Лидия Лехмус - Сиреневый туман

– Болит, – догадалась она и посоветовала: – Обуйся, а то комары ноги отгрызут.

– А вот и нет! – обрадовано засмеялся парень, – Я затарился одеколоном и облился им с ног до головы. «Гвоздика» называется. Запах жуткий, зато комары на подлёте дохнут, лучше всякого антикомарина. Настя невольно улыбнулась. – Можно я с вами, – просительно смотрел он. – Провожу немного и вернусь. Вам далеко?

– Мне далеко, но проводить можешь. Только обуйся. Что с твоей ногой?

– Ничего особенного, – он засмеялся. Свалился с мотоцикла и проткнул арматуриной. Заживёт! Он сел прямо на тропинку, быстро обулся, взял свой рюкзак и они пошли. Настя старалась идти помедленнее, и парень благодарно улыбнулся. Вскоре они вышли на дорогу, он поравнялся с ней и сказал:, быстро обулся, взял свой рюкзак и они пошли. – Давайте познакомимся. Меня Александром зовут, но с детства все называют Сашкой, я привык.

– Настя.

– Мне очень приятно. Имя у вас замечательное. А куда вы идёте и почему одна?

– Иду домой. А почему одна? Так удобнее: никто не болтает.

Сашка весело рассмеялся:

– Настя, поговорите со мной! Вы же потом всю дорогу будете молчать, а мне воспоминаний надолго хватит.

Настя остановилась.

– Вернись лучше, пока недалеко отошли. Тебе трудно идти и больно.

– Ну, Настя, – огорчился Сашка, – мне ходить больше надо, быстрее заживёт. А время девать некуда, машина будет только вечером в семь часов. Вы торопитесь?

– Да нет. Просто есть хочу.

– Ой, – обрадовался он, – Настя, давайте привал устроим! Я тоже хочу, у меня еды хватит.

Настя остановилась и внимательно посмотрела на него. Серые глаза ласково упрашивают: ну, пожалуйста!

– Можно, – решила Настя, только давай на «ты». Глупо расшаркиваться в лесу. Привал я обычно устраиваю у реки, там избушка старая охотничья стоит. Место красивое, но до него ещё километра три, ты дойдёшь?

– Какая ерунда! Всего- то три? Настя, ты умница, так хорошо придумала! Спасибо тебе, за доверие спасибо.

Они прошли ещё около километра, болтая. Потом свернули вправо и по едва заметной тропе зашагали через сосновый бор.

– Ты вообще кто? Что здесь делаешь? Какая машина будет ждать тебя?

Сашка охотно рассказывал:

– Понимаешь, Настя, я врачам пригрозил, что если меня не выпишут, то я сбегу. Меня и выписали с условием, что буду лечить ногу по науке этой медицинской. А я жуть как боюсь всяких уколов, процедур и даже просто белых халатов. Вот и сбежал сюда. Попросился на буровую, делаю, что смогу. Воздух здесь – не надышишься, врачи не достают. Я всего две недели здесь, а уже без палки хожу. Буровая от деревни километров сорок пять, наш водитель из местных, каждый выходной приезжает домой и я с ним. Захожу в медпункт, отмечаюсь. Покупаю молока, сижу у реки. А вечером едем обратно. А ты кто и откуда?

– А я в отпуск приехала почти на три месяца. На нормальный отпуск денег нет, а сюда знакомые посоветовали. Тут недалеко есть посёлок небольшой. В этом районе нашли залежи бокситов, в перспективе-промышленная добыча, вот и начали строить детский садик, школу, дома барачного типа. Квартиры в них, правда, неплохие. Одним словом, собирались люди жить долго и счастливо. Но вскоре выяснилось, что залежи эти «дутые» и сейчас работы потихоньку сворачивают. Посёлок к зиме собираются ликвидировать. Меня на работу в детсад даже без трудовой книжки взяли. Так вот: до посёлка лесом пятнадцать километров, а рекой на лодке все тридцать три. Я сюда хожу не ради покупок, от безделья. Скучно! А в лесу хорошо, никогда не надоедает.

– Настя, ты, конечно, молодец, но пятнадцать сюда и столько же обратно – многовато. И опасно одной!

– Зверей я не боюсь, а людей слышно издалека. Да и редко встречаются, в основном из нашего посёлка. А расстояние.… Когда идёшь не спеша, не устаёшь. И день незаметно проходит.

Они вышли на небольшую поляну, солнечную и приветливую. В этом месте река делает крутой поворот, огибая берег, и избушка всё время обдувается ветерком. Гнус досаждает меньше. Наверное, поэтому избушку практичные охотники срубили именно здесь.

Сашка растянулся на траве, закурил сигарету, с весёлым любопытством осматриваясь. Настя тоже присела, кусая травинку. – Я часто сюда захожу. Самое любимое место.

– А я вот сейчас решил: как только выйду на пенсию – поселюсь в таком месте. Это же просто счастье – жить в такой красотище!

Настя хмыкнула:

– Молодец! Ты, как наше правительство, на много лет вперёд планы строишь. Ладно, Саш, ты покури, а я костёр соберу, посидим у огня.

– Настя! – его глаза смотрели с обидой, – Кто это учил тебя таким манерам? Костёр- это по моей части, сейчас всё сделаю. И не спорь! А если намекаешь о моей болячке, до гробовой доски буду обижаться.

Настя развеселилась. Посмеиваясь, пошла к старой ёлке, под которой стояла избушка. Ель была такой старой, что нижние мощные ветки давно высохли и заросли толстым серебристым мхом. Отломила небольшой корявый сучок, откуда-то из кустов достала стакан, вырезанный из пластиковой бутылки, и торжественно водрузила готовую композицию около кострища, сообщив: – Натюрморт!

Сашка с одобрением сказал:

– Здорово! Так просто и так здорово! Надо домой увезти пару веток.

Он осторожно встал, быстро набрал охапку сухих веток, ловко одной спичкой развёл костёр. Настя достала и расстелила свежую газету, выложила кусок буженины, пирожки с творогом, конфеты, шоколадку. Достала маленькое полотенце, мыльницу и скомандовала:

– Руки мыть!

– Есть, мой генерал! – рявкнул Сашка, и они дружно потопали к воде. С удовольствием поплескались и уселись у костра. Настя нарезала мясо, он достал хлеб, колбасу и трёхлитровую банку молока.

– Кружка одна, по очереди пить будем.

– У меня своя – Настя достала глиняную кружечку. Сашка смешливо покрутил носом: – Запасливая! С чем пирожки? Сама пекла? М – м – м.… С ума сойти до чего вкусно!

И, правда, было вкусно! Они дружно уплетали всё подряд, запивая тёплым молоком.

– Где ты мясо взяла? В магазине нет, точно знаю.

– В деревне беру у одной женщины.

– Я тоже хочу!

– Там мало.

– Нехорошо быть жадиной!

Наконец развалились на травке по обе стороны костра.

– Я объелась. – Пожаловалась Настя. – С чего? – Возмутился Сашка. – Ешь, как цыплёнок, откуда силы берутся? Упадёшь где- нибудь в дороге.

Помолчал, потом попросил: – Сними, пожалуйста, очки. Они же тебе надоели.

Настя, убирая газету, молча покачала головой: нет.

– Почему?

Она подумала и сказала: – Стесняюсь. У меня косоглазие.

Сашка нахмурился и уставился на огонь. Докурил сигарету, бросил окурок в костёр и заложил руки под голову. Долго молчал, потом заговорил:

– Не ожидал от тебя такую глупость услышать. У нас там.… в смысле, в госпитале лежат ребята. Молодые совсем, а без рук, без ног, без зубов, лица перекошены шрамами. Одноглазые и совсем слепые. Разве они стали другими? Те же надёжные, добрые парни. Только дураки думают, что смазливая физиономия имеет большое значение. Знаешь, смешно наблюдать за девчонками. Я ещё в школе обратил внимание: как только мордашка хорошенькая, так обязательно в голове пусто. Ну, совсем пусто! А почему? Да потому, что этим дурочкам кажется, что на красивых глазках можно всю жизнь проехать. Чепуха это! Ты, Настя, никогда не замечала: на улицах, особенно летом, столько симпатичных девчонок! А женщин красивых – единицы. Куда они исчезают? Да просто жизнь их съедает. Живьем заглатывает! Думаю, лучше о голове позаботиться. И о душе. А с этим у тебя всё в порядке. Уж я то вижу!