Сергей Лабзов - Консьерж

Так прошло несколько лет. За это время ДСК переходил из одних частных рук в другие, пока в двухтысячном году окончательно не перешёл во владение нескольких акционеров, которые наконец-то стали наводить относительный порядок. Родион следил за судьбой комбината, но пока не предпринимал никаких шагов, чтобы извлечь сумку с деньгами, да и что он мог сделать? Время от времени, Родион приходил на комбинат, трепался с вахтёрами о жизни, незаметно осматривая территорию. Удостоверившись, что его плита на месте, быстро прощался со служивыми и исчезал.

Штабеля испорченных панелей время от времени менялись, но до самых нижних, на радость Родиона, у правления руки так и не доходили, ибо брали и увозили куда-то, естественно, верхние. Он потом выяснил, что бракованные панели отвозят на строительство дач и особняков так называемых «новых русских», хотя некоторые шли на укладку дорог в сельской местности, особенно туда, где и на тракторе проблематично преодолеть почти полуметровую толщину грязи.

Незаметно пролетели года, Родиону к имени прибавилось отчество, а голову бывшего бригадира стала украшать обширная лысина. Деньги вместе с неизвестным убитым парнем покоились в плите на территории домостроительного комбината, но, как и раньше оставались для Родиона Степановича как бы запретным плодом. Мысль о том, что он обладает некой тайной, грела душу бывшего бригадира, наполняло его существование чувством загадочности и таинственности, и даже позволяло смотреть на мир как-то снисходительно. И теперь, когда Родион Степанович на старости лет устроился в элитный дом консьержем, он иногда думал о сумке с деньгами, которые так неожиданно оказались в его распоряжении, но оставались такими же недоступными, как и двадцать пять лет назад.

2.

Из парадной, в которой находилась конторка Родиона Степановича, вышел угрюмый господин. Он вяло кивнул консьержу и стал спускаться в подземный гараж. Родион не любил снобов, поэтому проводил господина враждебным взглядом, про себя пожелав этому первому пробудившемуся жильцу всяческих невзгод. Консьерж подразделял живущих в доме людей на две категории: приятных в общении и неприятных, наделив их простыми прозвищами. Неприятных он называл козлами, а приятных – называл просто хорошими. Этот ранний птах был отнесён к категории козлов, ибо снобизм так и пёр из него, а Родион Степанович этого терпеть не мог. Плюнув мысленно в спину неприятному типу, он закурил сигарету и окинул хозяйским взглядом дворовую территорию.

Работа была не пыльная, можно было бы её назвать даже синекурой, но под это определение эту службу нельзя было отнести из-за низкой заработной платы. Но в целом она устраивала Родиона Степановича, так как позволяла жить спокойно, не считая последние копейки, оставшиеся от пенсии, которую он называл пособием для нищих. В данный момент ему пришла в голову мысль, что жизнь человека полностью зависит от того, где тому посчастливилось, или угораздило родиться. Вот, к примеру, родись он в какой-нибудь «банановой» стране, где нет никакой промышленности, и, соответственно, плохо с работой, то тогда телевизор, или мобильный телефон считался бы верхом достижения человеческой цивилизации, а их обладатель успешным человеком. Но родись он сыном миллионера, то весь нынешний доход Родиона был бы воспринят, как несколько копеек, завалившихся за подкладку пиджака. То есть всё познаётся в сравнении – опять же истина, известная с незапамятных времён.

Из парадной вышла симпатичная молодая женщина и приветливо поздоровалась с Родионом. Степанович в ответ улыбнулся и пожелал женщине доброго утра, при чём сделал это искренне, ибо молодая женщина относилась к категории «хорошая». Родион аккуратно затушил окурок, бросил его в урну, и поспешил обратно в конторку, так как начинались утренние новости. Когда он вышел на пенсию, новостные программы стали интересовать его всё больше и больше. Когда человек стареет, у него естественным образом отпадают многие направления деятельности. Это связано и со состоянием здоровья, и с естественным изменением круга общения, поэтому в приоритете появляются новые увлечения, а также хочется осуществить отложенные планы, которые в молодости не удалось воплотить в жизнь.

Только Родион Степанович устроился в кресле и включил телевизор, как во дворе появилась молодая особа с множеством маленьких собачек на поводках. Консьерж знал, что эта молодая женщина живёт со старым грибом, который годится ей даже не в отцы, а в деды, и поэтому относился к ней с предубеждением, хотя и относил её к категории хороших, так как дама была приветлива и хороша собой. Родион не до конца понимал эти мезальянсы, он мог понять старого хрыча, которому нравится обладать молодым телом, но вот зачем молодая красивая баба живёт со стариком, понять никак не мог. Да, есть, конечно, такое понятие, как вырваться из нищеты любыми путями, но вот такой ценой? У Родиона в отношение таких дам проскальзывало лёгкое призрение, но только лёгкое, так как он не мог понять до конца мотивы таких браков, а значит и категоричность суждения обо всём этом ставилось под вопрос.

Начались новости, и Родион Степанович стал внимательно слушать повестку дня, выкинув молодую даму со сворой собачек из головы. Прослушав пятиминутные новости, он крякнул и вслух посетовал о терпимости нынешнего президента. Будь он на его месте, то давно бы гремели пушки, и страна воевала на многих фронтах. Но на то он и не президент. Только выдержанные, спокойные, и адекватно всё воспринимающие люди могут занимать такие посты – это Родион понимал, поэтому только обывательски ворчал и кряхтел. Степанович прикрыл глаза, и представил себе, что он президент. Первым делом он дал бы по зубам Америке, от которой, по его понятиям, исходит всё зло, потом… Он открыл глаза и усмехнулся своему ребячеству. Нет, так вопросы международной политики решать нельзя, но дать понять некоторым о пределах нашей терпимости стоит!

Немного расстроенный он вышел снова на крыльцо, чтобы выкурить очередную сигарету. Он всегда закуривал, когда немного понервничал. В это время из парадной вышел молодой человек с рюкзаком за плечами. Они обменялись приветствиями, после чего молодой человек сел в припаркованную у подъезда «Хонду», и через минуту выехал со двора. Родион Степанович нажал на кнопку пульта, и шлагбаум опустился, закрывая проезд на придомовую территорию. К этому молодому человеку из сотой квартиры он относился хорошо, ибо с детства уважал спорт, а парень занимался спортом и был поэтому на одной волне с Родионом Степановичем.

Наступила пауза. Консьерж знал, что первая волна проснувшихся жильцов схлынула, теперь через час пойдёт вторая, проснутся и поедут по своим делам те, у которых рабочий день начинается часов в девять, ну а последними появятся остальные, те, кому спешить некуда в связи со своим статусом. Эти относятся к категории богатых, они в основном владельцы каких-то предприятий, или просто живут на ренту. Среди этой категории, как ни странно, снобов меньше всего, они более демократичны, более уравновешены, но их статус предполагает некое почтение, и Родион, сам того не замечая, при встречи с ними старается быть лучше, чем он есть на самом деле. Откуда у него это чувство, он и сам не знает, скорее всего, от уважения, но никак не от подобострастия. Степанович уважал тех людей из богатых, про которых говорят, что они сделали себя сами, то есть добились успеха своим трудом, а не спекуляцией и не по праву рождения в богатой семье. Он не уважал тех, кто занимались сомнительным, с его точки зрения, бизнесом перепродажи, то есть сами ничего не производили, а только покупали в одном месте товар, чтобы потом продать его втридорога в другом. Да, есть такое понятие, как доставка товара потребителю, но этим занимаются люди, которые не смогли придумать своё ноу хау.