Ольга Манскова - Вне имён

На одной из вечеринок, организованной как раз таки для культивации живого общения, хотя и без нью-натуралов и сетеборцев, Маша и оказалась, и всё благодаря своей тётке, которая была коренной петербурженкой, а старше – всего на десять лет. Подобные вечеринки устраивались посредством приглашения к себе в гости через интернет. Собирались фрэнды, ещё не состыкованные в реале, а также, их знакомые.

А Маша в тот день вовсе не намеревалась попадать на большую тусовку. Просто, заглянула к тётке, почти случайно: бродила по Питеру, близ тех мест – вот и зашла мимоходом. И застала Светку: даму с резкими, угловатыми чертами фигуры, с вечной длинной чёлкой, выкрашенной в фиолетовое, – уже в коридоре. Светка красила тушью ресницы перед большим старинным зеркалом в резной деревянной раме, и уже собиралась выходить.

– Пойдём со мной, матрона! – предложила она довольно бесцеремонно: это было полностью в её стиле. – Посидишь, поглазеешь. Может, с парнем каким познакомишься. Пора бы уже!

Конечно, Маша вовсе не собиралась на каком-то странном сборище искать себе жениха, но со Светкой спорить не стала: себе дороже, та ведь обсмеёт тогда по полной. Да и почему-то в тот день ей совершенно не хотелось спешить в тесную комнатку общежития, где вплотную стояли двухъярусные кровати, чтобы предаться зубрёжке. Слегка поднадоело. Так что, можно было и слегка развеяться.

Подругу Светки, к которой они тогда направились, все без исключения звали Тётя Валя. Именно так, и никак иначе. С двадцати двух лет: с тех пор, как она приехала в Питер из Тамбова искать работу и новую жизнь, полную приключений. Тётя Валя была коренастой и плечистой, но с узкими бёдрами: с такой нестандартной для женщины фигурой. Она всегда стриглась сама, очень коротко, под «бокс». Работала где-то бухгалтером и в одиночку воспитывала сына.

И, как оказалось, эта самая Тётя Валя жила в коммуналке… Самой настоящей, весьма классической. Мария и не предполагала, что такие коммуналки до сих пор существуют: с лепными украшениями в виде кариатид по углам, с детьми, которые катались на велосипедах по длинным коридорам… Этакий реликт коммунального прошлого, сохраняемый веками.

У Тёти Вали не было ни кухонного комбайна, ни прочей «машинерии», как она выражалась. И, как самую молодую из собравшегося за столом общества, именно Машу послали на кухню мыть чашки и блюдца.

С Николаем, который пришёл к своему приятелю в гости и как раз выходил из комнаты напротив, Маша столкнулась в коридоре, и при этом чуть не уронила с подноса пойманную Николаем на лету чашку. Почему-то он извинился перед ней, хотя, это ведь она на него налетела, улыбнулся своей обаятельной улыбкой. Николай вызвался помочь Маше: дошёл с нею до кухни и распахнул перед нею дверь. А потом, долго развлекал Машу беседой, пока она мыла посуду. Николай как-то сразу ей приглянулся, она почувствовала его надёжность, душевную теплоту. Он понравился ей ещё тогда, на той самой кухне. И Маша постоянно ловила на себе его изучающий, пристальный взгляд из-под короткой чёлки светлых волос. Вскоре вся посуда была весьма тщательно и неспешно перемыта, но поднос с чистыми чашками и блюдцами ещё долго продолжал оставаться на кухонном столе, застеленном невзрачной клеёнкой в мелкий цветочек…

Внезапно Машины воспоминания были прерваны неожиданным и грубым вторжением. Дверь, ведущая сюда, на огромный и пыльный чердак, вдруг заскрипела и распахнулась. Послышались грузные шаги и, кажется, те же самые грубые мужские голоса, которые она недавно слышала на лестнице.

Маша затаилась, спиной вжавшись в деревянную балку. Все слова довольно громкого разговора незнакомцев теперь доносились до неё чётко и звонко. Как ни странно, на чердаке была очень хорошая акустика.

Потом девушка развернулась, из темноты уставилась краем глаза, скрытая за деревянной подпорой, на двух незнакомцев. Наверняка, это были именно те двое, которых она уже видела, когда глядела вниз, в пролёты лестницы.

– А я сяду в кабри-о-лет, и поеду куда-нибудь, – пропел один из них басом. Грузный, приземистый и плотный.

– Дурацкая песня, – заметил другой, повыше и постройнее, фальшивым тенором. – И где они её откопали? Но водка была хорошая, натуральная, – и он смачно икнул. – Ну что, Логово, колись, где у тебя здесь нычка?

Порывшись немного в карманах и закурив, «бас» неспешно ответил:

– Да здесь она, прям в лифтёрной. Там ниша есть, она была всяким хламом завалена, и лифтёры туда по любому не совались: не к чему им там рыться. Я там, по уговору с ними, товар и беру. Он брезентовухой прикрыт. А замок на дверях – примитивный, навесной, легко вскрывается. Ведь, кто сюда сунется? Бомжи? Так тут-то не поспишь: лифт рядом с головой будет грохотать.

– Так, это – того… Забираем груз по-быстрому – и в тачку. Шеф уже наверняка подъехал. Клиента видал? Того, высокого, что на девку совсем навис. Это – он. Дозреет – будет на нас пахать. А пока – пусть погуляет ещё маленько, немножко тело освоит…

– Сомневаюсь я, Стерг, что план ваш выгорит. По поводу Клиента. На точку, пожалуй, он будет вхож, но вот с мозгами, как я погляжу, у него сплошной трабл. Не наш он. Заморочный больно, и, хотя интел не должен быть нюней, но этот – совсем потёк. На всех баб вешается – ни одну не пропустил, наверное.

– Это он просто дела ещё не нюхал. А управляемости ему вскоре шеф добавит. Он будет полностью наш. И мозгами, и телом. А что от спиртного вмиг окосел – так хозяин тела спортсмен был, непьющий!

– А всё же, Стерг! Не моё дело, конечно, шефу виднее, но что, если в его, не полностью идентичные натуральным, мозги придёт что-нибудь вовсе нечеловеческое, и он выйдет из-под контроля? Ведь подобных ему ещё не было, не так ли? Не опасно ли это?

– Разве что – сбой программы если… Но это – вероятно мало. Да и шеф, настоящий Царь, в этом случае сбой отследит. Он считает, что, раз Клиент настроился на чужую человеческую матрицу, то он получил базу данных для управления чужим телом. И для дальнейшей работы, значит, годен. Только, немного освоиться должен, с управлением чужим телом.

– Вполне вероятно.

– Ну, на крайний случай, убьём его, и получим программу невозврата для того… Настоящего. Если набедокурит по полной, надо будет это тело вовсе ликвидировать, а то – вдруг наше дело всплывёт. Лично мне жаль, конечно, будет реального парня, застрянет он тогда навсегда в «кубе». Хотя, и вернуться из «куба» после того, что натворит интел, обратно в тело, отвечать потом за всё… Прежде всего за то, что выдал своих – тоже вариантик ещё тот… Не завидую этому парню. Но, всё же, эксперимент есть эксперимент. Сложный, вдобавок. И того стоит. Риска такого. Но, именно потому, нам и нужен был Крот – ну, чувак тот мелкий, из научного центра. Только он в таких делах сечёт. А ещё, даже Крот опасается, что всё может пойти не так. Поговаривают, что этот интел из «куба» – как бы уже и вовсе не интел… Ну, то есть, он не совсем такой, как другие интелы.