с тонко нарезанным сыром. Потом он заглянул в холодильник и задумался. Там стояла одинокая банка варенья, требующая хозяйского решения – выставить её на стол или нет. Костя покосился на девушку. С одной стороны, она выглядела явной сладкоежкой, и, прагматически рассуждая, если ей дать варенья – интервью получится гораздо более гладким, чем обычно. С другой стороны, в воскресенье приедет хмырь Казанищенский, и если не будет варенья, то он быстро скуксится и начнёт нудеть. Стопудово. Тем более что, как давно уже знал Костя, это его любимый сорт – черная рябина вперемешку с антоновкой. Косте, в принципе, не хотелось бы, чтобы хмырю Казанищенскому было неуютно, но что не сделаешь ради хорошего разговора с молодёжью… Он решительным движением выставил банку на стол и заметил, как у девушки заблестели глаза – ага, значит, он угадал и интервью получится. Парень вообще, кажется, появления банки не заметил. Идиот, ну что взять с него… Он просто шарил глазами по стенам кухни – там были развешаны всякие милые фотки. И Костины, и других уважаемых людей. Фокс, о котором гости неосмотрительно забыли, тем временем расположился под столом и сейчас напряженно анализировал – откуда ему может обломиться что-нибудь вкусное. Например, кусочек сыра. Фокс, вообще говоря, был беспринципен и вороват. Относительно гостей ему пока было неясно – можно ли от них ждать чего-то хорошего или не стоит обольщаться? Поэтому в первые минуты фокс на всякий случай воздерживался от активности и от проявления своих охотничьих качеств. Такая вот получалась пока диспозиция…

– Ну что, приступим, Константин Григорьевич? – отхлебнув чая, спросила девица.

– Вообще-то, пока ещё – Георгиевич, – поправил ее Костя. Игривое настроение из кухни сразу же улетучилось.

– Простите, – Анфиса слегка сконфузилась, придала извинительное выражение милому личику, даже щечки порозовели. Костя смог наконец её хорошенько разглядеть. Она с этими своими розовыми щечками была весьма мила – непроизвольно отметил Костя, хотя и был ещё в досаде на неё. Кого-то она ему смутно напоминала, но кого? – помешивая ложечкой чай, начал искать в памяти Костя. Вспомнилась молодость, Пицунда, звездная ночь, вкус молодого вина на языке, шашлык, чьи-то тёплые ладони, что-то ещё, волнующее и смутное – из памяти аж пахнуло бодростью, солёным ветерком и тихим девичьим шепотом, но ничего более конкретного не всплыло. Увы… Впрочем, ладно…

– А зверюшка нам не помешает? – вдруг вылез с дурацким вопросом парень, поглядывая под стол на фокса.

– Мне – однозначно не помешает, – жёстко и даже вызывающе ответил Костя. В том смысле, что «если кому не нравится моя собака – скатертью дорога». Парень сглотнул и затих на свой табуретке. Костя погладил фокса, и тот понял, что хозяин, если что, несомненно, защитит его от этого малолетнего придурка Вовика. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше – пёс свернулся калачиком в ногах хозяина, и только подрагивающие уши выдавали его интерес к происходящему.

– Вы кушайте варенье-то, – приторным голосом добавил Костя и взял банку со стола, якобы невзначай пронеся её перед лицом девушки Анфисы. Потом издевательски навалил себе в блюдце изрядную горку, воткнул в эту горку свою ложку и плотоядно осмотрел всё это великолепие. Он, похоже, таким образом демонстрировал, что ему было пока что явно не до интервью.

– Да-да, конечно, – едва слышно проговорила Анфиса и алчно посмотрела в Костино блюдце. – А можно полюбопытствовать, Константин Георгиевич, вам сейчас в целом удобно с нами разговаривать? Каким вы временем располагаете для беседы?

– Сейчас подкреплюсь только. А вообще до пятницы я абсолютно свободен, – буркнул Костя и начал с урчанием поглощать свою горку, запивая уже настоявшимся чаем. Он с внутренним удовлетворением отметил, что тактическая хитрость с вареньем удалась в полной мере.

– Хорошо вам, есть время до пятницы. Вы его ведь займёте творчеством? – завистливо проговорила Анфиса, аккуратно вращая ложку в своей голубенькой чашке.

– А то… – Костя в своём ответе был лаконичен.

– А столько варенья по утрам – это не чрезбыточно? – опять некстати влез Вовик.

Костя аж замер с открытым ртом, потом перевел взгляд на нахала.

– Э-э-э, молодой человек, в русском языке нет такого слова, – ответил он довольно язвительно. – Вы, похоже, не очень в курсе нашей грамматики. Есть слово «избыточно» и есть совсем другое слово «чрезмерно». В школу надо было почаще захаживать, мой юный друг, – не удержался он от нотации, потом подумал и довольно корректно закончил фразу. – А что касается сути вашего вопроса, любезный, то ответ будет, конечно же, однозначно отрицательный.

Вовик опять покрылся багровыми пятнами, сглотнул, опустил голову и начал стыдливо шевелить разные настройки на своем аппарате. Анфиса всю эту ситуацию вообще только молчала и вращала глазами. Но через пару минут Костина горка превратилась в плоскость, он запил все это дело чаем, откинулся от стола и удовлетворенно промокнул губы салфеткой. Было видно, что он вполне охотно бы облизал свое блюдце, но наличествующие в кухне гости вынуждали соблюдать некие приличия. А то бы он и рыгнул, как водится. Как бы то ни было, взгляд его приобрел явную осмысленность, даже пронзительность, и он, очевидно, вполне уже мог трезво рассуждать и взвешенно отвечать. Анфиса, похоже, это заметила и, недолго думая, отодвинула свою чашку и приступила к интервью.

– Для начала хотелось бы поинтересоваться, Константин Георгиевич, а какие актуальные тенденции современного фотоискусства вы бы отметили для читателей нашего журнала? – приступила к делу девица, сдула со стола крошки и положила между чашкой и сахарницей серебристый брикетик диктофона.

«О, японский, кажется», – про себя отметил Костя, а вслух сказал:

– Ну, вы знаете, вот, например, переход на этот скандальный формат «микро 4/3». Об этом все столько говорят, что можно подумать, что прям революция какая опять на дворе… Впрочем, про технику говорить вообще сейчас не хочется – чтобы ни сказал, через месяц выкинут что-то новое. Это как гонка без финиша. Я вообще до сих пор часто работаю с пленкой на самом деле. Техника техникой, а когда колдуешь над бачком с проявителем – это доставляет такой кайф, что аж жалко становится более молодых – им это чувство не знакомо даже в принципе. С пленкой – оно как-то душевнее. Вот вы, Вовик, – Костя внезапно повернул голову и вонзил пристальный взгляд в Анфисиного фотографа, – вы хоть знаете, что такое хлористое серебро и как его использовать в фотоделе?