Анастасия Н. - Три повести. Вода

– Время ужина, – сказал он, кинув книгу ей под ноги.

Маша спрятала книгу за пазуху и вышла вслед за ним.

– Теперь на завтрак и ужин будешь ходить сама. Смотри, когда над дверью загорается зеленая лампочка, будет сигнал из столовой.

– А часы у вас здесь есть?

– Они тебе не нужны.

– А сколько здесь комнат?

– Пятьдесят.

– И где же они все?

– На первом, втором и третьем этажах.

– Здесь есть этажи?

– Меньше болтай.

– Какой формы это место? На что оно похоже?

– На шар. Я больше не отвечаю на твои вопросы.

– Меня опять поведут в лабораторию?

– Нет, сегодня ты спишь у себя в комнате. Ешь.

Он взял свой поднос и отправился за стол. Маша поплелась за ним. У нее было еще много вопросов, но их придется делить, потому что она все равно не получит на них ответы сегодня. Ее очень радовало то, что ей вернули книгу. Весь вечер она провела вместе с ней, изучая географию и жизнь Островов. Это дало ей возможность отвлечься и немного забыться.

Пару дней Машу никуда не водили, и никто не звал. Ни в лабораторию, ни в другие места. Лаборант не заходил. Она побаивалась сама ходить по кораблю, но все же любопытство брало вверх. Тем боле, что постоянно находиться в закрытом пространстве было тяжело. Ей было интересно, на каком этаже она находилась, и она стала бродить по коридорам искать что-то похожее на лестницу. Мимо нее периодически проходили люди. Они не обращали на нее внимания, не останавливали, не смотрели на нее, будто она невидимка. Ей казалось, что она обходила все коридоры, но так и не увидела ничего, похожего на лестницу. На одном из завтраков Маша спросила у лаборанта, где можно найти проход на другой этаж. Он, на удивление, не спрашивая ничего, объяснил, что на пересечении главных коридоров есть двери со стрелками вверху и внизу. В них лифт. Хотя Маша не видела таких дверей, решила опять искать. Идя по коридору, в котором обычно тихо, она услышала, как кто-то выругался вдалеке. Она увидела, что впереди идет женщина в синей форме, а за ней кто-то плетется, наклонив голову. Когда они прошли мимо, у Риа ушла душа в пятки. Сзади плелся человек в серой форме, тощий, бледный, остриженный налысо. Его белую прозрачную кожу покрывали выпирающие синие вены. Когда он шел мимо Маши, он повернул к ней голову. Они встретились глаза в глаза. У него были затянутые белой пленкой глаза.

Маша отшатнулась и ударилась об стену. Она обернулась, рядом была дверь, но на ней не было значков. Она посмотрела в сторону уходящих людей, они уже скрылись за поворотом. Наконец, на одном из перекрестков девушка увидела двери, на которых были стрелки вверх и вниз. Они были едва заметны. Риа открыла дверь и оказалась в прозрачной капсуле без кнопок, с тусклым освещением. Она посмотрела вниз, там было темно, вверх – тоже темно. Не понимая, что делать, она ощупала стену, но ничего не нашла. Вдруг дверь опять открылась, и в кабину зашел человек с бледной кожей. Маша прислонилась к стене. Человек не обратил на нее внимания. Он произнес:

– Вверх, – и лифт поехал вверх.

Они вышли в месте, которое, по всей видимости, было похоже на чердак. Над головой была полусфера из воздуха. На этаже не было ничего, только пол. Сверху плавали рыбы. Они тучами разлетались в стороны, когда корабль приближался к ним. Маша застыла. Она даже в тоннелях не видела такого. Она подошла к краю, взглянула вниз. Корабль плыл не глубоко, виднелись водоросли и темное дно. Сверху, казалось, просвечивался свет. Значит, они были недалеко от одной из Башен.

– Там красиво? – спросил бледный человек.

– Где? – испуганно спросила Маша, на миг забыв о том, что кто-то рядом.

– Там, куда ты смотришь.

Маша замешкалась, она не ожидала разговора с этим человеком. На корабле с ней практически не разговаривали. Тем более не спрашивали, что она думает.

– Ну, не знаю. Там темно и совсем немного видно свет вверху, на поверхности. Много рыбы, она косяками плавает вокруг нас. Водоросли. Немного похоже на театр теней, – старалась Маша описать, что видит.

– Театр теней, – произнес человек, – два слова, описывающие мою жизнь. Когда я сюда попал, я хорошо видел, но с годами свет начал меркнуть. Подопытный кролик. Нас не убивают, потому что мы эксперимент. Они не убивают свои эксперименты.

Маша смотрела на бледного человека, потупившегося в пустоту. Тысячи вопросов летали в ее голове. Она хотела знать, куда попала, что за люди ее окружают. Что случилось с этим человеком.

– Как давно вы здесь? – спросила она.

– Здесь не считают время. Здесь ничего не меняется. Здесь нет времени. Время там, где перемены. Там, где рождаются. Там, где умирают.

В помещение вошел еще один человек. Его шаги послышались сзади. Это была женщина в форме.

– Почему вы не на своем месте? Вы должны делать свое задание, – обратилась она к бледному человеку.

Тот не сказал ни слова. Они вместе развернулись и скрылись в лифте. Стало очень тихо, так тихо, будто заложило уши. Косяки рыбы, ранее похожие на черные тучи, стали блестеть. Видимо корабль поднялся выше, и свет стал падать на чешую, которая, будто искры, отблескивала в разные стороны. Маша легла на пол и наблюдала за подводным представлением. По ощущению ей казалось, что время уже позднее, но тогда откуда свет? Риа уже начала теряться во времени. Не просто в сутках. Она поняла, что уже не помнит, сколько она здесь дней. Подумав, она решила выпросить у лаборанта блокнот и ручку. Или что-то на это похожее. На мгновение ей показалось, что она может сойти с ума, если не будет записывать хотя бы дни. И этот бледный человек. Как его теперь найти? Нужно расспросить его обо всем, что он помнит. Что он знает об этом мире и о самом себе. Девушка почувствовала, что засыпает, и решила вернуться в свою каюту. Открыв глаза, Риа увидела, как стало темно. Отключился луч Башни или они погрузились глубже, она не поняла. Но время близилось к ночи. Когда она вошла в комнату, услышала отвратительный звук, означавший новые сутки.

Следующим утром Маша ждала, что ее опять отправят в лабораторию, но этого не произошло. Не произошло этого и на следующий день, и через неделю. Она тщетно пыталась выпросить блокнот у лаборанта за завтраком и ужином. Он практически не реагировал на нее и не разговаривал с ней. Риа дочитала свою книгу и начала читать ее вновь. Дни тянулись мучительно долго. Разговаривать было не с кем, что-то начать и к чему-то стремиться было невозможно. Она спрашивала о работе, но ей говорили, что ее работа не мешать. Забрав салфетку из столовой, она начала рвать ее на кусочки и выкладывать импровизированные дни в углу каюты, но через неделю их кто-то убрал. Это были мучительно тягостные дни ожидания неизвестности. Нельзя было надеяться ни на следующий день, ни на следующий час. На верхнем этаже редко удавалась увидеть что-нибудь интересное, корабль скользил по дну в темноте, будто червь под землей. Риа пыталась придумать разные игры с книгой, воображала себя на Островах, учила ее наизусть. Представляла, что Айзек все же выжил и вернулся туда, к своим родным. Вспоминала о подробностях их путешествия: кого встречали, чем занимались, что видели. Ее бросало то в ужас, то в печаль и уныние, то в безразличие, иногда наступало полное спокойствие.