Любовь Сушко - Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища

– Царствовать ему в этом мире, – усмехнулась Перса, она так боялась, что не оправдает надежды любимого мужа, и не свет появится девочка, потому что хотя она и приносила щедрые дары богине, просила о наследнике, но знать ничего точно не могла. И только когда взяла на руки странно большого и тяжелого малыша, только тогда она немного успокоилась. Богиня услышала ее мольбы и приняла дары, разве это не счастье?

Гелиос в те дни сиял ярче обычного, хотя куда уж ярче, а когда он к вечеру вернулся с небосклона, то сказал о том, что нашел прекрасное место, где будет жить и царствовать его сын. Надо же, он так рано стал заботиться о ребенке. Хотя Перса еще не ведала, что дети титанов растут не по дням, а по часам, и ей не придется так должно ждать и воспитывать его, как это бывает у людей. Должны же они чем-то отличаться от смертных.

Перса пока об этом и не думала, хотя про себя порадовалась, ведь ее муж так заботился об этом ребенке, это очень и очень приятно было. Он назвал то место, где должен будет появиться Ээт и провести все свои дни, но она тогда даже не запомнила его название, пропустила мимо ушей. Она следила только за тем, чтобы парень рос здоровым и сильным и никогда ни в чем не нуждался. Потом ей казалось, что он никогда не был маленьким, он родился уже взрослым, и с самого начала стал царем, даже младенцем у нее на руках он был уже царем.

Но не только Гелиос в те самые дни и Эрида говорила о потомках Гелиоса, ведь это были те давние времена, когда еще не было многочисленных детей богов, появлялись только дети Титанов на свет, а до появления Олимпийцев оставалась еще целая вечность. А богине раздора надо было чем-то заняться в этот час

– Он будет жить и править в Колхиде, – говорила Эрида Тефиде, – ничего особенного с ним там не случится, ну войны, схватки как обычно, да и только в свое время странник явится, чтобы отнять у него золотое руно – подарок его великолепного отца. Это событие и станет для него самым сложным испытанием, потому и пожар, и предательство своих он переживет, и смерть наследника, страсть все сокрушает на своем пути, ее огонь страшнее любого другого огня.

– И что же это ему удастся, победить пришельца? – поинтересовалась ее собеседница.

– Ну конечно, сам Ээт никому ничего не отдаст, но у него будет коварная дочь Медея. Вот она – то и сделает все, чтобы предать своих ради чужих, а с чужими все равно далеко не уехать, но, если бы это понимали безголовые девицы и богини любви, – Эрида при этом тяжело вздохнула, – но они ничего не понимают, им и море по колено.

Уже в те времена она ненавидела богиню любви, потому что не знала и не понимала, что это за чувство такие гибельные, если из-за них разрушается мир. Сама была обделена им, и как долго бы она не прожила, но никогда не сможет узнать и понять, что же это такое. А может и хорошо, что никогда не сможет узнать, если кого-то полюбит такая, как Эрида, то все пропало бы в этом мире раз и навсегда.

Вот и Перса, глядя на своего первенца спрашивала у матушки, как и что с ним будет в дальнейшем.

– Гелиос обещал ему какую-то прекрасную землю подарить, думаю, он будет счастливым, и они родят мне внуков, а тебе правнуков.

Вот об этом меньше всего хотелось говорить ее матушке. Хотя, пусть какое-то время ее бедная дочь поживет, не ведая, что ждет ее внуков, какие беды и страдания они могут принести в этот мир.

Перса, словно предчувствовала что-то страшное, потому ни о чем не расспрашивала. Пока ребенок был мал и не мог без нее обходиться, это было самое лучшее время для нее. Это потом она будет видеть его все реже и реже. Он перестанет в ней нуждаться и станет взрослым.

Но уже в самом начале Ээт отстранялся от ее объятий, словно бы стеснялся этого. Она видела, как часто он, выходя на берег на закате, смотрит в небо и ждет отца. Ему так хотелось побыть рядом с ним. Но тот, который дарил тепло всем и каждому, странно далек был от своего сына. Он считал, что вполне достаточно того, что он появился на свет. Он определился с его царством, что еще можно от него требовать? И как у любого Титана у него будет много детей, и от жены, и от наложниц, не может же он быть со всеми, так быть не должно.

Лучезарный чаще всего проходил мимо и отправлялся в свои покои, порой вовсе не замечая сына. Перса смотрела на то, как страдает парень от такого отношения отца, но никак повлиять на мужа она не могла.

№

Бабушка только укоризненно качала головой, и думала о том, что однажды этот холод даст о себе знать и все плохо закончится, если между ними нет любви и привязанности, то почему бы им не подняться против своих. Об этом она и сказала Эриде. Та загадочно усмехнулась, и заметила, что Титанида слишком проницательна.

– Я спрашивала о том у оракулов, не думаю, что страшное будет с твоим Ээтом. Недаром отец так высоко, а его он отправит на край света, а вот сыновья Кроноса окажутся не такими послушными, и туго ему придется, когда один из них спасется.

Персея отмахнулась от последних слов, зачем ей волноваться о детях Кроноса, какое ей до них вообще дело? Нет, ее волновали только свои отпрыски, только близкие, те, кому она дала жизнь, значит, за них отвечает. А то, что те другие могут перевернуть весь мир с ног на голову, об этом она как-то и думать не собиралась. И вот ведь какая штука, от этого и ее детям будет жить совсем не сладко, потому что мир не так велик, как кажется, он оказывается тесен, и все в нем связано воедино.

Однажды она услышала имя:

– Медея

Откуда оно долетело до ее слуха, кто его знает, может его просто принес вольный ветер, или еще какая стихия. Красивое, звучное имя, но она странно вздрогнула и сразу запомнила это имя. Решила, что у нее еще родится дочка, и станет утешением уже для нее самой, потому что сын никогда не был близок. А со временем он еще будет от нее отдаляться. Ей хотелось дочь, прекрасную, разумную, ту, которая обучится чародейству, и сможет защитить и себя и всех близких при помощи заговоров и заклинаний. И тогда их род останется цел и невредим.

Перса еще не помнила название того места, которое отвел для своего сына Гелиос, но имя Медея врезалось в ее память и оставалось с ней надолго. Она хотела спросить у Эриды откуда оно прилетело и что там написано в Книге судеб о Медее. Но та куда-то делась, долго около нее не появлялась, и занятая обычными делами, она немного отвлеклась и позабыла о том, что слышала. А скоро в утробе ее появился еще один ребенок, и это должна была быть девочка, как ей того и хотелось. Да и оракул предсказал наследницу – все должно быть гармонично в этом странном мире.

Но вот сон ей тогда приснился довольно странный, она видела деву в огненно-красном одеянии на золотом драконе, который наверняка подарил ей Гелиос. Только у него были такие чудо-птицы, только он мог ими управлять, и вот эта явилась эта огненная девица. И неслась девица куда-то, сокрушая все на своем пути, она то рыдала, то хохотала так задорно, что содрогались небеса и макушки деревьев, мимо которых она проносилась. Перса проследила за тем, куда же она держала путь, и заметила, что та неслась к Океану. Но вдруг она повернула назад, наверное, заметив ее, решила все-таки взглянуть на Титаниду. Перса обрадовалась, ей было довольно одиноко в своем мире, так хотелось с кем-то поговорить, ведь одиночество и безмолвие сведет с ума любого.