Елена Павлова - Я хочу большего

– Поцелуй меня. Ну пожалуйста! – буквально молила Настя.

– Я не могу, – жалостливо сказал он, но всё-таки чмокнул её куда-то в висок.

– Но почему? – не разрывая объятий, чуть не заплакала она.

– Не обижайся, но ты не в моём вкусе.

– Ты врёшь. Тебе ведь всё равно, с кем, ну поцелуй меня!

И она сама потянулась к его губам, но Алекс, чтобы избежать поцелуя, высоко задрал голову, и Настя чмокнула его в приятно пахнущую шею.

– Ну, во-первых, мне не всё равно, с кем. А во-вторых, я не могу, поверь, даже если бы очень захотел, – тихо сказал он, пытаясь отодвинуться.

– Но почему? – не отставала Настя, капризничая как маленькая девочка, которой не дают то, чего она хочет. – А-а-а! Я поняла! Это мой папа постарался! Ну конечно, он же сам говорил мне!

Настя, будто очнувшись, ослабила объятия, из которых Хигир проворно освободился.

– Ведь это так? Он говорил с тобой?

Алекс пробурчал что-то невнятное, пытаясь оправдать Антона Николаевича, но Настя его не слушала и выбежала из кабинета со словами: «Ну, ты у меня получишь!».

– А потом получу я, – оставшись один, задумчиво произнёс Хигир и нервно провёл рукой по волосам.

Настя быстро бежала вниз по лестнице. Она была бледна, её глаза горели каким-то бешеным светом, мысли явно были где-то в другой реальности, а холодные руки дрожали от обиды и злости. Увидев подругу в таком состоянии, Лена растерялась.

– Что с тобой? – испуганно пролепетала Лена, заглядывая в беспокойные глаза Насти.

– Ты извини, я не могу тебя сейчас подвезти. Мне срочно нужно домой, – быстро проговорила Настя, поспешно надевая куртку.

– Но что случилось?!

– Потом расскажу!

Лена осталась одна, блуждая в догадках. Но было ясно одно, виною всему Хигир. Она, не зная причины, уже заочно обвинила его в том, что случилось с Настей.

В холле никого не было, даже гардеробщица уже успела улизнуть домой, и, казалось, в университете не осталось ни единого человека, кроме неё. Лена подошла к зеркалу и стала надевать своё чёрное пальто, уже поношенное и потерявшее форму. В полумраке холла было не так заметно, что оно посерело. Но выбирать было не из чего, денег на новое не хватало. Лена повертелась перед зеркалом и оглядела себя с ног до головы. Одета она была неплохо, как говорят, со вкусом, но не с иголочки: швы на пальто залоснились, носки на чёрных осенних сапогах ободрались, и тонкая кожа мелкими барашками задралась вверх, а бордовый шарф, кокетливо накинутый на шею, от частых стирок потерял свою яркость и покрылся катышками.

– Да-а, – со вздохом протянула Лена, глядя на себя с горькой улыбкой. – Я требую незамедлительной и тотальной реставрации.

Тут в полной тишине она услышала голоса Хигира и Лужнина. Не задумываясь, девушка шагнула к зеркалу, которое как раз находилось за лестницей между двумя колоннами, тем самым став невольным невидимым слушателем их разговора.

– Ты чего такой нервный, что-то случилось? – участливо поинтересовался Саша.

– Да бабы надоели до ужаса! – раздражённо пожаловался Алекс и поёжился, словно ему стало холодно. – То одна, то другая.

Они спустились по лестнице и остановились неподалёку от зеркала. Лена, не зная, что делать, попыталась дать знать о своём присутствии, слегка пошуршав пакетом, но осталась незамеченной, стоя за колонной.

– Что я слышу! – удивлённо поглядел на своего друга Саша, поправляя шарф, и засмеялся.

– Не смейся, мне не до шуток. Я устал от этих девиц, – озабоченно произнёс Хигир, застёгивая пальто.

– Они бегают за тобой, потому что ты свободный. И красивый. Может, тебе жениться? – предложил Лужнин. – Хотя при твоей внешности на сто процентов это не поможет, но поток желающих соединиться с тобой в порыве страсти поиссякнет.

– Вот ещё! Они мне и так надоели, а ты предлагаешь, чтобы какая-то баба мучила меня каждый день, – возразил Алекс. – Да и на ком жениться? Вокруг одни бляди и проститутки. Или вон эти сумасшедшие малолетки вроде Ливановой. Представляешь, она вообразила, что я могу к ней что-то испытывать. Вот дура, да будь она последней женщиной на земле, я бы не взглянул на неё. Уж больно на своего отца смахивает, а я не сплю с мужиками.

– Ну, во-первых, ты сам окружил себя «блядями и проститутками», – спокойно сказал Лужнин. – Ты смотришь только на картинку, внутри которой ничего нет, пусто. Вот тебе и кажется, что любить некого. Красивые девушки, которые знают, что они красивы, влюблены только в себя. Может, тебе сменить круг общения? А во-вторых, не воспринимай Настю как малолетку, она уже давно повзрослела и превратилась, кстати, в очень приятную девушку. Конечно, попроще тех, к кому ты привык, зато она тебя любит. Это ценно.

– Ты сейчас издеваешься? – Хигир усмехнулся, не веря, что его друг говорит всерьёз, но Лужнин не унимался.

– Ну, не хочешь Настю, посмотри на других. Здесь полно милых девушек с интеллектом и нормальной внешностью, без накачанных груди и губ, ресниц до лба, наращённых волос и расписанных ногтищ. Не все воспринимают себя как товар, который нужно продать подороже. Если осмотреться, ты легко найдёшь умную, красивую и, главное, по-настоящему влюблённую в тебя, – продолжал Саша. – И ты будешь счастлив.

– Да ладно, – отмахнулся Хигир. – Все они курицы пустоголовые. Просто есть красивые, а есть не очень. С красивыми хоть поразвлечься можно.

Сказав это, он направился в сторону двери, Лужнин пошёл за ним. Лена смотрела им вслед. Видимо, почувствовав её пристальный взгляд, Хигир невольно повернулся. Их глаза встретились. От неожиданности Алекс, даже не предполагавший, что их разговор мог кто-то услышать, вздрогнул. Вспомнив свои слова, в том числе о Насте, он смутился, но, резко отвернувшись, вышел на улицу.

– Ну и козёл же ты, – тихо произнесла Лена, еле шевеля губами. Она будто оцепенела из-за круговерти мыслей и чувств. Слова Хигира очень задели её. На душе было горько и обидно за Настю, да и за себя, что влюбилась в такого подонка, в мужчину, которого и мужчиной назвать сложно. В человека, считающего девушек каким-то расходным материалом, чтобы «поразвлечься». Лене было больно падать с небес на землю, диалог у зеркала разрушил её иллюзии. – «Курицы пустоголовые», – злилась Лена. – Но как вообще я буду Насте обо всём этом рассказывать? Она им так восхищается. С другой стороны, так не может продолжаться, он недостоин её любви. Она должна всё узнать.

Лена, разумеется, уже давно успела нарисовать идеальный портрет своего мужчины и в рамки этого портрета втиснула Хигира, решив, что именно он – тот самый единственный – и что их встреча судьбоносна. А теперь ей пришлось лично убедиться в том, что возлюбленный – высокомерный эгоист, да и ведёт себя, как настоящий подонок. Но одновременно она жалела, что услышала их разговор, – расставаться со своими мечтами не хотелось.