Любовь Сушко - Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища

Но ничего такого не случилось, добрались они благополучно, Перса ходила по пустому острову, такому же пустому, как тот, на котором оказалась ее сестра, когда рожала сына от ее мужа, ничего там такого не было, даже строений каких-то, только вода и кусок суши – все. Неужели наступят времена, когда тут окажется ее дочка, каким-то Зевсом украденная?

– И что ты хотела тут отыскать? – не удержался Океан.

– Сама не ведаю, – призналась она, – но видно, что ничего тут такого нет, и быть, наверное, не может.

– Давай возвращаться, я видел, как пустые острова становятся обжитые и уютными, может быть и тут все будет иначе со временем, но пока нет ничего такого. И в последний момент, когда они уходили на свой корабль, Перса остановилась на миг, ей показалось, что прекрасная дева в белом шагнула к ней навстречу и окликнула ее по имени.

– Ты видел? – повернулась она к отцу.

– Ничего я не видел, не знаю, что ты там разглядела, – ворчал старик.

Он не любил пустые, необжитые острова и старался там не появляться, но ни в чем не мог отказать дочери.

Но время шло своим чередом, подрастали дети и внуки и расселялись по миру. Их становилось все больше, теперь уже не только Океан, но и сама Тефида все реже их навешали, но иногда Тефида нарушала свои правила и отправлялась туда, забыв обо всем.

Особенно беспокоила ее внучка Цирцея, чародейка ненавидела отца и презирала матушку, ничего не хотела о них слышать даже, с ней надо было поговорить обо всем и попробовать рассказать о том, что было, может тогда она что-то поймет. Да и просто поговорить, посмотреть, как она там устроилась, чем занята. Не только люди, но и титаны всегда нуждались в общении.

Гордая Перса к дочери не заглядывала, она не хотела снова и снова говорить с ней о том, что случилось, и при этом видеть, что та повторяет ее судьбу. Сознавать это, чувствовать свою вину было очень горько.

Тефида же рассказала о том самом сне, который так мучил и мать, и бабушку до сих пор, уже тогда они были уверены, что девочка наделена удивительным даром, и ей ведомо значительно больше, чем им обеим. А так хотелось, чтобы тайное наконец стало явным.

– Да все очень просто, сестра моя будет связана с сыном Европы, и вероятно, они что-то такое породят, что прославятся на все времена. Такие сны просто так не снятся, и тем более, вы их запомнили навсегда…

– Все для нее так и закончится на этом острове Крите, а мне не нужен никакой грозный воин и тем более из сыновей богов, они погубят нас, разве не для этого они и завоевали этот мир, чтобы от титанов больше ничего не осталось. Мы же и можем только укрыться на островах и забыть о их существовании, пусть Прометей носится с ними, но они выбросят его, как только он хоть слово против скажет.

Не сразу поняли титаны, что время их прошло и прошло без возврата, только просвещенным удалось заглянуть чуть дальше, чем остальным. И они знала о том, но молчали, потому что никто не мог поверить в то, что такое может быть.

– Мы должны жить среди них, – говорила Тефида Цирцее, – мы не можем себе позволить такую роскошь как смерть, а раз так, то придется как-то с ними мириться. Ведь они победители, а не мы.

– Я не хочу с ними мириться, – отвечала та, – мы были раньше, если отец мой уйдет с небосклона, то они не протянут долго во тьме. Вот это было бы самое лучшее из всего, что можно ожидать.

– Но ты же знаешь, что он никуда не уйдет, – он останется с ними навсегда, и в этом наша главная беда. Да и куда нам уходить, если даже Никта и Геката выбрались из тьмы на свет, им, бывшим там с самого начала, не захотелось там оставаться, а куда ты предлагаешь уходить нам.

– На свои острова и дальние земли. Да куда угодно. Лишь бы не видеть и не слышать их, я не откажусь от такой жизни.

Тефида не переставала дивиться тому, какими странными созданиями были ее дочки и внучки. Если она сама не могла понять их, то кто же в мире этом поймет?

Но разве не о том же думала и страдала Гея, когда ей пришлось избавиться от Урана, а потом заставить Рею и внуков расправиться с Кроносом, тот оказался ничем не лучше своего отца. И стоило ли убивать, а вернее лишать сил Урана, если будет только хуже? Но разве можно о том узнать, пока не попробуешь и не проживешь все это сам.

Вернулась Тефида домой опечаленная еще больше. Вечером она рассказывала Океану о их внучке, сетовала на то, что та обрекала себя на одиночество.

– Какие-то залетные герои не в счет, – прибавила она

Океан молча смотреть на бесконечную водную гладь, ему нечего было сказать, нечего ей ответить