Юрий Кривенцев - Противостояние. Путь Хранителя

На это больно смотреть. Задыхаюсь от полного бессилия, невозможности помочь. Чудовищный процесс тотального умерщвления идет лавинообразно, по нарастающей. Несколько минут, и город мертв. А только ли он? Как бывает в подобных видениях, откуда-то извне приходит неколебимая уверенность – на всей планете не осталось ничего живого: ни человека, ни растения, ни бактерии…

Глобальный катаклизм.

Источник тепла сгинул, последствия не заставляют себя ждать. Все развивается слишком быстро, вопреки всем законам физики. Мир охватывает жестокий космический холод. Реки и каналы промерзают до дна, даже бескрайние воды океанов превращаются в лед, целиком, от полюсов до экватора.

Температура приближается к абсолютному нулю. Повинуясь стремительному охлаждению, газы атмосферы переходят в жидкое состояние. Этот студеный дождь – знак окончательной гибели планеты. Сначала крупными каплями на ледяную поверхность падает конденсированный кислород, затем – азот, иные газы…

Все, Земля мертва. Но это только начало. Катастрофа продолжается, ее масштаб всеобъемлющ.

Мгновенно перемещаюсь в дальний космос и вижу, как в бесконечной дали, одна за другой гаснут звезды, остывая, коллапсируя, превращаясь в глыбы мертвой материи. Млечный путь тускнеет, растворяется во тьме. Пара часов, и во Вселенной не остается ни одной лучащейся галактики, квазара, иного объекта, только обледенелые шары вещества. Это необратимый процесс.

Мрак воцаряется в мирах.

И вот, последний акт трагедии – исчезает важнейшее свойство сущего – движение. Трупы бывших звезд, планет, астероидов и иного космического мусора замирают на месте, останавливаясь на веки, прекращают свой бег даже элементарные частицы, кварки, электроны… Вот он – абсолютный ноль во вселенском масштабе.

Внутренняя дрожь пробирает до глубины души: передо мной пустое статичное Мироздание, принявшее окончательную смерть. Возврата не будет, во веки веков…

Финита…

Прихожу в себя и жадно вдыхаю, словно все это время находился под водой. Внутренняя дрожь постепенно стихает.

Что это было?

Меня часто посещают вещие видения о бедствиях, но гораздо более скромного масштаба – нашего, человеческого, не выходящего за пределы планеты. Всегда известно, где произойдет катастрофа и когда, с точностью до секунды. Именно это и позволяет предотвращать их. Подобное же – впервые. Не знаю, что и думать…

Внутри зреет нехорошее предчувствие.

3.

Довольно. Пора валить отсюда.

Призываю транспортника. Пара секунд, и передо мной появляется светло-кремовое существо, напоминающее огромное чечевичное зерно. Слышу его мыслеголос:

– Куда на этот раз, чистильщик?

Пытаюсь отбросить мысли об увиденном только что. Надо заниматься только тем, что в силах изменить. Сейчас меня интересует странный внутренний зов. Делаю шаг вперед, вплотную, так, чтобы тень прибывшего соприкоснулась с моим ментальным полем:

– Чувствуешь это?

– Да. Сущее требует, чтобы ты спас ее, немедленно. Это не то, что обычно, это особое…

– Ее?

– Сам увидишь.

Вот так всегда. Мои действия предрешены. Я, словно крохотное, но полезное колесико в непостижимом часовом механизме Вселенной, слышу глас Мироздания, выполняю то, что необходимо Ему. И так всю жизнь. Никакой свободы выбора.

Протягиваю руку сквозь дымчатое тело собеседника. Задаю главный вопрос:

– Ты знаешь где это?

– Да.

– Тогда не медли, дружище. Отправляй меня туда, как можно ближе.

Потусторонний ширится, обволакивая мое тело, словно кокон. Белек рядом, прячется под мышкой. Транспортник замирает на секунду, и… все взрывается.

Через мгновение нас грубо вышвыривает на людные улицы Москвы. Падаю с метровой высоты, обдирая ладонь о мокрый асфальт. Мягкая посадка, чтоб его…

В тот же миг уши разрывает истеричный визг тормозов. Мчащийся прямо на меня черный седан останавливается всего в полуметре. Опускаю глаза от слепящего света фар. Перегретые от экстремального трения шины исходят густым пахучим паром. Из окна салона слышится срывающийся крик водилы:

– Ты куда прешь, лунатик?! Уже нализался? Вали отсюда, живо!

Похоже, он серьезно напуган.

Пробормотав дежурное извинение, удаляюсь на тротуар, умело ввинчиваясь в равнодушный безликий людской поток.

Надо же, а в столице лишь ранний вечер. Никак не могу привыкнуть к разнице в часовых поясах.

Снова зов!

Чувствую, объект совсем рядом.

Метро.

Часики тикают, надо спешить. Срываюсь с места, ныряю в разверстый зев подземки. Прыгая через три ступеньки, быстро спускаюсь к кассам. Перехожу на бег. Нет времени стоять в очереди за проездной карточкой. Не снижая скорости, нагло нарушаю правила, легко перепрыгивая через платный турникет. У пухлой дежурной дамы в застекленной будке никакой реакции. Меня словно не замечают. Так и есть.

Двухсотметровый бросок к перрону и… ничего.

Я ошибся? Исключено.

Закрываю глаза и включаю седьмое чувство на максимум. Однако! Я не просто чувствую – вижу. Невысокая стройная девушка лет двадцати. Оранжевые кроссовки, голубые джинсы, канареечная ветровка, на голове, словно пожар – густая грива ярко-рыжих волос до плеч. Какая пестрая… девочка-праздник.

Она не тут пока. Но скоро будет.

Выходит, Провидение призвало меня не к объекту, а к месту некоего события.

Жду.

– Уф-ф… да чтоб их… в преисподнюю… – Семен Петрович проснулся от очередного кошмара.

Сердце колотилось в груди, как канарейка в тесной клетке, липкий холодный пот покрывал все тело, во рту металлический привкус.

Он мысленно вернулся к сновидению, что там было? Опять зал суда, суровый непримиримый судья, нависающий, словно утес, безликие молчаливые присяжные, уже готовые вынести обвинительный вердикт, ненавидящие глаза толпы присутствующих, и он сам, на месте подсудимого, за железными прутьями решетки.

Всегда одно и то же. Сколько можно?

Взглянул на часы: без четверти шесть, рано, но что-то подсказывает – заснуть больше не удастся.

Все тело ломит, кости ноют, застарелый геморрой горит огнем, затылок раскалывается от боли…

«А что ты хотел в семьдесят восемь?» – мысленно сказал он себе и потянулся за автоматическим тонометром.

Ого! 175 на 100, высоковато даже для старика. Он достал из прикроватной тумбочки блистер с розовыми таблетками, выковырял сразу две и отправил их в рот. Хороший препарат, через полчаса полегчает. А остальное терпеть можно.