Елена Козловская - Нежное дыхание бури

Наши смельчаки нашли по приметам при свете фонариков и ясной круглой луне указанное место, стали копать. На глубине около метра показалась какая-то доска. Или это была крышка сундука? Они не успели разобраться. Тут-то все и началось… Хорошо, хоть сами в яму не спрыгнули. Потому что доска эта стала уходить вниз, проваливаться вместе с землей. Луна потемнела, закрылась. Налетел сильный ветер со свистом. Где-то с вершины горы раздался оглушительный дикий хохот. Деревья вокруг затрещали. Все члены в теле кладоискателей пронзил могильный холод. Языки онемели. Словом, беда.

Громов и Шапка побросали свои инструменты и кое-как отступили от вырытой ямы, шатаясь, поддерживая друг друга, еле волоча ноги, пустились вспять. С трудом добрели до деревни, несколько раз при этом валясь на землю. Но Бог миловал. Дошли. И замертво легли спать в отчем доме Максима. А проспали там двое суток.

Почему не погибли вслед за остальными кладоискателями сокровищ гайдамака? Наверное, у главных охранников-бесов был в то время обеденный перерыв, а оставшиеся на страже мелкие чертенята еще не умели толком погубить копальщиков. Или же Господь решил сохранить им жизнь для других целей. Ведь они еще так мало видели и сделали! Не исполнили предначертанного.

Позже Громов и Шапка станут заметными фигурами в московском ювелирном бизнесе, овладеют в этом деле мастерством. Будут даже конкурировать между собой, сохраняя тем не менее дружеские отношения. Начальный старт дадут найденные ими таки некоторые клады и, конечно же, капиталы богатых отцов. Но все это будет потом, через десяток лет. А спустя двадцать два года, когда в Москву придет пандемия коронавируса, жизнь у обоих разделится пополам. Как раз накануне сорокалетия ровесников – Максима и Арчибальда.

Но пока они, как молодые волчата, жадно впитывают в себя все причуды окружающего мира, познают его особенности, наслаждаются горами и лесами Урала, красотой и своеобразием этого края. Здешние пейзажи невообразимо чудесны! Что ни поворот, то новая выдумка природы, встреча с горным хребтом или уход в черную глубь леса, где сосна чиста и пьяняще звенит в ушах, где взлет на высоту холма, за которым необъятные долины до горизонта, а потом вдруг ущелье.

Пересекаешь изумрудную речушку, прозрачную, как горный кристалл, или огибаешь золотисто-зеленые заросли у синего озера. Тишина сказочная, таинственная. Лежит перед тобой озеро в полном одиночестве. Ни души, ни дымка, ни следа ноги на песке. А рядом, под землей, и медь, и каменный уголь, и мрамор, и малахит. И золото, и рубины, и изумруды, и прочие драгоценные камни-самоцветы. Вот где настоящие клады! Не ленись только. Нагнись и подними.

Как тут не вспомнить Бажова. Живая душа любого дела, его «живинка» – не что иное, как творческая мысль, выдумка мастера. Духовное озарение. А прежде всего познание и труд. Максим и Арчибальд были тогда еще Ланко Пужанкой и Лейко Шапочкой, до превращения в Данилу-мастера было еще далеко. Да и тот не сразу сумел воплотить в камне красоту простого лесного цветка. Пришлось прибегнуть к помощи Малахитницы.

Сказочный образ «каменного цветка», если вдуматься, символизирует красоту самого материала, ту красоту, что заложена природой и в обломке камня, и в куске дерева, и в любом другом предмете, который требует усилий мастера, чтобы превратиться в произведение искусства. Как белый чистый лист бумаги перед писателем или живописцем. И кто «увидел», иносказательно, «каменный цветок», тот «красоту понял», стал «мастером» в своем деле.

Громов и Шапка еще не встретили на своем пути Малахитницу, хранительницу секретов высокого мастерства, а по сути, золотую музу, олицетворяющую вечную творческую неудовлетворенность, неутомимую жажду знаний, стремление к постоянному исканию и обновлению. Пока у них был только вольный воздух, зеленый луг и синее озеро. Да еще радость бытия и сверкающая причудливая игра человеческой фантазии. Звуки, краски, образы. Словом, юная жизнь.

Сказочное и реальное у них были еще неразделимы.

Потерпев неудачу с Золотой бабой они решили попытать счастья в Азов-горе. Там, по слухам, таились несметные сокровища. Находилась она рядом с Думной горой, а та – по пути к Соликамску. Дорога не близкая. Ну, Максим с Шапкой ребята молодые, здоровые, сильные, решили пешком идти. Все лучше, чем от Перми на поезде, заодно красотами Урала можно насладиться, а ночевать и в палатке не сложно. А питаться и вовсе чем попало сойдет. Да по пути деревень много, накормят. Люди тут добрые, отзывчивые.

По дороге Максим рассказывал легенду об Азов-горе, которую слышал в детстве от деда Данилы, когда приезжал сюда вместе с отцом, таким же малахитовым мастером, как и все его предки. А звучит она так. Прежде у Азов-горы жили так называемые «старые люди». Были они, что называется, почти великанами. Медь добывали для домашних утех, ложек, поварешек, а вот на золото, которого там было так много, как у дурака махорки, внимания не обращали.

Песка золотого, крупинок – пропасть, а самородки прямо под ногами валялись, пройти мешали, они их и пинали в сторону. Некоторые в полпуда были. Охотники их так использовали: наберут полный карман и бьют ими зверя. Попадет такой самородок лосю или росомахе в голову, он и навзничь валится. Птицей-рыбой питались, меду – залейся. Хлеба только не знали. Домов не было, в пещерах Азов-горы или в Думной жили.

Были они не русские, не вогулы, не коми и манси-ханты, а какой-то особой веры и роду-племени. Никого не задевали и себя лишний раз не показывали. А тут стали казаки Ермака появляться. Хана Кучума они уже разбили, дальше в Сибирь двигались. Стали по «старым людям» из ружей стрелять, они и испугались, поглубже в пещеры спрятались. Ермак к тому времени уже утонул в царской рубахе, подаренной ему Иваном Грозным, а дружина его совсем разбаловалась.

Казаки в той пещере на Азов-горе их и осадили. А «старые люди» оружия не имели, начали в них золотые самородки метать. Да так справно, что многих и уложили насмерть. А не лезь куда не надо! Потом, когда казаки убежали за подмогой, «старые люди» осмотрели мертвых, сняли с них ружья, но так и не смогли понять – как из них огонь вырывается? Сбежавшие казаки пришли к своему атаману, стали жаловаться. Побили, дескать, какие-то нелюди. Надо ответить. Атаман пьяный был, отвечает, побили и побили, на том дело и заглохло.

А казаки тоже в кабак, начали там самородками «старых людей» расплачиваться. Себя и всех остальных поят. Другие казаки начали выпытывать: откель золото? Дознавались не долго. У пьяных ведь что на уме… Словом, собрали отряд, чтобы идти к Азов-горе «старых людей» грабить. Но между ними был один соликамский совестливый казак, который начал их отговаривать. Но золото ведь человеку как мухе патока. Даже одна мысль о нем будоражит.