Александр Кондратьев - Нет покоя голове в венце

– Меня Проклой зовут, – чудак наконец перестал играть и серьезно посмотрел на посольство.

«Это, видимо, шут или какой-то блаженный, его для потехи зовут, как царя, а на самом деле он какой-нибудь Ивашка», – подумал Ягайла и немного смягчился.

– Прокла, где все? – спросил Ягайла так, как если бы спрашивал у ребенка. – Почему тут закрыто?

– Володя сказал, придет, и начнется.

Ягайла выудил из памяти, что распорядителя как раз звали Владимир. Может быть, он зря разозлился? Они пришли чуть раньше или встречающие чуть замешкались. «Посол должен быть терпеливым», – отругал себя Ягайла.

За его спиной послышался шум. Владимир, распорядитель, весь в мыле, выскочил из какой-то двери и бросился к ним. Гардар упал на колени и несколько раз сильно стукнулся лбом о землю. Посол поморщился: Вселенское Ханство не докатилось до Полыни, потому у Ягайлы на родине такого раболепства не наблюдалось.

– Простите меня… ваше величие… – задыхаясь, выпалил распорядитель. – По поручению заступника… еле поспел…

Ягайла нахмурился. Что это за новый титул «заступник»? Не тот ли самый Борис, на которого Казимир просил обратить самое пристальное внимание? И что это у гардаров за новая мода? Раньше «величием» именовали только членов царской семьи. Да и небольшое опоздание – все-таки не повод ползать на брюхе. Куда делась спесь, свойственная гардарам? В любом случае, такое обращение понравилось Ягайле, и он счел начало довольно многообещающим.

Владимир встал, кое-как отряхнулся, еще несколько раз поклонился, подошел к музыканту, что-то шепнул на ухо. Тот кивнул, внимательно посмотрел на Ягайлу и его спутников. Потом, не прощаясь и не сказав ничего определенного, даже не обернувшись на полынян, Владимир взял Прокла под руку и торопливо повел прочь, к какой-то неприметной дверке в боковой стене палат. Когда гардары скрылись, послы начали недоумевающее переглядываться: что это вообще было? Что за чертовщина тут происходит?

Снова воцарилась тишина. Ягайла уже начал терять терпение, как вдруг двери палат настежь распахнулись, и изнутри полилась громкая грозная музыка. Один из младших послов перехватил взгляд Ягайлы, тот демонстративно закатил глаза. Пошли внутрь.

Царская палата представляла собой просторный зал с четырьмя большими окнами, украшенными разноцветными витражами. Палаты отстроил дед Василия, когда Вселенское Ханство рухнуло и Гардарики обрела свободу. Свободной стране требовалась новая представительная архитектура. Витражи изготовили при Василии приглашенные фрязские мастера. В начале своего правления Волк одержал несколько блестящих побед и завоевал Козарию и Тавр. Две эти большие победы и были схематично изображены на двух витражах. На двух других красовались виктории его деда и отца: блестящая победа над Ханством (которой, на самом деле, не было) и возвращение Старгорода, отвалившегося от Гардарики в незапамятные времена. Посетителям Царской палаты сразу давали понять: перед ними могущественная военная держава, с которой лучше не шутить. Несмотря на суровый символический смысл, сделано все было с удивительным изяществом. Лучи солнца пронзали витражи, и по полу бегали солнечные зайчики всех цветов радуги.

Напротив входа находилось пустующее возвышение, к которому вели широкие округлые ступени. На этих ступенях сидели первые лица государства: богато одетые бородатые мужчины в меховых шапках не по погоде. Наверное, где-то среди них – Борис, шурин царя. Зрение уже начинало подводить Ягайлу, и он шел, щурясь, стараясь разглядеть всех издалека. Кажется, все лица – новые. Тут же сидел и распорядитель Владимир, тоже новое лицо, не замеченное Ягайлой в прошлые визиты.

За десять шагов до этих ступеней золотой краской была проведена черта. Ягайла первым подошел к ней под торжественную музыку и опустился на колени. Спутники последовали его примеру. С заметной неохотой один за другим послы склонились и уперлись лбами в пол по обычаю Гардарики. Один Шигизмунд проделал это с удивительной поспешностью.

Загрохотал барабанный гром, заскрипели невидимые механизмы. Сверху, из-под потолка, скрытого голубыми тканевыми занавесками, изображающими небо, начал опускаться двойной трон, отлитый из чистого золота. С подлокотников скалились волчьи морды с драгоценными камнями вместо глаз. Это богохульное действо было придумано Василием (или где-то подсмотрено, Волк был изрядным книжником) и означало следующее: царь спускается с небес, где пребывает с Царицей, чтобы снизойти до подчиненных. Поэтому второй трон при Василии пустовал: он предназначался для Богини, обретавшейся на небе.

В этот раз заняты были оба трона. Механизм опустился, гостям дозволялось распрямиться, и Ягайла смог разглядеть царственную чету. На правом троне восседал Прокл, сын Василия, облаченный в богатый золотой наряд, украшенный цветочными узорами. На голове болталась смешная, не подходящая по размеру царская шапка со стрелой, указующей вверх – в знак того, что все мысли государя о возлюбленной на небесах. По левую руку от Прокла сидела Ирина, царевна и сестра загадочного Бориса, удивительно красивая женщина, чью прелесть не могло скрыть даже нелепое царское облаченье.

Каково же было удивление Ягайлы, когда он признал в царе Прокле блаженного музыканта, который только что бренчал на ступенях! Сердце Ягайлы дрогнуло: он прилюдно позволил себе недопустимый тон в отношении повелителя Гардарики. За такое легко могут снять голову с плеч. Распорядитель и посольство видели и слышали все. Вот кого Владимир назвал «величием», вот перед кем спину гнул! А он, дурак, на свой счет принял!

Ягайла затылком ощутил ввинтившиеся в него взгляды товарищей. Что теперь будет? Что делать? Извиниться? Что за игру затеяли проклятые гардары?

Как только трон опустился, все, кто сидел на ступеньках, поднялись. Распорядитель вышел вперед, извлек из складок плаща свиток, развернул и громким ясным голосом начал читать:

– Милостью Царицы, под платом своим мир вседержащей, великий государь, царь и великий князь Прокл Васильев, хозяин Гардарики, Вольдемарский, Квакский, Староградский, царь Козарии и царь Тавра, государь Плесковский и великий князь Смолянский, Деверской, Угорский, Чернский, Лядский, Булгарский и иных, государь и великий князь Верхнего Старгорода, Белоголовский, Резский, Полевой, Низовский, Тихославский, Чернозерский и отчинный государь и обладатель земли Вестландской Фрязского чина, Удорский, Обдорский, Кондинский и всей Восточной земли и Северной стороны повелитель и прочее, и прочее, с царевной Ириной Воробьевой шлют привет и земной поклон Казимиру Второму, властителю земли Полынской, брату и сопокровнику, и его великому посольству.