Иван Караванов - Великая Игра: три души, два мира

– Фанал, ты что, – начала она отчитывать свою соплеменницу, но вот она заметила, что та держит меня в своих руках, и лицо её искривилось от ужаса и отвращения, она даже подалась немного назад – а ну, выброси эту штуку! Где ты его взяла? Не говори мне, что ты ползала в деревню, чтобы украсть это! – она показывала на меня с ещё большим отвращением на лице.

– Мама, ты говорила, что – виновница переполоха немного развернула корпус и прижала меня крепче, желая спрятать и защитить – лю- лю- ди – она еле выговорила это слово – разбили все наши кладки, но я нашла одного нага, который вылупился из моего яичка.

– Ох ты, – суровая самка не так сильно разозлилась от этого, как я думала, только подползла вплотную к моей защитнице и начала её гладить по шёрстке – дочка, ты пойми – он человеческое дитя, у него нет хвоста, ты нам только обеспечишь новую зачистку. Нас и так мало осталось, многие – она поднялась на хвостике повыше и посмотрела куда-та вдаль – рехнулись, потеряв свои кладки, а теперь ты приносишь это.

– Я его не отдам, как ты не видишь – он мой наг! – её дочка стояла в той же позе, её грудь висела прямо передо мной, я хотела есть, ну что же, хоть она не человек, но, если есть грудь, должно и быть молоко, и я начала сосать его.

Она вскрикнула от неожиданности и ласково посмотрела на меня. Её мама тоже увидела это и они начали говорить одновременно.

– А ну, кыш отсюда, – говорила кому-то мама той, которая меня сюда принесла – уведите их от нас! – кому-то приказывала она – Ладно, с тобой говорить бесполезно, – я услышала, как она отползает – после того как он наестся, отнеси его к подрастающим. Надеюсь, что через день ты о нём забудешь.

Её дочь ничего не отвечала, она смотрела, как я попиваю молочко. Насытившись, я отвалилась и увидела, что некоторые особи её вида склонились к её рукам и разглядывают меня, а некоторые пытаются потыкать меня пальцами. Она же отворачивалась от них и даже пыталась отползти, но нас окружили плотным кольцом. Тогда она подняла свой хвостик, переместила меня туда, зажав им, и постаралась прорваться сквозь толпу. Пока я висела в её хвостике, то увидела, что многие особи ползают по территории этой небольшой деревни, держа в руках камни и как бы укачивают их. Вот значит про что говорила её мама! Их осталось, наверное, совсем мало, а тут такое несчастье с кладками, неудивительно, что многие повредились умом. Фанал, наконец-то, прорвала окружение и поползла прочь, но остальные последовали за нами. Она старалась уползти от них и мы практически ползали по кругу.

– Тьфу ты, ползут! – крикнул кто-то из толпы.

Я посмотрела по сторонам и увидела девочку с хвостиком вместо ног, всё её тело было тёмным, но не таким, как у окружающих. Её цвет, скорее, был тёмно-синим, однотонным, но некоторые чешуйки на хвостике были светлые. Но это ещё не всё: на её затылке было прикреплено что-то вроде капюшона, доходившее до лопаток; на этом распахнутом маленьком капюшоне был виден узор в виде цветка. С ней рядом полз мальчик, также имеющий хвост, но, что удивительно, у него было десять рук! К ним подползла, стоявшая вдалеке от толпы, мама Фанал и начала говорить с ними вежливым тоном.

– Мисс-госпожа, вы должны быть в детском загоне. – она опустилась на хвостике чуть ниже.

– Хватит мне указывать! – властно ответила капризница.

– Сестра! – хотел что-то сказать ползший рядом мальчик, но она ударила его в живот тыльной стороной ладони. Они оба остановились.

– Зачем – продолжала капризуля, как будто её не пытались перебить – родители нас послали в эту дыру? Ведь все знают, что ваше племя Буньип – вымирающей вид, вы остались только здесь и вам уже не так долго осталось.

– Молодая госпожа, – ещё более подобострастным тоном продолжала мама Фанал – хотя последние годы нам приходится туго, но мы держимся ещё, ваше племя Апофис предложило нам свою поддержку.

– О, я знаю! – радостно заговорил мальчик, ползший рядом с, как я тогда окрестила, злой коброй – Лулу, вот почему родители послали нас сюда: они хотят захватить эту территорию. Да и зачем нескольким ламиям такая довольно обширная территория? – я увидела, как опечалилось лицо мамы Фанал, она ничего не ответила на это.

Я хотела высказаться, забыв, что ничего не получится, раздался только детский крик. Все сразу посмотрели на меня, в приподнятом хвостике я находилась выше всех. Эти два наглеца даже слегка попятились.

– Это моя дочь – начала говорить ламия с тёмной шерстью – подобрала этого человеческого выродка. – она тяжело вздохнула – После того, как все наши кладки были уничтожены, многие никак не могут смириться с потерями.

Два наглых змеёныша даже не слушали её, а с криками уползали отсюда.

– Тут человек, они нас убьют! – громко вопили они, быстро улепётывая – Надо нашим родителям сообщить новость, что опять начались рейды! – кричал наг.

– Ну вот, что ты наделала? – подползла к нам мама Фанал – Ты не только принесла сюда человеческого поросёнка, но ещё напугала представителей Апофис и поставила под угрозу наше с ними сотрудничество.

Все начали расползаться, а Фанал снова взяла меня в свои мохнатые ручки и спокойно стояла на хвостике, в то время, как её мама зло наползала на неё.

– Мама, это же мой наг, вылупившийся из моего яйца. – видно от стресса она не желала замечать, что у меня нет хвоста и я имею всего пару рук – Я не понимаю, почему они так расстроились.

– Расстроились значит! – мама ударила её хвостиком по лицу – Почему ты никак не поймёшь, – она подползла и обняла её – что уже нет ничьих яиц, а ты принесла сюда не нага, а ребёнка тех, кто уничтожает нас и всех остальных. – дальше она, видно, продолжила уже сама с собой – Я тоже не понимаю, что эти двуногие хотят, они же уничтожают не только нас, но и себе подобных, они называют нас монстрами, а сами во много раз хуже, чем мы. Ну ладно, давай его сюда, – она взяла меня на руки, её мех был ещё приятней – я его отнесу в детский загон, а ты ползи и поспи.

Фанал хотела возразить, но её мама уже развернулась и поползла вглубь своей деревеньки. Детский загон был сделан из палочек и был похож на загон для свиней. Там было несколько молодых ламий и нагов, похожих на жителей этой деревни, а также двое выскочек из племени Апофис. Увидев меня в руках взрослой ламии, все вжались в дальней угол, а она просто проложила меня за изгородь, на травку.

– Многие ламии – сказала она молодняку – рехнулись после потери своих кладок, как и моя дочь. Когда она уснёт ночью, я сама возьму его и отнесу поближе к населённому пункту. Она его, по-видимому, украла, если люди его не найдут, они пойдут на нас, а нас уже осталось совсем мало, так что лучше всего, чтобы они нашли это. – она показала на меня и поползла обратно.