Андрей Артёмов - Особый порядок

– Илья с ними? – спросила Анастасия Алексеевна.

– Нет… его не было.

Она задумалась.

Солнце лениво опускалось. Все вернулись домой довольно уставшими, зато счастливыми. Ирина была недовольна тем, что так и не смогла увидеть Андрея Ивановича в образе привлекательного кавалера.

После вчерашней прогулки по городу с Анастасией Алексеевной, после разговора с нею Андрей Иванович стал испытывать ощущения неясности и сомнения. Эти ощущения беспокоили Карлина, и это сказалось на его физическом состоянии. Из дома он никуда не выходил.

Через два дня Андрей Иванович чувствовал себя уже лучше, более бодрым, но цвет лица оставался бледным, больным… Он пробыл на улице целый день, и бледность с его лица сошла.

– Ну слава богу, выздоровел, – обрадовалась Елена Ивановна брату, когда тот вечером возвратился домой. – Весёлый, вижу я, загорел даже.

– Вот именно, слава богу, теперь чувствую себя намного лучше, – сказал он.

– Пойдём чаю, что ли, попьём.

– Это кстати, я чувствую голод.

Но дело чаем не обошлось, а вернее, не только им. Сытный ужин сделал Андрея Ивановича ленивым. Он ушёл к себе, попросив, чтобы часок-другой его не беспокоили. Однако не прошло и получаса, как он вышел в зал, где находились Ирина и только что зашедший в гости Николай.

– Добрый вечер, Андрей Иванович, – приветствовал Николай.

– Добрый, добрый, – лениво пробормотал он, усаживаясь в кресло.

– Чем он недоволен? – шёпотом спросил Николай у Ирины.

– Тебе это кажется, – так же шёпотом ответила она.

– О чём вы секретничаете? – поинтересовался Андрей Иванович, едва показывая весёлое настроение.

Они не ответили.

– Как там у вас идёт шефство над Ильёй? – продолжил Карлин.

– Неопределённо, – ответила Ирина.

– Отчего?

– Вообще, он сам ещё не определился.

– А что ему нужно вообще? Хорошие друзья должны знать. Не так ли?

– Должны, – согласился Николай и продолжил: – Даже хорошие друзья не могут знать всего…

– Причём в последнее время, как становится видно, ваша дружба уже не прежняя, – заметил Андрей Иванович, глядя в глаза Николаю.

– Я и сам это стал замечать, – признался тот.

– Конечно, они стали теперь другими, – сказала Ирина. – И всё из-за меня.

– Не соглашусь я с тобой: не из-за тебя, а ради тебя.

– А это что, плохо? – удивилась она.

– Нет.

– Тогда отчего их дружба стала не такой, как раньше?

– Это, хорошая ты моя, совсем другое, – быстро и притворно сухо заметил Андрей Иванович, поднимаясь с кресла. – Будет вам, не грустите. Пойду я прогуляюсь, пока не стемнело.

– Вы к Анастасии Алексеевне? – поинтересовалась племянница и сразу устыдилась.

Андрей Иванович улыбнулся, но отвечать ей не стал. Он вышел из зала, а затем на улицу.

Ах, насколько хороши эти майские вечера! Как они располагают человека к самому доброму, и уж куда как трудно вообразить в себе даже саму скверную мысль. О, жизнь! Как она, оказывается, умеет радовать и баловать. Именно по пустякам как-то особенно радостно бывает человеку. Радовался Карлин, неспешно идя по улице к Анастасии Алексеевне.

– Добрый вечер, Андрей Иванович, – послышалось ему позади совсем близко.

Он оглянулся.

– А-а, Аня! Здравствуй.

– Вы к нам?

– Нет, к соседям вашим.

– Давненько вы к нам не захаживали. Мама уже спрашивала о вас.

– Успокой её: завтра обязательно зайду.

– Хорошо, – и она ускоренным шагом направилась к себе домой.

Андрей Иванович постучался в дверь, чуть подождал, отворил её и вошёл в дом. В доме царила тишина, как будто всё вымерло.

– Кто в тереме живёт? – спросил он, постояв на пороге несколько мгновений.

– Мы, – отозвался голос хозяйки из комнаты; слышно было, как она соскочила на пол.

Анастасия Алексеевна торопливо вышла в прихожую.

– Андрей Иванович, это вы?! – будто она не верила своим глазам.

– Как видите, это я, Анастасия Алексеевна. Не ждали меня?

– Не ждала, – ответила она машинально, – точнее, не ожидала… Проходите вы туда, дальше, – показала она рукой в сторону зала, – я сейчас выйду.

Карлин прошёл в зал, где, лёжа на диване, Илья читал книгу.

Гость поздоровался и спросил:

– Что читаем?

Илья приподнялся с дивана и ответил:

– Так себе… Вы, наверное, к маме?

– Если честно, то к тебе. Поговорить бы с тобой.

Илья удивился и переспросил:

– Ко мне?! Поговорить?!

Однако тут (кстати или некстати, как знать?) вошла Анастасия Алексеевна и сказала:

– Прекрасно, уже нашли о чём говорить.

– С хорошими людьми всегда есть о чём говорить, – быстро ответил Андрей Иванович.

Илья еле сдержал улыбку: он понимал, что это была всего-навсего обронённая ирония и вместе с тем лесть. Впрочем, Карлину нисколько не думалось льстить молодому человеку и уж тем более сколько-нибудь иронизировать. Всякий вправе понимать так, как ему вздумается.

– Посоветовали бы… – хотела продолжить Анастасия Алексеевна.

– Не надо, – прервал её Илья, – я сам разберусь: оно лучше, когда сам.

– Правильно, – поддержал Андрей Иванович.

Пошла между ними беседа, добрая и непринуждённая. За доброй беседой время идёт степенно, но и быстро… Уже начало темнеть.

– Анастасия Алексеевна, – продолжал Андрей Иванович, – если вы не возражаете, то мы, я и Илья, немного побудем на улице.

– Ладно, – она вопросительно посмотрела на Карлина.

Андрей Иванович и Илья вышли на улицу. Веяло уже прохладой, что пробирала лёгкая дрожь, но это ничего; наоборот, даже хорошо: на холоде легче дышится и трезво думается. Они прошли в палисадник, где под окном стояла скамейка, и, расположившись на ней, не сразу начали разговор. Андрей Иванович обдумывал, с чего начать, а Илья пытался предугадать, о чём он станет говорить.

Зажёгся огонь в окнах дома напротив – дома Одовцевых.

– Андрей Иванович, – вдруг обратился Илья, – вы прожили достаточно, чтобы делать молодому поколению, что вроде меня, свои замечания, а также давать советы…

– В которых вы, вероятно, не нуждаетесь.

– Пусть не всегда, – согласился Илья с каким-то сожалением. – Скажите, пожалуйста, вы боролись за своё счастье? – спросил он.

– Кто, я?! – удивился Андрей Иванович, никак не ожидавший постановки такого вопроса.

Илья молчал и ждал, когда он ответит.

– Ну разумеется, – последовал ответ Карлина.

– Вы можете рассказать как?

– Я уверяю тебя, друг, что всё складывалось не так интересно, как тебе кажется.

– И всё же? – настаивал Илья.

Андрей Иванович призадумался: «Но для чего это ему нужно знать? Неужели простое любопытство?»

– И всё же мне об этом говорить как-то не хочется.

– Ладно, если не хочется, тогда скажите другое: во многих произведениях насилие, даже убийство, оправдывается во имя любви… Как это, по-вашему?