Олег Герт - Метапсихология социализма

Точнее, была одна. И она, признаться, носила не вполне материалистический характер…

Есть некая дрожащая в воздухе невидимая струна. Эта струна идёт неизвестно откуда и неизвестно куда, и не представляется возможным увидеть те колышки, на которых она закреплена. Но она издаёт звук: именно этот звук и порождает вокруг всех нас всё то, что мы принимаем за окружающий мир. Небо с облаками или без, деревья у воды, вспорхнувшая стая птиц, сами люди, наконец, – всё это результат дрожания этой туго натянутой струны, издающий не столько слышимый, сколько ощутимый – ощутимый каждой клеточкой тела – звук.

То, что весь наш мир порождается колебанием некоей невидимой струны, давно уже признано мистиками и философами, а с недавних пор стало очевидно и для учёных-физиков.

И с некоторого времени эта струна зазвучала на очень низкой ноте: Вите это стало понятно как человеку, восемь лет из-под палки посещавшему музыкальную школу. Как ему представлялось, это была даже не нота «до»: это был уже инфразвук, вроде того, что формируется в океанском воздухе перед показательным штормом и заставляет людей в необъяснимом для них ужасе прыгать с палубы за борт, превращая собственное судно в брошенный на волю волн «Летучий голландец».

Первыми тот факт, что натяжение этой вселенской струны падает, и она вместо чистой и высокой ноты начинает издавать похоронное дребезжание, ощущают люди с острым поэтическим и музыкальным чутьём: тогда-то и появляются строчки вроде «Нет, ребята, всё не так: всё не так, как надо!»…

Правда, объяснения того, что именно «не так», как именно «надо», и каким образом это «не так» исправить, сплошь и рядом оказываются, к сожалению, совершенно неверными.

Представьте себе человека, который вышел из ярко освещённого огнями посёлка и углубляется по тропинке в тёмный лес. Разумеется, по мере того, как он всё дальше отходит от света и всё глубже погружается во мрак, у него неизбежно появляется ощущение, что всё не так, как надо.

Однако, вместо того, чтобы развернуться и вернуться назад, что выглядит совершенно естественным решением психологически здорового человека, наш путник принимает прямо противоположное решение, свойственное лишь окончательно заблудившемуся в дебрях собственного бессознательного невротику. Он по каким-то причинам решает, что всё самое лучшее он оставил не в посёлке, а оно ждёт его впереди, надо только преодолеть тёмный лес, вследствие чего сломя голову бросается вперёд, в ночной бурелом.

Примерно это и произошло с советским человеком, который в один не вполне прекрасный день середины XX века, по окончании одного не вполне удачного XX съезда, вышел на окраину своего посёлка, который он до этого в течение многих лет заботливо возводил, электрифицировал, обустраивал и защищал, осмотрелся, и осторожными шажками потопал в сторону окружающего со всех сторон тёмного леса, от похода в который его пятьдесят лет пыталась уберечь газета «Правда».

Отойдя примерно лет на двадцать, и начав вместо влияния культуры и цивилизации испытывать тревогу, человек повернулся к посёлку и прокричал ребятам, что всё не так, как надо. «Так возвращайся!», дружно ответили наиболее толковые односельчане, однако наименее толковая, но, как это обычно и бывает, более многочисленная часть, истолковала услышанное прямо противоположным образом: что «всё не так» не у того, кто одной ногой уже в лесу, а у них самих, спокойно стоящих посреди благоустроенной и безопасной улицы…

И они тоже потопали в лес.

Таким образом, как потом взахлёб писали многочисленные либеральные аналитики, «россияне сделали свой выбор».

Страна, в течение полувека двигавшаяся в направлении социализма, имея в качестве путеводного маяка коммунизм, словно по команде «Кругом!» развернулась и потопала в противоположную сторону.

Остаётся открытым лишь один вопрос: а куда конкретно?

Что именно лежит в противоположном направлении от коммунизма? Ведь у этого тоже есть название? Должно же быть?..

И почему уже даже на полпути в эту новую сторону у людей начинает возникать чёткое ощущение, что «всё не так, как надо»? Сперва у самых чувствительных, отчего они постепенно спиваются или вообще ныряют в петлю, а затем и у всех остальных?..

Почему по мере движения в эту сторону звук невидимой струны, столь тягостный и пугающий, становится всё слышнее и отчётливее?

Для того, чтобы ощутить явную фальшь этой струны, в современном мире уже даже не надо быть поэтом или музыкантом.

И этот звук не даёт покоя.

Эта низкая и тяжёлая вибрация пронизывает всё вокруг, и окружающий мир, формируемый этим звуком, выглядит своеобразно: словно искусственная лубочная картинка, на которой наспех намалёваны дворцы, хрустальные мосты, и поистине бриллиантовые дорожные развязки, с третьими и четвертыми транспортными кольцами, а в проносящихся по этим дорогам и мостам золотых каретах без труда угадываются очертания тыквы.

Звук этой струны, явно расстроенной, и давно не попадающей в одну ноту со вселенским камертоном, и есть то главное, что пробуждает желание хлопнуть посильнее в ладоши и избавиться от этого назойливого морока, от этого гипнотического наваждения, мешающего оторвать взгляд от сияющей тусклым золотым блеском равнодушной рогатой морды, которая с методичностью автомата пережёвывает время и людей.

Да, о людях.

И люди в этом лубочном мире тоже нарисованы небрежно и искусственно: у одного нет рта, у другого глаз, у третьего ушей, у четвёртого рук, они одинаковы, карикатурны и неинтересны, они не смотрят друг другу в лицо, а если и смотрят, – то исключительно с подозрением или вызовом. Они, эти сказочные персонажи чужого рисунка, эти порождения цифрового кода в написанной кем-то другим программе, не могут не понимать, не могут не чувствовать всей иллюзорности и инородности для них того мира, в который они помещены чужой волей.

Но никакой собственной воли разрушить этот виртуальный мир и увидеть – или заново построить – мир настоящий у них отныне нет…

Или, всё же, есть?..

Почему гипнотический взгляд золотого телёнка медленно, но так верно расчеловечивает человека? Почему, попав под его влияние, человек вдруг теряет способность думать о чём-либо другом, кроме как о личном успехе и собственном процветании? Кроме как о неприкосновенности частной собственности и о свободе предпринимательской инициативы? И ещё о свободе совести?..

Может быть, разгадка именно в этом?

В свободе совести?..

В свободе совести – от чего?.. От чего человек мечтает освободить свою совесть?.. От чего обещает освободить его совесть золотой телёнок?..

Или он обещает освободить человека от совести как таковой?.. Предоставить свободу от совести?..