Евгений Орлов - Период пятый. Сельские студенты (прозрение)
- Название:Период пятый. Сельские студенты (прозрение)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785449893383
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгений Орлов - Период пятый. Сельские студенты (прозрение) краткое содержание
Период пятый. Сельские студенты (прозрение) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Не успел как следует обхватить бока жеребца ногами, как скотники отстегнули вожжи. Очумевший от такой бесцеремонности жеребец, смешно подпрыгнул всеми четырьмя ногами на месте, и начал бешено брыкаться задними ногами, чуть не зашибив и зоотехника и скотников. Но я уже крепко сжимал свои ноги и сидел на широкой спине как влитый. После очередного прыжка, легонько стегнул прутом по крупу. Жеребец ринулся вперёд и неожиданно с разбегу встал на колени и повалился на бок, пытаясь стряхнуть и раздавить седока на своей спине. Но его размеры мешали сделать такое мгновенно. Это позволило мне, можно сказать даже не слишком спешно, отставить одну ногу в сторону, опереться ней о землю и спокойно встать рядом. Жеребец в ярости, даже пробовал перевернуться через спину. Но когда он начал вставать я быстренько опять запрыгнул ему на спину. Так что вставал он на ноги уже со мною на спине.
Встав на ноги, жеребец понёсся к выходу из двора. Но бежал он, закусив удила, и сильно повернув голову в одну строну, как показалось, пытался даже укусить меня за ногу. Отодвинув эту ногу назад, тянул повод в другую сторону. Потому, что не глядя вперёд, животное на бегу, могло влететь в любое препятствие и сильно пораниться. Но жеребец не слушался. Тогда я со злостью стеганул прутом ему между ушами. Лекарство помогло! Жеребец выпрямил шею и стал слушаться повода. Обогнув гараж, направил жеребца не по дороге, а по вспаханному с осени, только заборонованному, но ещё не засеянному полю.
Выбрал такой путь преднамеренно, чтобы побыстрее обессилить животное. Земля была рыхлая, и копыта тонули в ней на большую глубину. Вскоре темп бега стал ослабевать, но я не позволял этого, и с усилием хлестал по крупу жеребца. Вскоре почувствовал, что штаны промокли от лошадиного пота, а с его боков стала валиться белая пена. Возникли даже сомнения, не загоню ли его до смерти, из-за того что он два года простоял недвижимо в стойле. Но желание поскорее перебороть норовистый характер жеребца, заставляло рисковать. Одновременно обнаружилась очень редкая особенность хода жеребца. Рысью он бежал иноходью, а не прыжками. От этого меня на его спине не то, что не трясло, а даже и не покачивало. Сразу решил, что если не удастся приучить его ходить в упряжке, то с удовольствием буду ездить верхом. Так как комфорт на иноходце казался гораздо большем, чем даже при езде на самом крутом мотоцикле. И проехать верхом можно по любому бездорожью.
Во двор бригады заехал шагом, на храпящем от изнурительного бега жеребце. Там меня уже с нетерпением ждал конюх, сообщивший, что плотники успели соорудить новое закрытое стойло в конюшне, для новосёла. Спешившись сказал ему, что заводить жеребца в стойло пока не будем. Потому, что он очень грязный, нечёсаный наверно несколько месяцев. Заставил принести пару скребниц и мы вдвоём начали вычёсывать живот, бока т ноги жеребца. Он стоял смирно, не брыкался, не кусался. Казалось ему даже нравился такой уход. А меня растрогало, то, что жеребец, как бы подчёркивая мой превосходство, и свою покорность постоянно пытался положить свою голову на моё плечо. Когда ему это удавалось, я гладил его по щекам и говорил комплементы. Потом заставил принести несколько вёдер тёплой воды из телятника, и макая в вёдра жгуты сена, мы тщательно вымыли всего жеребца от головы и до самого, длиннющего и пушистого хвоста.
Когда завели с конюхом жеребца в стойло, он не препятствовал уходу конюха, но мне не позволял выйти, загородив путь к калитке. Пришлось, чуть ли не со слезами от умиления пояснять ему, что у меня ещё много важных забот и дел. Что назавтра мы опять с ним встретимся. Еле ушёл с конюшни. И всю дорогу домой на обед жалел, что не захватил заранее ничего вкусного. Дома мама посоветовала взять на гостинец жеребцу несколько кусочков сахара рафинада. Она где-то слышала, что кавалеристы всегда угощали своих питомцев таким лакомством. Ещё на подходе к конюшне услышал радостное ржание жеребца. Подумал, что это он так прореагировал услышав мой голос. И не ошибся. В дальнейшем, как только жеребец слышал та территории бригады мой голос, он всегда приветствовал меня громким ржанием.
Шорничать конюхам в нашей бригаде, помогал пожилой уже, давно вышедший на пенсию тесть Павла Михеевича, Курагин Григорий Григорович, по прозвищу Кочёт. Он когда узнал, что в бригаду приведут орловского рысаки серого в яблоках, с утра ждал этого явления, но отлучился на обед и прозевал наше появление. Зато, после обеда успел полюбоваться животным и заявил мне, что для такого жеребца необходима особая упряжь. Что сбруя не должна быть обычной серой, что он обязательно вымочит её в дёгте, чтобы она стала смолянисто чёрной. Что уздечку изготовит вручную, с узорами, и чембур на недоуздок сделает специальный, с узлами и медными колечками между ними, для особенного, тихого, но мелодичного перезвона при движении.
Мне же не терпелось проверить подчинится ли жеребец, моему управлению, если его запрячь. Велел конюхам не ждать изготовления специальной сбруи, а подобрать хомут нужного номера, соответствующего размера дугу и остальные атрибуты. Конюх всё приготовил, но размеры гужей не стал выставлять, так как был наслышан о крутом норове жеребца и побоялся без меня выводить его из стойла. На следующее утро приступили к эксперименту. Из стойла вывел я его совершенно спокойно. Он покорно шёл сзади, изредка тыкаясь своими мягкими губами мне в спину. Никуда не вырывался и не дёргался. Сказал, что запрягать будем в линейку, а ни в какую не в телегу с песком.
Зашёл он в оглобли послушно и смирно стоял пока устанавливали длину гужей. На линейку удобно уложил длинную хворостину, на случай если придётся усмирять жеребца, вздумай он и в упряжке, вытворять то, что вытворял, когда я забрался к нему на спину. Тем более, что жеребец, после завершения всех процедур вёл с себя неспокойно. Когда я уселся на линейку и взял в руки вожжи он так напрягся, что аж уши прижал. Державший его под уздцы конюх, даже отстранился. И хорошо сделал. Потому, что как только я произнёс «Но», он так рванул с места, что тот еле успел отпрыгнуть в сторону.
Пришлось туго натянуть вожжи и жеребец послушно немного сбавил ход. Направился в тракторный отряд. Проезжая мимо полей, обнаружил, что жеребца подгонять не приходится. Если отпустить вожжи, то он нёсся рысью с такой скоростью, какую другие лошади не смогут развить и перейдя на галоп. Поэтому почти постоянно приходилось натягивать вожжи. Боялся, что даже не смогу остановить его если потребуется. Но встретив в поле возле культиваторов Григория Ивановича, туго натянул вожжи, сказал: «Тпру» и он остановился. Сойдя с линейки я был в большом напряжении, ожидая что такой резвый жеребец не захочет стоять и ринется бежать дальше. Но он не двигался, стоял на месте, изредка перебирая ногами. Немного успокоившись, я даже продел вожжу под дугу с тем, чтобы не выпуская её из рук подойти с Григорием Ивановичем ближе к культиватору согласовывая глубину первой культивации под поздние культуры. Жеребец даже послушно зашагал вслед за нами, совсем не реагирую, на рокот трактора.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: