Анна Попова - Одесские каникулы следователя Железманова

Конечно, задержанный возмущался, и еще как! Как это так, его, честного человека, хватают на улице, ведут в кабинет следователя и задают какие-то непонятные вопросы! Где сделал сапоги? Где был ночью несколько дней назад? Кто это может подтвердить?

Петр Андреевич постарался особо не наседать на задержанного, все же с уликами пока у него негусто. Вежливо объяснил, что как следователь он имеет право так поступать по отношению к любому человеку, что зазря отправлять его в кутузку не намерен, и, вообще, чем быстрее задержанный ответит на вопросы, тем быстрее домой пойдет или в другую кофейню. После этого разговор пошел чуть легче. Выяснилось, что незнакомца зовут Гасан Касандров. Сам он из деревни Мачково, а сюда приехал по торговым делам к своему приятелю Муратову. Вот он и может подтвердить, что в указанную ночь Касандров не храм в Кириловке взламывал, а спал дома у друга:

– Ты что же, господин хороший, думаешь, если я в другого бога верю, то я храм вашей веры могу обокрасть? Да как тебе такое в голову могло прийти? Нам Аллах предписывает со всеми в мире жить, вы нас уважаете, а мы вас, никому зла не делаем.

Петру Андреевичу пришлось опять объяснять, что дело не в вере задержанного, а в отпечатке сапог.

– А что сапоги? Там что написано, что я шайтан? Что я могу в ваш храм залезть? – опять возмущался задержанный.

– Нет, там такое не написано, но вы меня послушайте внимательно: около храма был обнаружен след, там такие же буквы – СК, как и у вас на сапоге. Вы бывали когда-нибудь в Кириловке?

– Нет, не бывал! Аллах свидетель! Это кто-то еще след там оставил!

– Вот знать бы кто, – развел руками следователь.

– А что, больше никто таких сапог не носит?

– Может быть и носит. Откуда у вас эти сапоги? Вы их купили готовыми или делали на заказ?

– На заказ делал! У меня мастер хороший есть! Хочешь, и тебе сапоги сделает, – Касандров кипел как самовар, темпераментно размахивая руками.

– Ну так скажите, как его найти, может, у него закажу, – Железманов не мог не понимать, что людей одинакового роста и схожего размера ноги найти можно много, и также большая вероятность, что у одного сапожного мастера таких клиентов может быть несколько, а то и более десятка. Но уже узнать адрес этого мастера удача, поэтому он обрадовался следующим словам задержанного:

– Да рядом он живет. Я из Мачково, а он в Потапове.

– Он – это сапожный мастер?

– Ну, да. Он хорошо шьет, его обувь долго носить можно.

– А звать его как?

– Стас. Стас Климов.

Стас Климов! Вот он загадочный Эс-Ка! Это инициалы не преступника, а сапожного мастера. Впрочем, ведь это была одна из версий. Вот она и начала подтверждаться.

– Стас Климов – это сапожный мастер, который сшил вам сапоги? – еще раз уточнил у допрашиваемого Петр.

– Да, он мне сапоги пошил. А в ту ночь я у друга ночевал, никуда не ездил, Аллах свидетель! – продолжал убеждать следователя задержанный.

– Ну, Аллаха я допросить не могу, так что в свидетели он не подойдет, а вот с твоим другом побеседовать должен.

Разговор с Муратовым поставил точку в версии о причастности Касандрова к преступлению. Алиби подтверждалось полностью. Хотя следователь все равно был доволен результатом, появилось новое направление поиска: надо было ехать в Потапово и беседовать с этим амбициозным мастером Стасом.

Эту поездку Петр Андреевич отложил на понедельник. В воскресный день можно зря потратить силы: день выходной, вдруг мастер к родне поедет или еще куда?

А сам он провел свободный день с большой пользой – вместе со своим знакомым, отставным военным Сергеевым, он опять отправился за город, чтобы поупражняться в стрельбе. По его совету Железманов приобрел бельгийский семизарядный браунинг-самозарядчик. По тем временам это был наиболее надежный пистолет. Стреляли по фанерке, на которой углем была нарисована мишень. Первую пару выстрелов Петр сделал неудачно: пули легли в верней части импровизированной мишени.

– Побольше внимания, молодой человек! – укорил его наставник. – Вы учитесь не чтобы галок пугать. Не задирайте мушку и будьте любезны делать выстрел на выдохе, при пустых легких, как я вам говорил.

Петру пришлось сосредоточиться и попробовать еще раз. Следующий выстрел уже был более удачным, пуля легла в рамку начертанного круга.

– Вот, уже лучше, а то стоите, ворон считаете, – продолжал бурчать отставник.

Железманов прилежно целился и стрелял вновь и вновь. Скоро фанерка стала походить на дуршлаг. Через час подвели итоги:

– Конечно, почти все пули легли в мишень и многие даже внутри круга, который вы сами же очертили, но стреляете пока еще недостаточно кучно, и, самое главное, – вам надо быстрее целиться, я не думаю, что преступник даст вам возможность долго держать его на мушке, – продолжал наставлять Сергеев. А потом показал личный пример: – Вон видите веточка дуба пожелтевшая?

– Вижу, – кивнул молодой следователь.

Офицер, практически не целясь, выстрелил. Ветка упала на землю.

– Обратите внимание, сегодня ветрено, ветка качается в отличие от мишени, которую мы с вами к стволу дерева веревкой крепко привязали, следовательно, моя мишень все время движется. Если вы будете долго целиться, то целый день будете подстраиваться под колебания ветра.

Петр Андреевич смущенно улыбнулся, до такого мастерства ему было еще далеко:

– Ладно, не тушуйтесь, – наконец несколько смягчился бывший военный, – все придет со временем. Глазомер у вас неплохой, побольше внимания во время стрельбы.

Оба пошли к велосипедам, которые стояли неподалеку и смиренно ждали своих хозяев (Сергеев по примеру Петра тоже приобрел это новое средство передвижения). Теперь мужчины часто совершали велосипедные прогулки вместе, что было весьма кстати при занятии стрельбой. В городе ведь не постреляешь.

Около дома, где снимал квартирку молодой следователь, путники спешились. Рядом с домом нежным белым облаком струились яблоневые деревца. На крыльце сидел довольный Тимофей и умывался лапкой.

– Привет, рыжий! – поприветствовал друга Петр. – Можешь заканчивать умываться. Гостя ты нам уже намыл. Знакомься: Арсений Петрович Сергеев. Мой наставник в ратном деле.

Кот посмотрел на гостя настороженно, потом встал и пошел мужчинам навстречу, с энтузиазмом начал тереться головой об их ноги.

– Соскучился? Я тоже. Есть будешь? – Железманов нагнулся и погладил зверя.

– Ваш любимец? – спросил Сергеев.

– Ага, Тимофеем кличут, классный мышелов, между прочим, меня от этой серой напасти избавил. Ладно, пошли в дом, обед, наверное, готов.

На этот счет он не ошибался. В принципе, это было ясно и на улице по аппетитным ароматам, которые чувствовались уже там. В воздухе витали смешанные запахи свежевыпеченного дрожжевого теста, вареной рыбы и тушеного мяса. Стала ясна причина великолепного расположения ко всему окружающему миру Тимофея – ему достались рыбьи потроха. И намывал он себя так старательно, что в результате в квартире оказался не один гость, а целых два! Впрочем, второго было бы логичнее назвать не гостем, а просто посетителем: в коридорчике на сундуке скучал сторож окружного суда. Хотя скучал не просто так, рядом с ним стоял стакан, в котором явно виднелись остатки кваса. Прасковья обычно не жаловала людей, которые приходили по служебным делам Железманова, особенно если это случалось ночью или рано утром. Но этот человек пришел днем. Он добросовестно сидел на сундуке почти час, было уже тепло и даже немного жарко, а сторож был человеком пожилым, запыхался, поэтому ему досталось и уважение, какое подобает человеку его звания – в комнату не пригласили, но предложили посидеть на сундуке в коридоре, и кваску, чтобы не мучился человек жаждой, налили.