Ирина Берсенёва - Ползла по небу черепаха

– Люде? Но…

– Она же должна знать, что Влад будет у нас.

– Думаю, что он уже сказал ей, ведь вы с ней лучшие подруги.

– Наверно, ты права. Да, в такой ситуации как-то не решаюсь звонить ей.

– Конечно, ведь она потеряла сына. Ее горе велико. Уверена, что сейчас с ней родственники. Она не одна.

– Надеюсь, что так и есть.

– А вот Владу совсем одиноко.

– Мам, ну не начинай!

Мягко попыталась остановить ее Наташа, но Татьяна Анатольевна была расположена говорить только о госте. На ее тонком лице блуждала нежная улыбка.

– Но это так и есть! Бедный мальчик совершенно опустошен и одинок. Люда погружена в свои страдания. Я ни в коем случае не осуждаю. Упаси меня бог! Но не могу не пожалеть милого Владика.

– Как ты говоришь о нем, мама! Раньше я не замечала, что у тебя к нему столь теплые чувства.

– Неужели я не могу быть доброй к нему?

– Можешь!

Наташа поднялась из-за стола и принялась мыть посуду. Подходящий момент не наступал, и от этого становилось печально. Хотелось поделиться, поговорить, попросить совета! Что ей делать со всем этим? Появление Бондарева, болезнь Кристины, осуждение врача! Как справиться, разрешить все, поменять и сделать лучше? Необходимы перемены. И когда она все устроит, то тут же купит билет до Риги! Эти мысли как лекарство и спасение.

– Я вспоминаю, что у Люды всегда было много подруг и родственников. Она каждый месяц покупала кому-нибудь подарок на день рождения. Владик всегда был в стороне.

– Это он от нас был в стороне, мама. Влад не любил, когда мы приезжали.

– Не преувеличивай, Наташенька. Влад просто очень занятый человек. Не шутка же работать главным инженером на машиностроительном предприятии! Все на нем!

– Люда тоже работала, мама.

– В стоматологии обычной больницы. Не смеши меня! Сколько она получает там? Пятнадцать тысяч? Или того меньше! Владик главный кормилец в семье.

Наташа поморщилась, поймав себя на том, что снова разговор о Люде происходит в прошедшем времени. Она тут же расстроилась и раскаялась в том, что мало звонила подруге. Они не разговаривали несколько месяцев, Наташа даже не знала, что идут разговоры о разводе. Как все переменилось. И Влад переменился. Без колебаний согласился на предложение мамы, а ведь Наташа помнила, как он ненавидел их. Всегда уходил из дома, выдавливая из себя лишь сухое приветствие.

Мир будто перевернулся. Может быть, это не Кристина сошла с ума, а она, Наташа? И это ее надо поместить в больницу. Поэтому люди кажутся странными и враждебными, и выхода не видно из проблем. Она вдруг посмотрела на маму и произнесла:

– Я видела Володю Бондарева. Мы разговаривали.

Повисла пауза. На губах Татьяны Анатольевны улыбка стала чуть напряженней, а в глазах мелькнул испуг. Но, возможно, это только Наташе показалось. Мама выглядела совершенно спокойной, она не удивилась, не расплакалась. Наташе вдруг стало душно, она подошла к окну и распахнула форточку.

– Не застудись!

– Мам, я была очень удивлена увидеть его. Ты не спросишь, о чем мы разговаривали?

– О чем же? – в ее словах не было любопытства, и Наташа разволновалась.

– Он интересовался Кристиной. Я была сбита с толку. Поражена.

– Почему? Володя всегда был хорошим человеком. Несчастный случай, который произошел с ним, совершенно ничего не изменил в нем.

Наташа замерла, на миг потеряв дар речи. Мама не была удивлена и насторожена. Будто ничего не произошло, а Бондарев заходит к ним каждый день.

– Что? Но…

Казалось, что так легко поговорить обо всем. Наташа была совершенно уверена в том, что мама считает Бондарева виновным в гибели Оли. И достаточно одного слова, чтобы вывести ее из равновесия и спровоцировать слезы. А сейчас была поражена тем, что ожидания не оправдались. Мама казалась настроенной благосклонно к Владимиру.

Татьяна Анатольевна вздохнула, грустно улыбнулась, отодвигая в сторону пустую чашку и аккуратно сложив на столе тонкие руки.

– Володя беспокоится, Наташа. И я так благодарна ему за это.

– Ты? Благодарна? – Наташа ничего не понимала и не могла прийти в себя.

– Да.

– Но что он сделал? Он говорил с тобой?

– Да, конечно. Мы долго разговаривали.

– Долго разговаривали? – она решилась присесть обратно за стол, руки дрожали. – Ничего не понимаю. Ты же ругала его! Не переносила!

– Ругала, но это было раньше.

– Раньше? Но я не знала, что ты к нему изменилась!

– Ты же знаешь, как Володя относился к Оленьке. Он не чужой нам. Он очень хороший, готовый взять на себя часть наших проблем.

– О чем ты, мама?

– Ну… я давно думала об этом. И уверена, что ты меня поддержишь.

– Поддержу в чем?

– Володя одинок, а Кристине нужен отец.

– Я не понимаю.

Татьяна Анатольевна вздохнула немного нетерпеливо. Ей не хотелось объяснять дочери суть своего разговора с Бондаревым, но она понимала, что нельзя этого избежать.

– Как только ее выпишут, Володя будет готовить документы на удочерение. Я не против. Это к лучшему.

Неожиданно ударил гром. Небо совершенно потемнело, его освещали яркие вспышки молний. Дождь полил как из ведра. Наташа вспомнила озеро в деревне, синее и неподвижное, с густыми тенями прибрежных ив. Когда она была маленькой, то боялась купаться в нем, воображая, что в озере живет дракон, который обязательно схватит за ногу и утянет на дно. Оля разделяла страхи сестры, только представляла большую рыбу с твердой чешуей и острыми зубами.

У сестер было много общего. Наташа задумалась. Они любили читать Крапивина и Лидию Чарскую, ненавидели «Алису в стране чудес» и «Путешествие Гулливера». Смотрели фильмы, которые Оля скачивала в интернете. Обожали «Властелина Колец» и «Гарри Поттера». Могли сидеть рядышком и смотреть целый день, периодически бегая на кухню за бутербродами с докторской колбасой и сладким чаем.

Наташа посмотрела на часы. Поздно, пора спать. Она лежала на своей кровати и пыталась выбросить мысли из головы. Но они все равно лезли и заставляли ее вспоминать и напрягаться.

Какой была Оля в шестнадцать лет? Ведь именно тогда она познакомилась с Бондаревым. Немного полной, но это совершенно ее не портило. Энергичная, со стройными ногами и широкими плечами, напоминала спортсменку по плаванию, хотя никогда не занималась этим видом спорта. Короткие светлые кудри волос свободно падали на высокий чистый лоб, придавая еще более очаровательный вид. Движения были как у настоящей женщины – плавные, ласкающие, повелительные. У Оли никогда не было ситуаций неуверенности, как у многих подростков, тревожных размышлений о собственной значимости и терзаний на тему «Зачем меня родили на свет?». Оля жила в гармонии с собой. Красота ее была абсолютной, а также острый ум, исключительная сила воли и легкий взгляд на будущее. Она не знала, что такое одиночество, считая проблемы своих ровесников притворством, желанием привлечь к себе внимание. В ее радужных мыслях будущее казалось ровным горизонтом, где у нее обязательно будет свое место, и то, что она станет делать, оценят по достоинству. Она хотела стать учительницей, как мама. Утверждала, что у нее призвание и огромное желание заниматься именно этим делом. Неудивительно, что Оля и Бондарев стали общаться сразу же, как он появился в их школе. У него был класс шестиклассников, которых он сразу же повел в поход по историческим местам. Ребята прекрасно провели время и полюбили своего учителя. Владимир Бондарев получил огромную долю доверия. Он тоже был красив, умен и энергичен. Отучившись в Московском университете, вернулся в родную деревню, где жили его родители.