Олег Мамонтов - Прощайте, сожаления!

– О чём? – переспросил Каморин.

– О ресентименте. Далее в статье говорится как раз об этом: «Ницше считает ресентимент чувством, характерным для морали рабов, которые в силу своего положения ничего не могут изменить в мире. Это восстание воображения против реальности, не чуждое и некоторого своеобразного творческого начала…» И затем автор приводит цитату из сочинения Ницше под названием «К генеалогии морали»: «Восстание рабов в морали начинается с того, что ресентимент сам становится творческим и порождает ценности: ресентимент таких существ, которые не способны к действительной реакции, реакции, выразившейся бы в поступке, и которые вознаграждают себя воображаемой местью». Каково, а? Это же как надо не любить россиян, чтобы объявлять их рабами!

– В пылу вдохновенного гнева это позволяли себе и русские гении, к примеру Лермонтов. Но зачитанная цитата звучит как-то слишком рассудочно, без намёка на поэтическое увлечение. Хотя из неё всё же не совсем ясно, что такое ресентимент.

– Знаете, я и сам этим заинтересовался. Просмотрел «К генеалогии морали», где Ницше употребляет это слово во французской транскрипции без перевода. Что объясняется, как я понял, отсутствием точного аналога его в немецком языке. И на русский «ресентимент» нельзя перевести кратко и однозначно, в франко-русских словарях указывается целый ряд его значений: это и «недовольство», и «возмущение», и «негодование», и «обида», и «ненависть», и «неприязнь», и «сожаление», и «разочарование». Так оно и есть на самом деле: когда нас обидели, нас охватывает не одно лишь чувство разочарования или возмущения, а множество сходных чувств, перетекающих одно в другое. Порой это ненависть, порой негодование, а когда эти сильные чувства остывают, появляются сожаление и неприязнь к обидчику. Но стоит неприятным воспоминаниям усилиться, как сожаление перерастает в возмущение. То есть это сгусток чувств, способных бередить душу годами, а то и десятилетиями.

– Не совсем понятно, какое отношение это имеет к злобе дня.

– О, самое прямое. Автор той же статьи далее пишет следующее: «Авантюра на Украине стала благородной войной против воображаемых фашистов, изоляция России – её утверждением в ранге великой державы, упадок экономики и падение доходов – ростом благосостояния и счастья. И даже люди, далекие от фантазмов ресентимента, но напуганные ураганом происходящих изменений, которые они не в силах предотвратить, систематически пытаются отрицать реальность происходящего или хотя бы закрыть на неё глаза».

– Как странно, что либералы вытащили замшелого Ницше, на которого ссылался Гитлер…

– Да, мне это тоже показалось странным, поэтому из того же сочинения «К генеалогии морали» я надёргал несколько любопытных цитат. Там Ницше дал следующее определение благородных, по его мнению, людей, не знающих ресентимента: «…те же самые люди, которые inter pares столь строго придерживаются правил, надиктованных нравами, уважением, привычкой, благодарностью, ещё более взаимным контролем и ревностью, которые, с другой стороны, выказывают в отношениях друг с другом такую изобретательность по части такта, сдержанности, чуткости, верности, гордости и дружбы, – эти же люди за пределами своей среды, стало быть, там, где начинается чужое, чужбина, ведут себя немногим лучше выпущенных на волю диких зверей. Здесь они смакуют свободу от всякого социального принуждения; в диких зарослях вознаграждают они себя за напряжение, вызванное долгим заключением и огороженностью в мирном сожительстве общины; они возвращаются к невинной совести хищного зверя как ликующие чудовища, которые, должно быть, с задором и душевным равновесием идут домой после ужасной череды убийств, поджогов, насилий, пыток, точно речь шла о студенческой проделке, убеждённые в том, что поэтам надолго есть теперь что воспевать и восхвалять. В основе всех этих благородных рас просматривается хищный зверь, роскошная, похотливо блуждающая в поисках добычи и победы белокурая бестия…» Слышите: Ницше восславил «белокурую бестию», а наш либерал, между прочим, носит фамилию, производную от названия западноукраинского городка в бывшей черте оседлости!

– Хороши идейные корни российского либерализма!

– В том же сочинении Ницше утверждал также, что иудаизм и христианство родились из ресентимента, из рабских чувств, а совесть объявил «нечистой» и объяснил её происхождение насилием. Цитирую: «Те грозные бастионы, которыми государственная организация оборонялась от старых инстинктов свободы, – к этим бастионам относятся прежде всего наказания – привели к тому, что все названные инстинкты дикого свободного бродяжного человека обернулись вспять, против самого человека. Вражда, жестокость, радость преследования, нападения, перемены, разрушения – всё это повёрнутое на обладателя самих инстинктов: таково происхождение «нечистой совести». И на этого автора, отрицавшего мораль, религию и закон, ссылаются современные российские либералы!

– Жаль, что обо всём этом вы не напишите в «Вечернем Ордатове».

– Что делать, муниципальной газете положено заниматься только местными проблемами. Но вы раньше поднимали подобные темы в своём блоге. Отчего больше не ведёте его?

– Ну видите ли, «Ордатовские новости» желают быть предпринимательской газетой, а некоторым предпринимателям не нравились мои выступления против либералов. К тому же я высказывал в своём блоге и другие еретические мысли, например, о том, что малый бизнес производит нищих пенсионеров, которыми становятся сотрудники, получающие зарплату «в конвертах», а также загородные дворцы, или коттеджи, которыми считают своим долгом обзавестись все хотя бы мало-мальски успешные предприниматели, и что эти «продукты» взаимосвязаны. Мне настоятельно было рекомендовано не высказывать подобные идеи на сайте газеты, а завести для этого собственный «живой журнал».

– Жаль, что теперь практически никто из местных журналистов не поднимает вопросов общероссийского значения.

– Это не совсем так. Александра Петина пытается делать это в своём «живом журнале».

Каморин вдруг почувствовал, что Пиковец напрягся. Это чувство было совершенно отчётливым, хотя ничто как будто не изменилось в позе спутника: его голова по-прежнему была слегка повёрнута в сторону Каморина, как это подобает учтивому собеседнику, а недрогнувшие руки продолжали держать планшет с уже погасшим экраном. Но спустя миг боковым зрением Каморин уловил, что Пиковец вглядывается в него, прямо-таки сверлит его встревоженным, косящим взглядом. Чтобы проверить своё впечатление, Каморин замолчал, почти не сомневаясь в том, что Пиковец сейчас переспросит.