Евгений Орлов - Период пятый. Сельские студенты (прозрение)

У всех руководителей и специалистов колхоза, в распоряжении имелись персональные транспортные средства, обозначенные в ГАИ как гужевой транспорт. Только у Ильина, в распоряжении имелась «Волга». Все женщины такого ранга ездили на двуколках, и некоторые мужчины тоже. Так Андрей Семёнович тоже пользовался двуколкой. Говорил, что на ней он может проехать по любым неудобьям. И Сашка инженер, тоже двуколкой пользовался, ссылаясь на то, что если поедет на линейке, его попросят попутно загрузить такое количество запасных частей и деталей, что впору будет воз запрягать. Остальные мужчины ездили не линейках. И парторг Иван Маркович и ветврач Тюрин Сирафим Павлович, и Марк Григорьевич, и бригадиры. Специалистам не приходилось даже самим ухаживать за своим транспортом. Конюхи обязаны были следить за их состоянием и даже втулки колёс своевременно смазывать

У нас на бригадном дворе, тоже стояла предназначенная мне линейка. Бригадный кузнец даже все четыре шины на ней перетянул к весне. Но лошади персональной я пока не выбрал. Хотя в нашей компании часто говорили о том, как кто балует своих лошадей. Кто чем их угощает. Поскольку работы прибавилось, пришло время и мне осваивать этот вид транспорта. Во время очередного застолья у агронома, спросил у зоотехника:

– Марк Григорович, я ещё со школы привык к резвым лошадям. И мне совсем не нравится как агроном и начальник отряда постоянно стегают своих кляч, когда хотят заставить перейти с шага не рысь. А я хочу свою, когда нужно и в галоп пустить, если спешить буду. Давайте подберём мне такую лощадь, чтобы я только показал ей хворостину, а она уже неслась вскачь!

Настя перебила:

– Зачем тебе Марк Григорович? Ты же сам можешь скомандовать, и наш конюх предоставит тебе любую.

– У нас в бригаде нет путёвых. То тощие, какие-то. То если упитанный, так такой мерин неповоротливый, что об него не одну дубину придётся измочалить, чтобы он рысью затрусил.

Зоотехник с задором воскликнул:

– Могу предложить такого резвого коня, от которого, ещё не запрягая откажешься!

– Почему это откажусь?

– Самый резвый в колхозе, да и во всём районе – наш племенной жеребец. Он чистокровной орловской породы, и даже до трёх лет тренировался для участия в гонках. Но он настолько дикий и свирепый, что его не то, что запрягать, а даже из конюшни выводить конюхи боятся.

Оказалось, что не прошедшего какой-то отбор для участия в гонках, этого жеребца, совершенно случайно удалось купить нашему колхозу на племя, чтобы улучшить качество потомства, не слишком резвых колхозных лошадей. Но жеребец оказался такого крутого нрава, что от его зубов и копыт успели пострадать многие. И выводят его теперь только для случки. Чтобы просто вывести жеребца из конюшни приходится прибегать к всяческим ухищрениям. Его даже взять за недоуздок удаётся, если он сам, по какой-то причине высунет голову, за калитку стойла. Тогда один его удерживает, а другой быстро одевает уздечку, взнуздывает, и прицепив за обе стороны уздечки по вожже, вдвоём выводят жеребца из конюшни. Но и в таком сопровождении, он застоявшись в помещении, закусив удила, начинает носиться по двору, волоча за собой обоих конюхов, со всех сил упирающихся ногами в землю.

Выслушав рассказ зоотехника, я уверенно заявил:

– Вот такой конь мне и нужен.

Андрей Семёнович, предостерёг:

– Не глупи! Он разобьёт тебя насмерть в первые же минуты. Да его ни разу и не пробовали даже запрягать за эти два года в колхозе. В упряжке, он только на коннозаводском ипподроме бегал.

– Ничего страшного. Чтобы обломать ему характер запрягу вначале в воз, в котором тонну песка загрузим, а потом по ведру песка выкидывать будем, пока не приучим в линейке ездить, – предложил я цыганский вариант обучения норовистых лошадей.

Неожиданно меня поддержал и зоотехник:

– Молодец, что предложил. Завтра же дам распоряжение передать жеребца, из центральной фермы в твою бригаду. В том, что сумеете приучить его к езде в упряжке, я конечно очень сомневаюсь. Но зато избавите меня от постоянных жалоб и причитаний фермовских конюхов. Они спят и видят избавиться от этого чёрта.

Договорились, что на следующий день я к десяти часам приду на ферму к Полине Ивановне с накладной на передачу жеребца, а её конюхи отведут его в конюшню нашей бригады. К десяти и Марк Григорович приехал на ферму. Жеребца долго не выводили, а когда вывели он резво понёсся в сторону кобылы зоотехника, подумав наверно, что её привели на случку. Жеребец оказался грязным и не ухоженным, но его шикарная грива, необыкновенная серая, в яблоках масть, резвость и неукротимый норов завораживали.

Орловский рысак серой в яблоках масти

Одного конюха от такой прыти даже на землю повалило, и тащило волоком вслед. Другой, стараясь второй вожжой повернуть жеребца в сторону, тоже еле мог устоять на ногах. Зоотехник быстро заехал своею двуколкой в тамбур коровника и крикнул конюхам, чтобы урезонили жеребца. Но это у них плохо получалось. Разыгравшись, он то устремлялся к одному из них, ослабевая эту вожжу, в то время как другой не мог удержать его. То тут же кидался в сторону другого, несмотря на усилия первого.

При этом сделать растяжку на обе вожжи у них не получалось, и конюхи кричали зоотехнику, о том, что боятся быть затоптанными этим буяном. Постепенно им удалось остановить животное, крепко натянув обе вожжи в противоположные стороны. Но вести жеребца на выход с территории фермы не получалось. Как только они пробовали двигаться вперёд жеребец начинал приближаться к одному из них, или упирался всеми четырьмя в землю, так что не сдвинешь с места.

Поняв, что конюхи не в состоянии будут довести жеребца до нашей бригады – сказал, что я сейчас сам поеду на нём верхом. Марк Григорович, запротестовал, а конюхи обрадовались несказанно и стали уговаривать его согласиться. Я убеждал зоотехника, что со школьной скамьи лихо ездил верхом на лошадях. Что на каникулах в школе, когда пас колхозное стадо соревновался со своими старшими друзьями даже в выполнении элементов джигитовки. В конце, концов зоотехник согласился и велел вынести седло. Но я вспомнил, как меня Кукла тащила волоком по земле, когда я свалился с седла, застряв ногою в стремени, и сказал, что поеду без седла. Тем более, что жеребец упитанный очень, и на спине у него буду сидеть как на плотной подушке.

Смущало только, что не чёсаные, грязные бока сильно испачкают мои дорогие шерстяные брюки. Предложил молодому конюху, временно поменяться штанами. Он с радостью согласился, лишь бы не мучиться выводкой жеребца. Попросили любопытствующего скотника, подменить его на растяжке и мы быстро переоделись. Жеребца надёжно удерживали на месте. Я на всякий случай, если придётся усмирять норовистого, нашёл среди мусора надёжный прут ивовый. Подошли к моде жеребца вместе с зоотехником и двумя скотниками. Я поправил повод, так чтобы сразу мог его натянуть. Предупредил скотников, чтобы они, как только я окажусь на верху, сразу же отстёгивали вожжи, создающие растяжку. Согнул левую ногу в колене, попросил, чтобы Марк Григорович придержал её помогая мне запрыгнуть на спину жеребца.