Марк Шувалов - Анамнезис-1. Роман

– Надеюсь, Ромул, сегодня ты познакомишься с роковой блондинкой. Тебе не хватает характера, и начинать следует с физической подготовки. Скоро увидишь результаты по качалке мышц. Мы еще возьмем высоты, я сделаю из тебя сильного мужчину!

Под его руководством мне приходилось каждый день выполнять серию упражнений, впрочем, успехи мои на этом поприще оставались крайне скромными, если не сказать смехотворными – отжаться от пола я мог раз пять, не больше, а подтянуться на перекладине – и того меньше. Друг мой крайне этому удивлялся, ибо находил хорошим мое телосложение. Он считал причиной моих неудач неуверенность в собственных силах, именно поэтому решил найти мне девушку. Его-то они любили – аристократа с острым взглядом, – подобного встретишь нечасто, женщины такого чуют за версту. И, действительно, сам я был абсолютно не способен привлечь внимание хоть какой-нибудь из них.

С детства он защищал меня от нападок мальчишек, желавших отмутузить жалкого рыжего очкарика с виолончелью, слишком похожего на девчонку. И я, естественно, гордился опекой искренне любившего меня друга, а когда не стало папы, во многом нам с Лизой заменившего его. Но помимо заботы обо мне и моей сестре Сергей вел весьма насыщенную жизнь, тогда как я напоминал оторванный наполовину хлястик, мотающийся на рукаве хозяина: тщедушный, рыжеволосый, веснушчатый, к тому же очкарик, – мог ли я рядом с ним не потеряться. Лишь с возрастом яркая моя рыжеватость уступила место поблекшей, благородно выгоревшей масти, а веснушки посветлели, что сделало меня несколько привлекательней.

Сергей отличался критичностью и взыскательностью, но именно он, читая мои стихи, улавливал в них тончайшие, казалось бы, только мне ведомые, нюансы и подталкивал писать больше. Не щадя слабостей моей натуры, он никогда не иронизировал и не унижал меня, не позволяя этого ни в коей мере и другим, что, впрочем, не представляло трудности с его умом и физической силой, внушавшими моим неприятелям благоговейное уважение. Сейчас он решил заняться устройством моей личной жизни, упорно помалкивая о своей собственной. А ведь я знал о его любви, вспыхнувшей пожаром. Тогда он даже намекнул, что скоро женится, почти лишив меня надежды не разлучаться с ним.

Его избранница, тонкое подвижное существо, напоминала непропорционально подрастающего длинноногого щенка, несколько задиристого, но с искренним и ясным взглядом, однако как Сережа мог выбрать ее, оставалось загадкой. Своей комплекцией нескладного подростка она не походила ни на одну из великолепных красавиц, что по очереди я всякий раз с ужасом обнаруживал рядом с ним, – каждая из них уничтожала меня своим присутствием, правда, все они быстро исчезали. Лена была другой не только внешне, и я сразу понял: для Сережи это серьезно. Да и она попала под наркоз его обаяния подобно мотыльку, летящему на огонь: ее глаза не видели ничего вокруг, их заволакивала любовь-ослепление – такая знакомая мне! Но он запретил разговоры о недавнем прошлом, мало того, спешно обменял квартиру на более скромную, а новых хозяев своих роскошных апартаментов убедительно попросил говорить всем, что они с ним не знакомы и никогда не встречались, поскольку покупку совершили через агентство. Лена наверняка его искала, однако он оставался непреклонным и не показывался ей.

– Если близкий человек сделал что-то против твоих желаний, ищи причину в себе, – говорил он о своих отношениях, да и про мою любовь к сестре высказывался довольно-таки категорично:

– Лиза правильно сделала, что уехала. Постарайся не возвращаться в детство. Это опасно, поверь.

Лиза в свое время Сергею чрезвычайно нравилась, но его настойчивый интерес пугал ее. Я знал об увлечении друга и все же не ревновал, – он был моим идеалом, ему прощалось и не такое. Ответь ему Лиза взаимностью, это принесло бы мне удовлетворение, ведь во многом Сергея я любил сильнее – каким-то более мощным порывом в отличие от тихой нежности к Лизе. И все же мое запретное чувство к ней осталось неизменным, хотя Лиза панически открещивалась от меня. Мало того, кружа вокруг невозможного, томясь по несбыточному, выливаясь в стихах, любовь к Лизе взрастала в моей душе и освещала мою нелепую жизнь.

После переезда на дачу первое время мы кропотливо устраивались, – Сережа основательно подходил к любому делу и не терпел временности «вокзального» существования. Отец его целый месяц почти каждый день что-нибудь привозил, ведь Сереже требовалось множество вещей и книг. Вдобавок, строители переделывали вторую веранду в ванную комнату со специальной сантехникой. Правда, это роскошное помещение лишь подчеркнуло скромность нашего жилища, хотя Сереже оно всегда нравилось. Возможно, его согревали воспоминания о Лизе, которую он поцеловал здесь однажды. Я вернулся тогда с купанья и увидел ее – в слезах, пунцовую от смущения. А друг мой, страшно расстроенный, не дожидаясь отца на машине, дабы успеть на ближайшую электричку, пешком отправился на станцию, что находится почти в километре от нашей дачи.

Лиза бросилась его догонять. О чем у них состоялся разговор, узнать мне так и не довелось, а сразу после этого она уехала в Питер, к дяде, поступать в консерваторию, где тот преподавал. Сергей же организовал фирму и сделался очень занятым человеком.

Кто бы мог подумать, что наш небольшой домик так преобразится. Вот что значит хозяйская рука настоящего мужчины. Однако стоило Сереже мало-мальски наладить наш быт, как он решил заняться наведением порядка в моих личных делах. Для начала он изучил окрестности и пришел к выводу, что нам есть над чем работать.

– Разглядел я в бинокль: в домике с красноватой кровлей живет одна милашка. Думаю, тебе она подойдет, но ты должен измениться. Этим и займемся.

Я робко поведал ему свою теорию о неотвратности самопроизвольной встречи и взаимного узнавания, на что он сказал:

– Оставь фантазии, будь реалистом.

Мне было даже страшно мечтать о такой замечательно красивой девушке, Сергей же уверял в успехе, а ему я никогда не перечил. Еще мне нравилась Ксения, жившая в двух домах от нас. Я встречал ее, гуляющую с дедом, и по-соседски с ними здоровался. Но Сергей оценил ее как малолетку, не пригодную для наших целей. Кроме них на берегу время от времени появлялся мужчина с собакой. Он вызывал у меня смутные волнения, даже снился мне пару раз. Ксения водила с ним знакомство, называла его Георгием и как-то, между прочим, заметила, что по профессии он врач. Вот уж кого я панически боялся, так это белых халатов. А имя дальней соседки, выбранной для меня другом, сообщили охранники дачного городка, которые с нее глаз не сводили, – ее звали Полина. Мне хотелось уловить хотя бы шлейф запаха своей будущей пассии, только без разрешения Сережи приближаться к ней я не спешил.