Леонид Штанге - Шалом

Маруська пробовала приставать к нашим котам, но Филя не отреагировал, а Тишка позорно бежал. Это и понятно. Они у нас евнухи и могут только охранять о посягательства других котов и то не очень эффективно.

Когда котёнок стал вылазить из коробки, его поместили в аквариум, а сверху положили плюшевую рыбу. Маруська, увидав своё чадо за стеклом, пришла в страшное возбуждение, пробралась внутрь и стала с остервенением облизывать котёнка, который отбивался от неё всеми четырьмя лапами. Потом она схватила котёнка за шкирку и поволокла вниз по лестнице.

В это момент появился Комарик. «Не хочешь взять котёнка себе?» – спросила Иришка. «Я бы взял, да папка против». Тёма сказал, что котёнка он тоже никому не отдаст. В воскресенье вся компания отправилась в Москву. Вот так Филя неожиданно приобрёл и жену и ребёнка.

Каисса

Как ни пытался я научить Лерусика играть в шахматы, у меня ничего не получалось. Но вот однажды я поехал в дом книги на Мясницкой и увидел там электронную игру про мальчика Фрица, который был сыном белого короля. Король уехал отдыхать с королевой и оставил в своём замке сынишку с его подружкой. Замком попытался завладеть чёрный король, но очкарик Фриц с озорным белобрысым вихром сумел отбиться от нахрапистого соседа, победив его в шахматном бою. Таков сюжет этой игры на трёх дисках. Лерусик сразу же влюбился в эту игру. Он играл в неё все три летних месяца и в результате полюбил шахматы. Мы играли с ним ежедневно. То я выигрывал, то он. Тогда мы с Юлей решили отдать наследника в шахматный кружок при школе. Руководитель кружка потребовал немедленно приобрести дополнительную литературу, и всё вроде бы пошло в гору. Лерусик каждую субботу гордо сообщал нам о своих победах, но команда проиграла старшим школьникам.

Мы приезжали к Серёже в клуб, и Лерусик играл со своим крёстным. Была даже пара ничьих. Всё дело испортил английский. Он тоже был по субботам и по времени совпадал с шахматным кружком. Пришлось шахматы бросить. Лерусику сделать это было легко, так как он подряд потерпел два сокрушительных поражения, а проигрывать он не любит. Вот так блистательная Каисса ворвалась в нашу жизнь и по-английски из неё ушла. Самостоятельно совершенствоваться Лерусик не смог, а мне нечему было его учить, так как сам я в этом деле неумёха. А может это и к лучшему? Сколько людей тратят жизнь на шахматы в надежде на громкий успех, а получают довольно скромные результаты.

Когда ещё в школе мой друг Сергей Килиумжаев пел песню о нейлоновом сердце, я и представить не мог, что эта тема когда-то окажется для меня актуальной. Но это было пророчество. Сейчас мне очень пригодилось бы такое сердце.

Всё началось лет 20 назад, когда у меня случился первый инфаркт. Мне сделали операцию в институте трансплантологии, и, пока мои раны заживали, я бродил по институту. К своему удивлению я обнаружил на первом этаже молельню, в которой батюшка, который в прошлом сам был кардиологом, оказывал пациентам психологическую поддержку. А напротив молельни была витрина, за которой находилась выставка достижений в создании кардиологических приборов, а точнее искусственного сердца, в разработке которого принимал участие сам директор института. Это была довольно грубо сделанная конструкция, мотор к которой занимал весь угол комнаты. Такую бандуру мог бы носить разве что слон. А пациент с подключенным искусственным сердцем был бы прикован к кровати и безвылазно находился бы в палате без возможности появиться хотя бы в коридоре. Я подивился этим изысканиям наших врачей и технарей, да и забыл на долгие годы об этих железках.

Потом я, конечно же, слышал о контрпульсации и искусственном левом желудочке, но, так как меня это не касалось, я был абсолютно бесстрастен, читая всякие кошмарные истории, когда люди теряли сознание, их откачивали и потом устанавливали ту или иную систему на время подготовки к операции на сердце.

При выписке мне сказали, что у меня есть запасная артерия на всякий пожарный случай.

Но когда этот случай настал, оказалось, что пришивать мне эту артерию не к чему. Все коронары превратились в ниточки. Я приуныл и стал думать, что же делать. Сценарий моего будущего был совершенно безрадостным. Ещё 2—3 инфаркта и прощайте други навеки. Тогда я подумал, что если есть искусственный левый желудочек, то и искусственное сердце пригодится в моей ситуации, так как полетит всё, а не только левые отделы сердца. Американцы, когда нужно было заменить всё сердце, а были только искусственные левые желудочки, поставили сразу два. И это сработало.

Прошло 16 лет, и у меня случился повторный инфаркт, но уже никакую операцию сделать было невозможно (ни стент поставить, ни шунт пришить), и я понял, что искусственное сердце это как раз то, что мне нужно. Но какое оно теперь? Стало ли оно компактней, появилась ли возможность выходить с ним на улицу? На мои вопросы о том, когда мне нужно записываться в очередь за нейлоновым сердцем, мне ответили, что пока рано. Должна развиться выраженная сердечная недостаточность с одышкой и сердечным выбросом не более 20 процентов. Мои дела, слава богу, ещё не так плохи, но где гарантия того, что события будут развиваться плавно с постепенным ухудшением ситуации. Всё может закончиться очередным инфарктом, и он будет последним в мой жизни, остановив её навсегда.

Искусственное сердце теперь уже не такое ужасное чудовище, каким оно было совсем недавно. Но наши инженеры всё же не могут сделать его таким, каким удалось сконструировать зарубежным. Мы всегда отстаем на 2—3 шага от наших зарубежных коллег. Искусственное сердце с ранцем за плечами для них уже пройденный этап, а для нас это предел возможностей. В интернете я прочитал шутку по этому поводу. «Теперь понятно, почему они в транспорте рюкзаки не снимают».

Чем хорошо искусственное сердце? В нем не будут образовываться атеросклеротические бляшки. Но в нём могут образоваться тромбы, и эти тромбы могут привести к тромбоэмболии легочной артерии или инсульту. А пересаженное сердце работает 10—15 лет. Недавно умершему в возрасте 105 лет Рокфеллеру трижды пересаживали сердца. Обычным смертным вряд ли дадут второй шанс. А его тянули до тех пор, пока ему самому уже всё не надоело.

Искусственное сердце дает своим носителям совершенно потрясающие ощущения – они могут бегать и прыгать, как будто снова стали молодыми. Но это удовольствие длится не более 2 лет. Дальше уже надо пересаживать сердце. А сердец на всех не хватает.

Поэтому вся надежда на технарей. Будем надеяться, что они смогут сделать сердце, которое будет биться не менее 10лет. Вот тогда и будет низкий поклон от меня и Лео Бакерия. Ребята, мы на вас очень надеемся. Я ещё могу подождать какое-то время. Но хорошо бы вы поторопились.