Екатерина Разаренова - Древнее пророчество

– Нам следует отправиться в путь, – наконец безрадостно сказал Энрид, – Многое указывает на то, что черные маги что-то замышляют. Поэтому нам лучше всего как можно скорее собрать свои силы. В Эльдаре мы найдем помощь, эльфы испокон веков были нашими верными друзьями.

Ганимед, внимательно посмотрев на Клерви, понял его состояние, подошел к коню, к седлу которого была привязана его сумка, и достал маленькую стеклянную бутылочку с розоватой жидкостью.

– Выпей, Клерви, тебе станет лучше, – приказал маг Клерви. Молодой человек послушно открыл бутылочку и отпил зелье. Зелье отдавало какими-то эфирными маслами и было довольно горьким на вкус, но уже после первого глотка Клерви почувствовал, как силы возвращаются к нему. Приятное тепло разлилось по всему телу, и он перестал дрожать. Разум прояснился, ушел страх.

Никанор помог Клерви взобраться на высокого и могучего коня. По сторонам далеко внизу у основания башни он мог разглядеть выступавшие из рассеивающегося тумана каменные здания готического стиля. Под ним не было седла, не было и уздечки, и он держался только за гриву коня, который не противился новому наезднику. Энрид и Ганимед на прощание обняли Иоланту и поблагодарили за гостеприимство.

– Пообещайте мне, что будете сообщать мне все новости, – попросила белая колдунья, – и пожалуйста, берегите себя.

Энрид и Ганимед с легкость поднялись в воздух и уселись на спины коней.

Неожиданный порыв ветра ударил в лицо Клерви, взъерошил волосы и заставил зажмуриться. В это мгновенье его конь взмахнул огромными крыльями, взлетел в воздух и воспарил над площадкой башни. Снизу донесся голос Иоланты:

– Хорошего пути!…

Волшебница прокричала еще что-то на прощанье, но Клерви уже не расслышал ее; последние прощальные слова растворились в свисте ветра. Развевающаяся на ветру грива коня щекотала ему лицо, крылья задевали колени, навстречу бил прохладный воздух. Клерви открыл глаза, но тут же зажмурился снова – он не любил высоты. Кони поднимались все выше, стремясь поскорее воспарить над облаками.

Путники покидали Элинодор и восточный край людей. Туман почти рассеялся, и внизу были четко видны пригородные поселения и деревни, леса, заснеженные луга, прорезанные неглубокими овражками. На юге виднелись высокие каменные городские стены Элинодора, за ними – купола и острые шпили готических и романских соборов и замков, красные черепичные крыши городских домов и тряпичные верхушки торговых шатров приезжих купцов возле крепостных стен. По небу неслись облака, скрывая солнце, но иногда случайный луч проскальзывал через их плотный слой и отражался на куполах и шпилях Элинодора. Внизу окрестные деревни возвестил о приходе утра петух, а в городе зазвенели колокола, пробуждая горожан ото сна. Замок Ордена Единорога одинокой темной громадой высился у городских стен, и Клерви диву давался, как быстро они успели отдалиться от него.

Путники прибыли в Эльдар к вечеру четвертого дня путешествия. Весь первый день и ночь они летели без остановок, не давая передохнуть ни минуты сильным коням. Клерви сидел верхом на летящем с огромной скоростью коне, крепко вцепившись в гриву животного и только иногда решаясь открыть глаза. Только когда сумерки сгустились над землей, и мрак ночи поглотил все окрестности внизу, он наконец смело огляделся вокруг. Встречный ветер бил в лицо, по глазам, мешая осматриваться; все звуки тонули в его пронзительном вихре. По правую руку от Клерви летел, чуть отставая, конь Никанора; сзади летел Ганимед, готовый придти на помощь в любой момент, а Энрид скрылся в темноте далеко впереди. На небе висел диск луны, роняя призрачный свет на кучерявые облака. Мерцали звезды, такие далекие и загадочные.

К утру, когда темнота стала рассеиваться, внизу Клерви увидел огоньки в окнах домов селян. Оттуда доносились слабые голоса, петушиный крик, лай собак и ржание коней. С ночной охоты в деревню возвращались крестьянские охотники, сопровождаемые голодными гончими собаками. Навстречу им шли женщины и дети, ставшие спозаранку, чтобы собрать коровьего молока, перегнать скот на выгон и встретить охотников с добычей. Один охотник протрубил в охотничий рог, и лай встревоженных деревенских собак и визг обрадованных детей пронеслись эхом по всей долине. По долине, на которой располагалась деревня, двигались темные тени всадников, за ними семенили маленькие фигуры усталых собак, с высоты полета кажущиеся букашками. Небо окрасилось в насыщенный синий цвет, звезды потухли, когда охотники и встречавшие их крестьяне вошли в деревню. Вновь послышались приветственные возгласы, хлопанье дверей, крики испуганных животных. Клерви с удивлением заметил, что снега в долине не было. Воздух на высоте полета был довольно холодным, но там, внизу в долине, было тепло – растения только-только теряли яркие летние краски, крестьяне были одеты легко, а из дымоходных труб их домов не тянулись струйки дыма. В этом краю совсем недавно лето уступило осени, а настоящая зима здесь никогда не наступала. Путешественники приближались к владениям эльфов Эльдара.

Утром следующего дня, когда Клерви казалось, что силы его на исходе и он вот-вот свалится с коня, Ганимед приказал коням снижаться. Кони спустились на невысокий, поросший густым кустарником холм. Красивый вид открывался с вершины холма. На севере лежали бескрайние вечнозеленые леса, залитые мягким солнечным светом, на западе и на юге простирались долины с островками редких лесов, неглубокими оврагами и редкими озерами с серебристой гладью воды, а на востоке вдали виднелись нечеткие контуры Белых гор, за которыми располагалась Светлая сторона. Небо на западе было затянуто серыми тучами, а на севере солнце светило ярко, по-летнему. Отсюда на севере начинались земли эльфийского народа, бдительно охраняемые, а на юге – восточный край людей. На той же широте на западе уже царили суровые северные холода, а здесь недавно наступила осень, что, как объяснил Никанор Клерви, связано с близостью эльфийских владений.

– Это холм Энаресс, – сказал Ганимед, когда путники слезли с коней и повалились в густую траву. – Мы уже добрались до земель эльфов – видите, на севере зеленеют леса эльфов? Это благословенный, светлый край… Я расскажу вас, мои друзья, легенду. Когда три короля эльфов древности – Лианур, Эвинор и Флориан – пришли в Срединные Земли со своими народами со Светлой стороны, из-за Белых гор, они подошли к этому холму, и короли поднялись на его вершину, чтобы осмотреть окрестные земли. «Вот, – сказал Эвинор, – земли для моего народа. Незачем нам идти дальше, на запад, к врагам, к Темной стороне, где нас ничто, кроме зла, не ждет; осядем здесь, недалеко от нашей родины. Если наступят тяжелые времена, и Тьма повиснет над Срединными Землями, мой народ сможет уйти назад, за Белые горы, где царит вечный Свет. Мы принесли людям немного Света из нашей родины, так пусть он воцарится здесь, на севере, где так мало радости и надежды! Пусть уйдут из этого края северные холода, и пусть здесь воцарится вечное лето!» На севере от Энаресса и основал свое королевство Эвинор. А Лианур повел свой народ дальше, на юг, дошел до большого Восточного озера, в которое несли свои воды реки, берущие свое начало в Белых горах, и так напомнили светлые воды озера Лиануру его родину, и такая тоска овладела его сердцем, что повел он свой народ верх по течению самой широкой реки, впадавшей в озеро, и когда достиг гор, решил остаться там и создать второе королевство эльфов в мире людей. И по сей день стоит на берегу реки у подножия Белых гор город эльфов Лианура – Ливадия. Третий король, самый младший, не пожелал оставаться в Срединных Землях, не доверял он людям, не мог смириться с соседством Темной стороны и отправился вскоре после перехода через горы на берег Северного океана, который не имел конца ни на западе, у Темной стороны, ни на востоке, у Светлой стороны, ни на севере, о котором нам ничего не известно. Ушел в океан Флориан со своим народом и не вернулся, так о нем больше никто и не слышал. Именно здесь, на вершине Энаресса братья – Лианур, Эвинор и Флориан – прощались друг с другом и прощались навсегда, ибо велика была их сила и мудрость, способная угадать судьбу.