Юлия Фрауэнталь - Запах весны. И другие рассказы

– А ты ей доверяешь? – мой горький сарказм трудно было не заметить.

– Да, а ты – нет, что ли? – она внимательно посмотрела на меня.

Я стушевался. Какие возражения я мог предъявить?

– Ладно, – я махнул рукой, – пусть. Проехали…

У меня не было ещё реальных доказательств. Доказательств чего? Хотел бы я сам это знать.

*

В Германии мы хорошо поработали и отдохнули. Домой Лиза звонила лишь однажды – перед самым отъездом.

Я слышал все ласковые имена, которыми она осыпала Нину – и тебе «солнышко», и «заинька», и «малыш», ну и, конечно, «целую». Но это, само по себе, ещё ни о чём не говорило. У неё такая привычка – со всеми сюсюкать.

*

Нина встретила нас на пороге:

– С приездом! Добро пожаловать домой! Как съездили?

Лиза бросила на пол сумку, и они расцеловались.

– Всё было чудесно! Но дома лучше! – Лиза подмигнула мне. – Особенно, когда тебя здесь встречают и ждут.

Я поздоровался с Ниной за руку, вежливо поинтересовался, как она здесь поживала.

– О, очень хорошо! Отдохнула как в санатории. Читала. У вас такая замечательная библиотека!

– Верю Вам на слово. Я и трети ещё не прочёл.

– Там на кухне – завтрак и пирог яблочный. А мне пора бежать. Спасибо, что приютили меня.

– А ты с нами не позавтракаешь? – Лиза огорчилась, что она уходит.

– Нет, нет. Я уже опаздываю! Теперь только вечером приду. – Она опасливо покосилась на меня. – Я лишь хотела вас встретить и поздороваться.

– Ну, счастливо!

– Она уже нашла себе другую квартиру? – спросил я Лизу, как только дверь за Ниной закрылась.

– Нашла. Но въехать туда можно будет только через неделю. Так что, она поживёт с нами несколько дней.

– Нет, это просто уже… ни в какие ворота! Это просто нонсенс!

– Не волнуйся ты так. Это ведь ненадолго. Она очень приятна в общении. И для меня – подходящая компания.

– Но она не может быть твоей подругой! Она же моложе тебя… лет на пятнадцать!

– Ну и что? Главное, что мы – единомышленники.

– Ага, конечно. Мне-то её мысли известны получше, чем тебе!

– Да чёрт с ними, с мыслями. Она мне просто нравится.

– Нравится?

– Да. Она смешная.

– Ха-ха. Смешная. И что же в ней такого смешного?

– Она так зрело рассуждает, с таким умудрённым видом. А сама – дитя дитём. Такая наивная и… чистая. – Лиза так мечтательно улыбнулась, что у меня внутри всё похолодело.

– Как женщина тридцати лет может быть дитём? И – «чистой»? Или ты имеешь в виду, что она девственница? Скорее уж – старая дева. – Я нёс уже что-то совсем неприличное.

– Я не знаю. Не думаю, что она девственница. Но чистота к этому не имеет отношения. Это – или есть, или нет.

– Ну, хватит! Мне это надоело! Я не хочу чужих людей в доме! Может, я голым хочу по дому ходить?

– Да? – Она посмотрела на меня с интересом. – Почему бы нам тогда вместе не походить тут голышом?

И Лиза стала расстегивать мою рубашку.

Боже, что она со мной делает!

*

Итак, нам предстояло неделю жить втроём.

Днём это ещё куда ни шло – каждый занят своим делом. Да и по утрам Нина бесшумно проскальзывала через ванную-кухню в неизвестном направлении, не оставляя следов. Но вот вечерами…

Вечерами они то пили чай на кухне, болтали и хохотали, то ходили гулять по окрестностям, то в саду возились вместе.

Меня они не гнали, но и не звали. И я чувствовал, что без меня им как-то свободнее.

Я старался не дуться и даже быть приветливым. Но ревновал ужасно. И заснуть ночью боялся – мне всё мерещилось, что Лиза потихоньку выскользнет из постели и уйдёт – в соседнюю спальню.

А однажды – было уже совсем темно – не найдя их в доме, я вышел на веранду и увидел, что они в обнимку сидят в саду в гамаке, завернутые в плед, и смотрят на звёзды.

Я чуть на луну не завыл. Которая, кстати, висела тут же – над самым домом, и была самая, что ни на есть, полная.

«Недаром все шабаши ведьм в полнолуние происходят! Что делается, а?!»

Но, странное дело, чем дольше я смотрел на их тихое покачивание в гамаке, на тихий сад, на мягкий лунный свет, тем спокойнее на душе у меня становилось. Даже умиротворение какое-то… нашло…

*

Зато на другой день! Когда, закончив работу, я вышел из кабинета, то увидел Нину, которая что-то писала, сидя за кухонным столом. На первый взгляд, она казалась погруженной в свои мысли. Но было в ней что-то странное, что привлекло моё внимание.

Внезапно я понял, что она напряженно прислушивается. Теперь и я услышал звук бегущей воды, плеск и приглушенное пение. Оказывается, дверь в ванную комнату была открыта.

Я бросился туда и замер на пороге: Лиза лежала в пенящейся ванной с книжкой в руках и мурлыкала песенку.

– Что ты делаешь, ради всего святого?! – Зашипел я на неё страшным шёпотом.

– Разве не видишь? – Она, улыбаясь, стала приподниматься из пены. – Я рождаюсь. Как Афродита.

– Господи, Лиза, ты могла хотя бы дверь закрыть?

– Знаешь, здесь довольно душно.

– А, понятно. – Я обреченно вышел. Но решил далеко не уходить и, присев на диван в гостиной, уткнулся в старый журнал. Отсюда мне был виден коридорчик, ведущий в кухню и дверь ванной.

– Нина, солнышко, принеси мне, пожалуйста, полотенце! Я забыла его в кухне на батарее! – Лизин голос зазвенел у меня в ушах как неожиданный выстрел.

Я было вскочил, чтобы самому принести ей… Но Нина уже стояла в дверях с полотенцем. Она протянула его Лизе, стараясь не смотреть на неё. Но я видел, что она в полуобморочном состоянии и с трудом переводит дыхание. Вернувшись в кухню, она зазвенела чашками. Воды себе, наверное, наливала.

Через пару минут Лиза вышла из ванной, завернутая в полотенце.

Я притаился за косяком и подсматривал. Совсем докатился.

Лиза поставила на стол стакан и одной рукой наливала в него сок из пакета, а другой легонько щекотала Нине шею и затылок, одновременно стараясь разглядеть, что там она пишет. Но Нина прикрыла исписанный лист рукой.

Оранжевая струя сока отклонилась в сторону и пролилась на стол. Они обе вскрикнули. Лиза принялась вытирать лужицу краем своего полотенца. И, конечно же, оно тут же упало с её груди до пояса – здесь она успела его подхватить. Нина зажмурилась. А Лиза, как ни в чем ни бывало, снова повязала полотенце, потрепала Нину ещё раз по загривку, взяла свой стакан и спокойно направилась в мою сторону.

Я поспешно ретировался.

*

Уже в кровати, перед тем как потушить лампу, я решился поговорить с Лизой.

Она красила ногти. Тёмно-бордовым цветом надкушенной вишни. Потом слегка подула на лаковые вишенки на кончиках пальцев и потрясла кистями – как веточками на ветру – подсушивая.

– Ты играешь с огнём.

– Мм? – Она закрутила пузырёк и повернулась ко мне.

– Пожалуйста, скажи Нине, чтобы она переехала. И чем скорее, тем лучше.