Юлия Фрауэнталь - Запах весны. И другие рассказы

– Филолог. Сейчас преподаю в школе.

«Понятно. Не очень-то ей это нравится, судя по всему», – подумал я тогда.

Мы договорились о начале курса терапии. И она стала приходить регулярно – раз в неделю, по средам.

Через некоторое время я обнаружил, что жду этих встреч и предвкушаю наши беседы.

Она нравилась мне. Всё в ней – и то, как она выглядела, как двигалась, как и что она говорила – привлекало меня. Особенно очаровательным было сочетание ироничной умудрённости и проницательности с наивной и доверчивой чистотой.

Меня радовал её быстрый и очевидный прогресс в терапии. Я с удовольствием исследовал вместе с ней тайники её личности.

Отдавал я себе отчёт и в том, что иногда становлюсь слишком вовлеченным в этот процесс. И что, наряду с просто добрым отношением, испытываю к ней отцовские чувства и даже влечение.

Но это меня не слишком беспокоило, так как подобные вещи часто случаются в нашем деле. И я вполне контролировал себя и процесс и держал дистанцию.

*

Как-то вечером, выйдя в прихожую, я увидел, что Лиза в выходном платье стоит у зеркала и надевает серьги.

– Ты куда-то собираешься? – Я был удивлён, что она ничего не сказала мне.

– Да, на девичник. У одной девочки из моей группы день рождения. И мы все приглашены в кафе «Сказка», – она сосредоточенно красила ресницы.

– Ты что, теперь проводишь свободное время со своими клиентами? Вы такие друзья?

– Да. А что?

Я не верил своим ушам.

– Но ты ведь прекрасно знаешь, что профессиональная этика…

Но она перебила меня, смеясь:

– Ну ладно тебе, Яшенька, перестань. Я же не психотерапевт и свободна ото всех этих ограничений. Для тренеров – никаких запретов!

– И всё-таки, пожалуйста, будь осторожна! Не вовлекайся слишком. – Я понимал, что сейчас её не отговорить.

– Не беспокойся. Мы просто немного повеселимся. – Она провела по губам помадой цвета шоколада. – Неужели тебе жалко, если девчонки слегка оторвутся? Нам тоже нужен отдых. Надо расслабиться, посплетничать. Поговорить о феминизме… – Она уже явно дразнилась.

– О нет, только не феминизм! И вообще, я хочу, чтобы ты была со мной – и сегодня, и всегда! Но – ладно. Иди. Развлекайся. А я тут в одиночестве тоже найду себе какое-нибудь суровое мужское развлечение.

– О, только не это! Смотри у меня! Ладно. Один – один. Пока, дорогой! – Она чмокнула меня в щеку, подхватила сумочку и выпорхнула за дверь.

– Счастливо! Позвони, если будешь поздно возвращаться, я встречу!

Закрыв за Лизой дверь, я почувствовал себя одиноким и покинутым. Дома было тихо и пусто. Я включил телевизор. Некоторое время переключал каналы – не на чем даже глаз остановить. Пошел на кухню открыл холодильник. Закрыл. Есть не хотелось. Включил компьютер. Но мысли разбегались, не работалось. Я поискал какую-нибудь подходящую книжку. Наткнулся на старый альбом с фотографиями.

Я рассматривал семейные фото – тут были и свадебные, и детские, – вот наши близняшки новорожденные, вот – уже ползают, вот мы все на море. Вот дочка в выпускном платье, а сын – в костюме с бабочкой…

Я уже почти плакал. Поскорее спрятал альбом. У детей – своя жизнь. У жены, оказывается – тоже.

Я решил прогуляться. Надо было успокоить почти невротическую тревогу, которая ни с того, ни с сего охватила меня. Аж горло перехватывало.

Ещё меня одолевали смутные подозрения, и неведомо откуда подкравшаяся ревность.

Был тёплый майский вечер. Все скверы и дворики пенились яблоневым цветом и сиренью. Благодатная тишь, однако, была наэлектризована предчувствием долгожданной грозы.

Я шёл неспешно, но понимая уже, что иду не просто так, а направляюсь к упомянутому кафе «Сказка».

Вот и оно. Внутрь, я, естественно, не пошёл, остановился у больших, ярко освещенных окон, украшенных неоновыми персонажами сказок. Чувствуя себя если не Бондом, то Штирлицем, я заглянул в окно.

Вечеринка была в самом разгаре. Я поискал глазами Лизу. Она стояла с бокалом шампанского в руке и смеялась чему-то, что говорила ей… Нина! Стоявшие рядом девушки тоже смеялись.

Почему-то мне это не понравилось. Было досадно, что им там явно хорошо, а я тут стою, как дурак.

И действительно, довольно глупо было тут торчать, да ещё и подглядывать. Прохожие косились на меня. А может, показалось. Но и уйти я не мог. Так что, приняв по возможности независимый вид, я продолжал наблюдать.

Внесли торт с горящими свечками. Поздравления, хоровое «хэппибёздэй», чоканье, чмоканье. Потом включили светомузыку – начались танцы.

Лиза что-то сказала Нине на ухо и потянула её за руку. Но Нина покачала головой, явно отказываясь. Тогда Лиза поставила свой бокал на стол, обняла Нину сзади за талию и вытащила, скорее – вынесла в круг. Так они и танцевали. Вдвоём.

У меня подкосились ноги. Я не верил своим глазам. Ну и вечерок! Я прислонился к стене. Впервые пожалел, что не курю. Сердце колотилось, в висках бухало. Пришлось прибегнуть к дыхательным упражнениям. Медленно выдыхая («Спокойно, Ипполит, спокойно!»), я пытался отстраниться от эмоций и рассуждать логически. Ну что, собственно, такого произошло? Ничего особенного. Девичник у них. Ну, выпили, ну, пообнимались. Обычное дело. Ничего страшного.

В небе уже погромыхивало. Запахло дождём.

Я уже почти себя уговорил, отдышался и собирался потихоньку уходить. Но тут из входной двери вышли несколько дамочек. Оказывается, вечер закончился, и они расходились. Пришлось спрятаться за угол.

Щебечущей стайкой они направлялись к трамвайной остановке и припаркованным рядом машинам. Лиза с Ниной шли под ручку. Показался трамвай. Они поцеловались, и Нина побежала к вагону.

Брызнул дождь. Всё задвигалось быстрее – как на старой немой киноплёнке. Вспорхнули зонтики. Замелькали каблучки. Неслабым ветром сдуло всех под навесы, карнизы и в переполненные застигнутыми врасплох последние автобусы-трамваи.

Целуются. Господи, что за привычка!

Лиза села в чью-то машину. Мне пришлось поймать такси, чтобы успеть домой к её приезду.

Дома я немедленно забрался под одеяло и притворился, что сплю.

*

Утром, по пути в ванную, я увидел, как Лиза, постелив на веранде коврик, делала свои йоговские асаны.

Она присоединилась ко мне через некоторое время, когда я уже пил кофе на кухне, прикрываясь, на всякий случай, газетой.

Лиза налила себе апельсиновый сок и присела к столу.

– Как вчера погуляли? – Я был сама непринужденность.

– Прекрасно. А ты не скучал?

– Напротив. Ужастик посмотрел, – я почти не врал. – Фу. Лучше бы спортом занялся. У тебя усталый вид.

– Кстати, о спорте, а как там твоя протеже Нина себя теперь чувствует на занятиях? – Сорвалось. Может, вовсе и не кстати.

– О, много лучше! Вы, ребята просто молодцы! Она стала гораздо более расслабленной. Уже не плачет на растяжках.