Катерина Карди - Но они тоже служат злу. Часть первая. Дочь демона

– Пропала? Ах ты растяпа, ты ее потеряла! – Наставница с силой толкнула ее вперед.

Не удержав равновесие, Змену упала и замерла.

– Вставай, эй ты, притворщица! – Наставница схватила ее руку, с легкостью поднимая безжизненное тело. – Вот дьявол!

Пыльное лицо прочертили две кровавые дорожки из-под распухших век. Змену была без сознания.

А над дорогой кружили встревоженные во́роны.

9

Баил промахнулся. Немыслимо! Удача отвернулась от него в самый последний момент! Годы ожидания и долгие поиски не прошли впустую – он нашел ту, что так долго искал. Он так спешил по остывающему следу, он так быстро выследил жертву и так близко к ней подобрался. Он был в шаге от своей цели!

И все же его постигла неудача. Баил вскочил на ноги. Здесь, глубоко под землей, ему больше нет нужды таиться. В руках у него была всего лишь бесполезная детская игрушка. Как он мог так ошибиться? Как?! Или может эта ведьма Мотави что-то почувствовала и успела в последний момент вмешаться? Что если это козни Басиат? Нет, не может быть!

Баил был готов распылить каждый встречный камень. Он сжал куклу в кулаке, желая раздавить ее. Он впился в нее ногтями, разрывая ее на части руками. Голова легко отделилась от туловища, и он было отбросил ничтожные останки игрушки прочь, как вдруг почувствовал кровь под ногтями. Баил замер, и мгновенное озарение тут же выпило весь его гнев. Улыбаясь и дрожа, сраженный своей догадкой, он коснулся языком окровавленных когтей: соль. Красная, соленая, как и кровь любого человека, она пьянила. Ведьма! Ведьма вдохнула частичку своей души в эту куклу, неосознанно создав оберег. Не ведая об опасности, не зная имени своего врага, не понимая что делает, ведьма все же защитила себя как могла. Зыбучая пыль 3 3 Зыбучая пыль – иначе пылевая ловушка, наследие прежних войн, сохранившееся в крайне редких экземплярах. должна была утянуть душу девочки Вниз, на горизонты 4 4 Горизонты – девять подземных миров. , а затянула куклу. Нет, Баил не промахнулся, он не знал об обереге, но теперь Змену ранена и никуда от него не денется. Мотави не знает, где она, и Басиат ничего о ней не знает, но Баил не упустит такой охоты.

10

Басиат разломила свой старый гребень. Пусть ее дочь упрямится, пусть верит в свое слово, Басиат ведомо многое такое, от чего у Мотави волосы поседели бы до срока. Тот, кто охотится на лунные сны, тот, чье обличье тень, – недруг их семейству. Басиат знает, откуда пришел этот неведомый враг, в свое время она претерпела немало горестей от тех, кто живет под землей. Глупо надеяться на случайность, враг взял след, а раз так, он найдет, что ищет.

В медной чаше была вода. Частью гребня Басиат прихватила волосы, вторую часть бросила в воду. Трижды омыла руки и лицо, трижды прошептала заветные слова, погружаясь в транс, отдаляясь мыслями все дальше и дальше в такие дали, куда не попасть, покуда ты жив.

Последний раз Басиат смотрела сквозь воду, когда Мотави еще не было на свете, и мать помогала ей своими силами и советами. Мотави же презирала все ритуалы и никогда не занималась ведовством.

Медные узоры поднялись со дна чаши, раздвинулись скалистым ущельем, взгляд Басиат заскользил по его извитому дну, по петляющей дороге, отыскал резную арку, затем еще одну, и еще. Ее видения сменялись одно другим, все глубже и глубже уводя Басиат во тьму, и она молила о помощи, надеясь, что ее призыв будет услышан. Собрав все свое мужество и отбросив страх, Басиат обратилась к могущественной силе, к которой не взывала никогда. Лишь особенные обстоятельства вынудили ее искать покровительства у нездешних сил.

– Услышь меня, о Великий! Ей нужна помощь. Ее надо защитить, – прошептала Басиат над чашей. Воздух вокруг потемнел, вода забурлила и покраснела, а Басиат все не отрывала от нее взгляда.

– У всего есть своя цена! – донесся голос из чаши. Он словно шел из невообразимых глубин – безжизненный и ровный, лишенный всех эмоций.

– Все, чем я владею – все твое!

– Это ничтожный мусор, прах. Мне нужно больше! Горизонты заждались тебя, Басиат, я желаю заполучить твою душу!

– Мою внучку нужно спасти, – твердо произнесла Басиат. – Если такова цена, если она избежит гибели и плена – я согласна!

Всматриваясь в воду, она боялась, что эту цену отвергнут – ведь ей больше нечего было предложить, – но молчание продлилось недолго. Голос из чаши возвестил:

– Протяни руку. Мне нужен залог!

Басиат сжала кулаки на краткий миг внутренней борьбы, но затем простерла ладонь над чашей.

– Медлить нельзя, – прошептала ведьма, касаясь воды.

11

Воскресенье было днем прогулок. Детей одевали в чистые платья, умывали и причесывали, а затем, построив в колонну, вели в воскресную школу – два часа занятий в сельской церквушке на соседнем холме, – где пастор раздавал детям книжки с картинками про святых, Деву Марию и младенца Христа. Приют был под патронажем благотворительной организации, и оттого такие занятия были обязательными.

Змену любила прогулки до церкви и обратно, вдоль засаженной ивами аллеи, любила красивые картинки в книжках, странного вкуса хлеб, который раздавала в церкви Наставница. Смысл занятий ускользал от девочки. Стоило лишь пастору начать проповедь, как Змену мечтательно отправлялась гулять взглядом по цветным витражам в окнах. Вот она стоит на холме, за ней толпа – ее свита, наверное, а может семья… Она ступает на белоснежное облако, и множество рук тянется к ней с небес, помогая не оступиться… А потом она становилась красивой принцессой с короной и алой мантией, и окружавшие ее люди протягивали ей корзины с едой… Резкий шепот Наставницы пробуждал ее от сказки, заставляя подняться для пения псалмов. Тихий голос Змену присоединялся к общему хору, но девочка терялась, путая слова, ноты, смысл.

В это воскресенье ее не взяли в церковь. Слепой ребенок вызовет ненужные вопросы, и потому Наставница, взяв Змену за руку, отвела ее вниз, в комнату для игр.

– Сиди здесь, никуда не уходи, – предупредила ее Наставница на всякий случай.

– Ага, – вяло согласилась Змену. Куда ей идти? Мир пуст и опасен, куда не поверни голову – везде темно. Как ни распахивай глаза, ничего не видно.

В игровой никого не было. Где-то под потолком гудела муха, у главного входа плотник орудовал молотком, пытаясь выправить скривившийся дверной проем – словом, ничего необычного. Змену легла на ковер, раскинула руки и ноги, вообразив, будто плывет по реке, на огромном плоту, застеленном ковром, а вокруг море. Представила, что шум ветра за окном – это шелест волн, который она никогда не слышала, скрип старых деревьев во дворе – это скрип ее надежного плота.