Максим Павченко - Заблуждение. Роман про школу. Том 2

Арман утверждал, что с Костей происходит определенный процесс – то есть и изменение фактически длилось не один день; получается, что оно накапливалось и привело к тому, что мы видели. Что ж, может, это и нормально: человек обычно меняется не сразу. Но я рискну все-таки предположить, что изменение Кости осуществилось внезапно. По крайней мере, бьюсь об захват, что все произошло в один день. Возможно, случилось что-то очень важное, что-то решающее или символическое, – но влияние этого оказалось колоссальным. Я, конечно, не хочу сейчас думать о плохом, ибо мне всегда хотелось отождествлять жизнь Кости и всех моих друзей только с хорошим, но версии о чем-то неприятном никак не стоит отметать. Могло ведь, например, что-то произойти в семье? – конечно, могло. Только я уверен, что Костя ни за что не стал бы и не станет об этом говорить – он силен характером и умеет себя перебороть. Однако если на эксперименты много времени не нужно, то вот отходить от трагедии человек может около месяца, – и я уверен, что Костя уже почти переборол все плохое. Если оно, конечно, случилось.

– Итак, ты полагаешь, что все произошло в один день? – спросила Щепкина.

– Да. А возможно, и в один час или в минуту.

– Интересно. Но что это может быть?..

– Я предложил вариант. Хотя их может быть очень много.

– Согласна, – заметила Щепкина и обратилась к залу: – Ну что, друзья, как вам такая версия?

Еще во время монолога я обращал внимание на лица слушателей. И, судя по взглядам, большинство человек мою версию приняли – даже Сергей Бранько, как мне показалось, в чем-то готов был со мной согласиться. Впрочем, я все равно ни на кого не ориентировался.

– Хорошая версия, – сказал кто-то из пятиклассников.

– Порождает еще б о льшие догадки, – заметила Даша.

Она, очевидно, была права. Я и сам сначала не заметил, насколько большую пищу для размышлений подарил собравшимся своей версией.

После меня говорил Саня.

– Я считаю, – громко начал он, – что поведение Кости напрямую связано с делом о Бандзарте!

Давайте вспомним, как часто и много мы говорили о нем; и продолжаем говорить. И вот когда мы, наконец, реально приступили к действию, Костя вдруг отошел от нас и отошел от дела, – странно, не так ли?

Но я вижу тут две возможные причины, которые могут быть связаны с изменением. И здесь Костя предстает по-разному. Для нас Костя – обычный человек, друг Компании и участник дела. Рассмотрим это.

Мы знаем, что Костя – человек активный и креативный. Он ответствен за свои поступки, хотя его и так можно назвать человеком дела. Да, если надо действовать – Костя будет действовать. И здесь я думаю, что ему, наверно, просто надоело только слушать о том, как мы можем разоблачить Бандзарта. Он жаждет действия, жаждет сам все решить и раскрыть, мечтает проявить себя!.. Но… он не смог. У него не хватило фактов и, соответственно, возможностей. Не хватило времени. Не хватило вариантов. Он разочаровался. А слушать и дальше о том, что мы будем делать, и как мы это будем делать, и анализировать ситуацию подробно – так, как надо, – он не захотел. Вот и наступил момент безысходности, жертвой которого стал наш друг. Так прекратились и все его начинания.

– Но подожди, – прервала его Щепкина, – разве Книга Памяти – не прямая попытка разоблачить Бандзарта?

– А Костя мог отрицательно относиться к этой идее. Он мог в нее не верить.

– Ну как же так? По-моему, он вполне в нее верил, – сказала Дарья Алексеевна.

– Это мы так думали. А в душе Костя мог не доверять идее.

– Тогда почему он так и не высказал свое недоверие? – недоумевала уже Даша Красина.

– Потому что сомневался. Или боялся, – предположил Саня.

– Но Костя таких вещей никогда не боялся! – твердо сказал я. – Да и сомнения он презирал. Он обычно очень уверен в себе!

– Даже уверенные люди могут иногда сомневаться, – парировал Саня.

– Однако обычно это касается спорных теорий, – настаивал я. – Идея же о Книге, на мой взгляд, совершенно правильная и разумная. Даже учителям она понравилась, даже Барнштейн!..

– Значит, у него была своя идея, – вывел Саня.

– Но странно, что не предложил ее, – сказала Люба.

– Потому что идею о Книге уже приняли, – предположил я.

– Вот! – выходит, что ему банально не понравилась эта идея, – понял Саня. – Он увидел в ней какую-то несостоятельность.

– Интересно, что же ему там не понравилось? – нахмурилась Щепкина.

– Мы этого не знаем, – ответил Саня. – Возможно, кстати, что Косте не понравился перенос идеи на этот год, – а то вдруг он хотел реализовать ее еще в прошлом, – причем очень сильно хотел?!.. Но когда узнал, что все перенесли, разочаровался и не захотел опять ждать. Так и плюнул на дело.

– Почему он тогда «плюнул» и на друзей? – спросил Павел.

– Да потому, что мы как раз очень сильно связаны с делом. Поэтому этот тип, – он указал на Бранько, – не знает про дело – он не дружит с Костей.

– Так вот что!.. – донеслось с галерки.

– Вряд ли это связано… – заметил я.

– Все, хватит спорить, – остановила нас Дарья Алексеевна. – Ты сказал, – обратилась она к Сане, – что Костя предстает по-разному…

– Да, – продолжал Саня, – для Бандзарта Костя – друг и враг Компании.

– Стоп-стоп. Я не ослышалась? Костя – друг Бандзарта? – спросила Щепкина.

– Да, именно, – ответил Саня.

– Это даже слышать страшно, – заметила Люба.

– Не удивляйтесь! Я уже говорил Коле, что Костя очень хорошо общается с Бандзартом. И предполагаю, что дело здесь не только в отличном знании химии.

– То есть ты всерьез считаешь, что Костя может быть в сговоре с Бандзартом? – недоуменно спросила Дарья Алексеевна.

– Я так предполагаю, – уточнил Саня. – В теории ведь все возможно.

– Да уж, неожиданная теория, – заметила удивленная Щепкина.

– А что? Вдруг все это время Костя был тайным сообщником Бандзарта и спокойно дружил с нами?.. А теперь, когда мы уже всерьез взялись за дело, понял, что Феликс в опасности и решил ему помочь. Разумеется, для этого Косте пришлось отказаться от участия в деле, а значит, и от общения с нами.

– По-моему, ты отдаешь делу слишком большую роль в нашей дружбе с Костей, – сказал я.

– А у него и впрямь большая роль, – заметил Саня.

– Тогда вот что странно: если Костя – тайный сообщник Бандзарта, то получается, что ему совсем не выгодно прерывать связи с нами. Ведь только благодаря нам он имеет возможность спокойно рассказывать Феликсу о наших планах и действиях, – заключила Даша Красина.

И Саня тут же замолк. Против этого – железно логичного – аргумента он ничего сказать не мог. Стало понятно, что о сговоре Кости с Бандзартом Топору лучше было не говорить.

Впрочем, надо признать, что убита оказалась только половина его теории, ибо первая ее часть еще вполне могла оказаться правдивой. Хотя мне и она не понравилась. Не говоря уже о присутствии небольшой, но заметной нотки безумности, я еще раз отмечу, что Саня явно переоценил влияние дела о Бандзарте на изменение нашего друга.