Елена Козловская - Нежное дыхание бури

– А сколько там казаков было против этих «старых людей»? – спросил Арчибальд.

– Ну, наверное, человек пятьдесят. А тех несколько тысяч, – ответил Максим.

– Не пойму. Как же они могли справиться, даже имея огнестрельное оружие?

– А вот так же, как Франсиско Писарро в те же годы с инками. Там вообще соотношение сил было запредельное. У конкистадоров всего 177 человек. А у правителя инков Атауальпы одна только армия насчитывала четверть миллиона. И все в золоте, дворцы, дома, сады, дороги. Ежегодно к нему поступало из рудников 50 тысяч тонн золота. Ешь – не хочу.

– Как же Писарро с ними справился?

– Книжки надо читать, Арчик, историю знать. Вступать в открытый конфликт с туземцами было безумием. Писарро пошел на хитрость. Он договорился о встрече с Атауальпой, заманил его в засаду и перебил всю охрану. А потом потребовал за правителя инков сумасшедший выкуп. Объявил, что выпустит Атауальпу только в том случае, если все четыре комнаты, в которых тот содержался, доверху наполнят золотом, серебром и бриллиантами.

– Заполнили?

– А куда денешься! Инки своего правителя любили. Но Писарро и тут всех обманул. Сокровища погрузили на корабль, а императора все равно казнил. Себя же объявил новым правителем. Инки подчинились. Вот что значит сила огнестрельного оружия и суеверная боязнь его огня и грохота.

– Ну а все остальное золото?

– Атауальпа успел передать послание своим подданным в узелках на шнурке. Это у них была такая система письменности. Наверное, он предполагал, что живым его Писарро не отпустит. И пока он томился в сарае из четырех комнат, его подданные потянулись в перуанскую сельву с тюками на плечах, набитыми золотом. В легендарный город Пайтити. Там все и спрятано. А может, в другом месте, к северу от Куско, столицы инков.

– А что мы тогда здесь делаем? Поехали в Латинскую Америку!

– Погоди. Это Эльдорадо уже много веков ищут, да все найти не могут. По одной из версий, инки сумели переправить свои сокровища на один из островов в Карибском море. Так что география последнего пристанища четырехсот тонн золота государства инков весьма обширна. От джунглей Венесуэлы и до глубин озера Титикака, от вулканов Эквадора и до зеленого ада Амазонки. Нет уж, в Азов-горе золота, может быть, не меньше. А где родился, там и пригодился. Да вон она уже виднеется…

– Ладно. Ну так что же там со «старыми людьми» дальше было? Люблю сказки слушать.

– Да это, может быть, не сказка вовсе. А быль. Мы ведь ко многому в прошлом относимся с недоверием и снисходительно. Вместо того, чтоб на ус мотать. Так вот. Того соликамского казака, чтобы не мешал им, свои же и побили, чуть не до смерти. Но он оклемался. Пока товарищи его в поход собирались, он их опередил, раньше них пришел к Азов-горе, к «старым людям». Те стали его лечить. Особенно одна девушка на выданье. Хорошая, красивая, только тоже великанша. Он против нее как малолеток. Но все равно между ними любовь вспыхнула.

– А мне пофиг, высокая или маленькая, толстая или худая.

– Ну, ты известный ловелас. Короче говоря, соликамский казак кое-как объяснил «старым людям», что на них идет войско с ружьями. Языка-то друг друга они не знали. Да не только с ружьями, а еще и с пушками. Дело-то до царя дошло. А тому тоже зуд до золота. Соликамский надоумил «старых людей» сделать следующее. Собрать в округе все золото и спустить в Азов-гору. А песок и крупинки покрыть землей, чтобы потом на них трава выросла. Иначе от казаков и купцов покоя не будет. Самим же уходить в другое место, где тоже много зверя, рыбы и птицы. Так они и поступили.

– Ну и глупо, – вынес свой вердикт Шапка. – От такого богатства уйти!

– А иначе смерть, – возразил Максим. – Нам сейчас этого не понять, а тогда другие люди жили. Старые. И не все старое плохо. Но легенда эта еще не кончилась. Соликамский казак вместе со своей невестой-великаншей на Азов-горе остались. Был он от ран еще очень слаб, при смерти. Она же его так любила, что не могла бросить. Он ей сказал: будет в нашей стороне еще такое время, когда ни купцов, ни царя, ни казаков-разбойников. А сокровища эти откроет тот, кто подойдет к Азов-горе и громко назовет твое имя. Тогда она и откроется. Он, видно, мудреный был человек, с колдунами знался.

– А дальше?

– Дальше все. Азов – гора вместе с влюбленными и золотом замкнулась, царское войско осталось ни с чем. И в пещеру эту внутри горы никому не пробиться, сколько ни пытались. А там золото штабелями свалено. Посередине мертвый соликамский казак, а рядом неописуемой красоты девица не утихаючи плачет в полный голос. Рыдания ее до сих пор слышны.

– Неужели никому так и не удалось вход найти?

– Никому. И штольни били, и динамитом пробовали. Кремень.

– Атомная бомба нужна.

Они подошли к самому подножию Азов-горы. Тишину сибирского вечера прерывали какие-то непонятные приглушенные звуки. Словно действительно кто-то где-то рыдал. Может, птица? Или деревья в тоске скрипели? Но походило на человеческий голос.

– Ну что? Начнем наобум женские имена выкрикивать? – предложил Максим. – Глядишь, гора-то и откроется.

– А не примут нас за сумасшедших?

– Да тут никого на сто верст нет. А вообще-то, как мне дедушка говорил, многие дураки тут с ума и посходили. Стоят у подножия горы и бормочут что-то уже совершенно бессвязное. День стоят, два, неделю, без еды и питья, лишь бы до золота добраться. Уже все женские имена в голове закончились, а они все новые и новые выдумывают.

– Ладно, – сказал Арчибальд. – Давай кричать. Маша! Ира!

– Галина! Таня! – поддержал его Максим. – Даша!

Тут Азов-гора несколько сдвинулась. Треснуло что-то. Нет, показалось.

– Альбина!

– Розалинда!

– Фатима!

– Гюльчатай!

Кричали они долго, минут сорок. Потом устали, махнули рукой, разбили палатку, развели костер, сели ужинать. А затем и заснули, как ни странно, в счастливом спокойном сне. И привиделась им обоим внутренность Азов-горы, где был гладкий мраморный пол, посередине ключ с чистейшей как слеза водой, неизвестно откуда льющийся небесный свет и живая влюбленная пара, над которой не властна сила золота.

Итак, в 2020 году жизнь Максима Громова разделилась на две части. До сорока лет он был в богатстве и почете, после сорока – практически в нищете и безысходности. Зато впереди теперь манила Сибирь, его малая родина. Хотя какая же она «малая»? Огромный, удивительный, таинственный, непостижимый край. Легкие Земли, а точнее, ее душа и сердце. Однако обо всем по порядку.

Иметь все и потерять столько же… Так говорил Будда. Но что значит «все» и много ли оно «значит»? Где потери, а где приобретения? Эти мысли вдруг часто стали приходить в голову Максиму Громову в последний день августа 2020 года, когда он сидел в одиночной камере знаменитой Бутырской тюрьмы. А ведь сегодня ему исполнилось сорок лет. Возраст созидания и созерцания. Самый расцвет творческих сил. «Акмэ», как говорили древние греки. Но куда можно применить эти силы в четырех каменных стенах на узком пространстве три на четыре метра? Что можно тут созидать и созерцать? Таракана на потолке?