Дмитрий Миронов - Так говорил Ихтиандр

Антон сел у полукруглого окна, было тихо, метели не слышно, он видел Эрмитаж на том берегу заснеженной реки, Ростральную колонну, белые с проталинами крыши, как на черно-белых открытках семидесятых годов. Каким бы еще секретным фотошопом вырезать навсегда этот металлолом на колесах, прущий по мосту и Стрелке, эту рекламу на крышах. И заменить. Чем? Можно пустить одинокий троллейбус, нарисовать негра в пальто на остановке, рядом военного в шинели с портфелем, пару беспризорников в растопыренных шапках-ушанках. На Стрелке экскурсионный "Икарус", это обязательно, это всегда, и крепко сбитая в тесный кружок группа туристов. Пальто у негра с каракулевым воротником, советское, уебищного покроя, с квадратными плечами и ремешком на поясе. В любом универмаге висели по шестьдесят рублей, эту дрянь носили только негры и нищие…

Фил нарезал закуску, открыл бутылку, выложил хлеб на тарелку, вытер полотенцем рюмки. Попросил не переключать джазовую музыку в радиоприемнике, поставил на электрическую камфорку кастрюльку с водой.

– Ты сколько сегодня книжек продал?

– Половина у меня дома, значит, было пятьдесят, осталось девять штук, пять подарили, тридцать ушло к четырем часам, я считал деньги. Шесть штук пропали неизвестно куда.

– В следующее воскресение пойдешь?

– Нет, остатки распихаю по магазинам и забуду, аренда в "Букве" дорогая, я же не буду продавать книжку по триста рублей. Наживы-то никакой, так, пиар акция, пусть знают нашего поэта.

– Опа, что это?

Антон держал в руке маленькую, изящную, лакированную шкатулку, на крышке готической вязью надпись "Alice in Wonderland", еще несколько таких коробочек сушились на подоконнике. Сразу и не заметишь.

– Помогаю одному человеку, делаю товарную упаковку. Заготовки у матрешечников покупаю, остальное все сам. Лучше спроси, что за товар. Вот он недавно расплатился, сказал налика нет…

Олег вытащил откуда-то из-под стола такую же коробоньку. Внутри в бархатной нише соединенные тонкой перфорацией лежали две серенькие марки.

– Я понял…

– Продается только в сувенирной упаковке. Говорят – убойной силы вещичка, эксклюзив.

– Ты сам пробовал?

– Одному стремно. Видишь, они парой лежат, не зря, наверное.

– Так давай…

– Бесполезно, мы же бухие.

– Ну, наливай тогда.

Закипела вода в кастрюльке, Олег закинул пельмени. Поговорили о наркоманах и наркоманских "сквозняках" в другие измерения. О снах и их фатальных предсказаниях.

– …Это было года два назад, я возвращался откуда-то домой по Гороховой улице, я там снимал рум за одиннадцать тысяч, только развелся, и надо было где-то пересидеть пару месяцев. И вот, уже издали видел дом, в котором жил, и мне показалось, что как только я взглянул на свои окна, там погасили свет. В моей комнате никого не могло быть, ключ только у меня, окно я не перепутал. Смотрю, дверь нашего подъезда открылась, вышел человек и пошагал мне на встречу. Он глядел себе под ноги, опустив голову, будто всего стеснялся, прошел мимо…

– Ну и чего?

– Я сразу узнал его, понимаешь, вот, как люди узнают себя со спины на фото или видео. Даже пошел за ним, боясь окликнуть, потом отстал, испугался, что он обернется, наши глаза встретятся, я не был уверен, скорее всего, я обознался. Он вышел на многолюдный проспект и потерялся в толпе. Это был я, я сам. В квартиру тогда не вернулся, за вещами пришел с приятелем через неделю, два месяца жил у родителей на кухне на раскладушке.

– А ты ничего не ел?

– Не помню. Я в то время много с чем экспериментировал.

– Ну, понятно.

– Чего тебе понятно? Как ты объяснишь это.

– Что – это?

– Что? Ик… пардон.

Фил потушил сигарету в пепельнице.

– За мной! Только тихо, в том крыле охранник где-то гуляет.

Спустились вниз к стеллажам с ячейками хранения, пошли по длинному коридору мимо, вероятно, ненужных музейных экспонатов. Старинное холодное оружие, костюмы неизвестных народностей, попались даже доспехи.

Наконец лабиринт вывел их в тупичок с дверью под номером "101", Олег распахнул дверь, включил свет.

Маленькая каморка типа домашнего погреба, на деревянных полочках стояли запечатанные трехлитровые банки. В мутноватой жидкости застыли, словно космонавты в невесомости, голые человечки, дедушки. Кудрявые головы и длинные бороды, чуть приоткрытые глаза, крохотные пальчики на конечностях, все они были ростом с бутылку, половые органы отсутствовали.

– Что это маза-фака?

– Гномы, а вот русалка и водяной.

Русалка улыбалась, она занимала все пространство колбы, ей было тесно, голова с кулак, желтые волосы, грудки с ноготок, серое тельце внизу заканчивалось рыбьим хвостом. Водяной – плотный кусок шерсти с двумя белками глаз из-под густого козырька бровей.

Последний экспонат собака в круглом аквариуме. Пес как бы бежал куда-то, морда вытянута, взгляд мудрый, хвост кольцом. Внизу на бирке имя и цифры – "Милорд 2001-2012".

– Редкая порода?

– Нет, просто говорящая собака.

– Понятно, обыкновенная говорящая собака.

– У нас целая фонотека с записями, можно послушать.

– Гав-гав!

– Гау-гау!

– Ау-у-у!!!

Плюхнулись на четвереньки, завыли, залаяли.

– Гав-гав!

– Гау-гау!

– Ау-у-у!!!

Громыхая коленками вернулись в мансарду, животы болели от смеха.

– Ну и рожа у твоего гнома…

Молча выпили, поели пельменей, слышали шаги охранника внизу, хлопнула где-то дверь. Снежные хлопья падали и падали, казалось, это их деревянный звездолет летит вверх в сером космосе сумерек.

Антон снова распахнул сказочную шкатулку.

– Мне все равно, – махнул рукой Филимон, – я не буду, толку-то, пьяный в говнище. Держи во рту, пока не растает.

– Ха-а-шо.

– Ты на хуя две-то слопал?

– Ой!..

Пустая шкатулка полетела под диван, Олег в легкой панике стал наводить порядок, оставил на столе бутылку и блюдце с парой бутербродов.

– Давай-ка еще выпей, что б я был спокоен.

– Да все норм… и блевать не хочется. Ладно, пора домой.

– Проводить тебя?

– Ну, пошли.

Ветра уже не было. Только все вокруг белым бело и сыро, город будто забинтован рыхлой, стерильной пеленкой, которая приготовилась к утру растаять и с течь в Неву…

Олег посадил его в троллейбус, помахал рукой.

Антон вышел напротив Казанского собора, здесь можно по набережной канала, дворами, полчаса и он дома. Переходя по Мучному мосту, услышал оркестр, это там за спиной на Невском проспекте. Оркестр, будто приглашая и маня, заиграл еще веселее и громче.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.