Лариса Печенежская - Не могу без тебя… Том 2

– Да, жуткий у тебя сейчас период. Со временем станет легче.

– Не знаю. Мне кажется, эта невыносимая боль будет со мной вечно.

– Держись, милая, ты ведь жена спецназовца и должна быть сильной.

– Бывшего спецназовца. Теперь от него останется только имя на надгробном камне.

– И фамилия, и отчество у ваших детей, и кровь его в них. Так что много от Никиты останется на земле. И память о нем. Она тоже никуда не денется.

– Умеешь ты убеждать, но, если честно, легче мне не стало.

– Рано пока. Раны в сердце и душе свежие. Вот когда зарубцуются, тогда и вспомнишь мои слова.

Я с отрядом придем за два часа до выноса тела и отдадим честь Никите, постояв по очереди возле его гроба в почетном карауле. Наряд для погребения придет в два часа. Поминки будут в столовой. Сейчас пойду туда и все проконтролирую.

– Спасибо, Гера! Ты был Никите хорошим командиром и товарищем.

– Ладно, обойдемся без благодарностей, – сказал Герман и, сжав ее руку, лежавшую на коленях, ушел.

Серегу Величко похоронили. В душе было пусто. Внутреннее напряжение зашкаливало. Он всегда тяжело переносил подобные мероприятия. Особенно не выносил женский плач.

Ксюша плакала так надрывно, что, казалось, сердце разорвется от жалости и сочувствия к ней. А когда подошла пора бросить горсть земли на гроб, еле удержал её – чуть в яму не бросилась. Ох, и тряхнуло его тогда. До сих пор прийти в себя не может.

На поминках все пытались держать хорошую мину при плохой игре, поддерживая разговор за столом.

Вспоминали Никиту, его профессионализм и преданность делу. Некоторые из ребят рассказали смешные истории, связанные с ним. Только Ксения сидела молча, не притронувшись к еде и все смотрела на фотографию мужа с черной лентой в углу. Зачем-то потрогала рюмку с водкой, стоявшую на тарелке перед его фото, потом поправила на ней кусочек черного хлеба и о чем-то с ним говорила, шевеля без звука губами. Они были вдвоем вне всех присутствующих за столом.

Когда все стали расходится, Герман провел Ксению до квартиры. Прощаясь, он сказал ей:

– Помни: я всегда приду тебе на помощь. Скажи только слово.

– Спасибо! Я обращусь за ней, если потребуется, – ответила она и зашла в квартиру, тихо затворив за собой дверь.

Герман пошел домой. Все неотложные дела были сделаны, кроме одного.

Тая скучала по возлюбленному. Время просто издевалось над ней, перетекая медленно изо дня в день. От Германа по-прежнему не было ни весточки. Она сегодня утром, как только проснулась, написала ему сообщение – и с ним произошло необъяснимое.

Когда она уже за завтраком вновь перечитала его, то ее удивлению не было предела: она увидела отметку, что оно прочитано. Неужели Гера вернулся? От этой мысли сердце радостно забилось. Но радость прошла, когда спустя сорок минут она выходила из дома на работу, а звонок от него так и не прозвучал. Не пришел и ответ на ее сообщение.

Нет, Герман по-прежнему в командировке. Сообщение, по-видимому, прочитала Тамара. Она ведь написала в письме, что они с Германом поженятся, когда он вернется.

Поэтому она живет в его квартире: ведь на часах было половина шестого утра, когда СМСка была отправлена ею. От этой мысли на душе стало так горько, как это бывает, когда в рот попадет стебель полыни.

Может быть ей и вовсе не стоит ждать Германа? Он устраивает свою семейную жизнь, ждет ребенка, а она тут мается в одиночестве?

– Господи, опять я съезжаю с колеи, – подумала Тая. – До сих пор не могу поверить в то, что написала Тамара. Это на Германа так не похоже! Но как я могу быть настолько уверенной в его порядочности, зная его так мало? Нет, я должна быть уверенной, иначе, если продолжу сомневаться в нем, нам не надо быть вместе. Любовь без доверия умирает. Они две половинки одного целого. И пока Герман мне сам не скажет, что женится на другой, я буду верить только ему, только его словам.

От принятого решения стало веселее. И весь день работалось как-то легче, чем в предыдущие дни.

Квартира опять встретила ее пустотой и одиночеством. Переодевшись, Тая послонялась как привидение по комнатам, что уже вошло у нее в привычку, и села за письменный стол без определенной цели. Есть пока не хотелось. Чуть позже пришла мысль написать Герману очередное письмо. Ей требовалось выплеснуть в письме к нему чувства, которые собирались за день и теснились в душе, мешая друг другу.

К тому же они создавали душевный дискомфорт. И пусть Тамара читает их, если совесть позволяет. Она не стыдится ни одного слова, написанного Герману.

Открыв ноутбук, она стала печатать: «Любовь моя, вечерами смотрю в окно на ночные осенние туманы, несущие в ладонях миллиарды звёздных крупинок. Глядя на своеобразную ночную красоту, мне тоскливо, милый, ведь ты далеко. Я знаю, что звёздные дороги, которые нарисовала ночь, приведут тебя в мои сновидения. Эти сказочные свидания помогут мне на время сна смириться с тем, как сильно я скучаю по тебе.

Наши мысли неразлучны, единственный мой, и, когда нас разлучают расстояния, часть моей яркой любви теплится в твоих ладонях. В мгновениях ожиданий для меня теряется ритм вселенной… В часах разлук скучает одинокая половинка моей души, посылая тебе через бесконечность и расстояния свою любовь.

Иногда мне кажется, что я просто схожу с ума. Всё кругом размыто. Ничего не интересно. Погода – дрянь. Настроение неважное. И жизнь потеряла все яркие краски. А причина всего одна – тебя нет рядом. Я очень сильно скучаю и ужасно хочу к тебе. Хочу, чтобы ты крепко обнял меня, прижав к сердцу.

Часы многодневных разлук, поверь, для меня очень болезненны и печальны… Но их грусть, боль и печаль обязательно уйдут с нашими долгожданными объятиями и чувственными поцелуями.

Ничто и никто не радует меня, потому что ты не со мной, между нами расстояния и я очень скучаю по тебе. Пусть вертится земля быстрее, пусть бегут вперёд стрелки часов, приближая время нашей встречи, те счастливые мгновения, когда мы будем вместе. Жду, скучаю, люблю!»

Прочитав написанное, она отправила письмо и почувствовала, что голодна. Пошла прямиком на кухню. Открыла холодильник и достала селедку под шубой, которую сделала в охотку вчера вечером. Салат пропитался и был обалденным на вкус. С удовольствием поев, она заварила себе мятного чая и пошла с чашкой в гостиную. Перебрав телевизионные каналы, остановилась на концерте Александра Малинина, который исполнял русские романсы. Ей они нравились в его исполнении – и она с удовольствием дослушала концерт до конца.

Глянув на часы, Тая потянулась и, отнеся чашку на кухню, пошла принять душ перед сном. Уже поздний вечер – и надо ложиться спать.

Под теплым душем расслабилась настолько, что с трудом дошла до кровати. Надела свою любимую атласную ночную сорочку и, укутавшись в пуховое одеяло, закрыла глаза, моля провидение, чтобы ей приснился Герман.