Анатолий Самсонов - Фокус гиперболы

Легат легиона Корнелий Сцевола свернул с дороги и поскакал по полю, следом за ним полетели трубач с прыгающей за спиной трубой и знаменосец в традиционной волчьей шкуре с оскаленной пастью и с высоко поднятым штандартом. Императорский орел штандарта полыхал в лучах солнца. Тиберий съехал на обочину и остановился, пропуская колонну, наблюдая, как она растекается по полю людскими ручейками, и затем присоединился к замыкающей колонну конной группе. В центре поляны на высокой стойке закрепили штандарт, рядом поставили шатер Тиберия и палатку легата легиона. Две незащищенные рекой стороны лагеря ощетинились оборонительным частоколом из связанных канатами остро заточенных кольев. На легких разборных смотровых вышках уже заняли свои места дозорные. Над лугом заклубились дымки кашеварен. Цепи легионеров от кашеварен протянулись к реке. Огромные котлы заполнялись водой передаваемой по живым цепочкам в котелках из воловьей кожи. Лагерная жизнь кипела, слышались крики команд, возгласы и смех легионеров. Около шатра Тиберий спешился и скривился от боли, поддерживая безжизненную руку. Здесь его уже поджидали армейские эскулапы. Осторожно сняли броневую защиту, усадили на походное ложе и стали осматривать опухшее плечо. Удовлетворившись осмотром, старший лекарь положил свою левую руку на плечо раненого, правой рукой взял его запястье и неожиданно с силой дернул к себе. От дикой боли Тиберий вскочил, правая рука непроизвольно рванулась к мечу. Но, к счастью, меч остался в ножнах, а голова эскулапа на плечах. Обезумевшие, было, от боли глаза Тиберия стали приобретать осмысленное выражение, он пошевелил пальцами левой руки, согнул в локте руку, приподнял левое плечо и с удивлением убедился, что рука ожила и боль ушла. Довольные щедрой наградой ушли и лекари.

Тиберий вышел наружу и увидел невдалеке десяток легионеров, окруживших двух оборванных, избитых и связанных мужчин, переводчика и стоящего чуть поодаль старшего центуриона личной охраны Тиберия по имени Марк и кличке Пипинн – прозванного так легионерами за его неуемный и задиристый характер. (Пипинн – от лат. рipinn – гениталии мальчика. В просторечии – писька. Прим. авт.). Марк, увидев Тиберия, подбежал к нему и, кивнув головой в сторону связанных пленников, сказал: – Оба прятались в развалинах крепости. Этот молодой запустил камень из пращи. А второй – его отец. Умоляет не убивать дурня и все время бормочет про какого-то Клодия Криспа. – При упоминании этого имени Тиберий насторожился: – Клодия Криспа? Этих двоих ко мне. Сначала молодого. – Тиберий вернулся в шатер и сел на ложе. Послышался шум, и двое легионеров втащили в шатер связанного юношу и бросили его на колени перед Тиберием. Тут же вошел переводчик. Тиберий, обращаясь к пленнику, спросил: – Ты хотел убить меня. Почему? – Под свисающими на лицо длинными перепутанными прядями светлых волос сверкали голубым огнем ненависти заплывшие от побоев глаза. Засыхающая кровь коркой покрыла губы и подбородок. Тиберий про себя отметил: «В глазах только ненависть, страха нет». Пленник тряхнул головой, отбрасывая с лица волосы, и быстро и возбужденно заговорил: – Не только тебя! Я всех вас хочу убить!

– Это я понял. Но почему?

– Вы убили мою мать, истребили мой род и убили моего царя.

– Твоего царя? Я полагаю, ты говоришь об Арташесе? Несчастный, что тебе за дело? Теперь у тебя другой царь – Тигран – и что из того?

– Я служил тому царю. А этот – убийца!

– Ах, вот как! – Тиберий криво усмехнулся. – Если ты служил царю, то должен знать, что каждый царь – убийца. В той, или иной степени. – Пленник молчал. Тиберий спросил: – Как же это случилось, что мать погибла, а отец и ты остались живы?

– Это было пятнадцать лет тому назад. Мне тогда было два года. Отец увез меня в Мелитену и не успел вернуться в Рандею. Мать осталась там. Она была беременна. – «Теперь понятно, – подумал Тиберий, – Мелитена сдалась без боя, а Рандею легионам Марка Антония пришлось штурмовать. И посему город был разрушен, а жители истреблены или угнаны в рабство», – помолчал и приказал: – Увести! – Арестанта подхватили под руки, выволокли из шатра и тут же ввели второго. Этот сам упал на колени и пополз к Тиберию причитая: – Не убивай сына, не убивай его! Я все скажу. – Один из конвойных легионеров тупым концом пилума (рilum (лат.) – метательное копье. Прим. авт.) сильно ткнул ползущего под ребра, нагнулся и за ногу оттащил его назад. От удара копьем пленник завалился набок и выгнулся, беспомощно хватая побелевшими губами воздух. Его снова поставили на колени и, когда ему удалось, наконец, вдохнуть и восстановить дыхание, Тиберий недоуменно приподнял бровь и спросил: – Что ты можешь рассказать мне такого, чтобы я помиловал своего убийцу?

– Я расскажу, расскажу тебе про Клодия Криспа, – это было сказано тоном, обещающим нечто загадочное. – Тиберий притворно зевнул и равнодушно спросил: – Кто такой Клодий Крисп? Не пытайся морочить мне голову, – и выразительно посмотрел на легионера. Тот шагнул к пленнику, перехватил копье в обе руки, перекинул через голову допрашиваемого и несильно прижал его горло древком копья к своему колену, глаза того выкатились, он с трудом прохрипел: – Не надо, послушай, послушай меня, я скажу правду. – Тиберий махнул рукой, и легионер вернулся на свое место. – Говори. – Пленник начал быстро говорить: – Этого человека – Клодия Криспа – люди царя Тиграна настигли сегодня на дороге в Гюмри у разрушенной крепости. Он пытался спрятаться в развалинах, но его нашли. Он сопротивлялся, его ранили, скрутили и стали пытать. Он назвал свое настоящее имя – Клодий Крисп, а потом они его били и все спрашивали про какой-то свиток и знаки на камне – талисмане Пятнадцатого легиона. Талисман был при нем. Про свиток и знаки он им ничего так и не сказал, и умер. Камень-талисман и труп они забрали с собой.

– Откуда тебе все это известно?

– Мы с сыном тоже прятались в развалинах, и все слышали и видели.

– Почему же вас не нашли?

– Нас не искали, они не знали, что мы там. Нам повезло. Они сразу наткнулись на того человека. Их интересовал только он, и они торопились.

– Это все?

– Нет, не все. Когда все было кончено, мы обыскали то место, где Клодий Крисп гремел камнями, будто что-то прятал. Это было рядом с нами и совсем незадолго до того, как его обнаружили. – Бровь Тиберия вновь полезла вверх: – Да? И что же?

– Мы нашли обрывок пергамента с какими —то записями.

– И где же он?

– Мы его перепрятали там же, в развалинах.

– Ах, вот как! Марк! – крикнул Тиберий в сторону полога. Марк появился тотчас. – Вы слышали? – Получив утвердительный ответ, Тиберий приказал: – Отведите его и сына к крепости, найдите и принесите спрятанное. – Марк кивнул легионерам, они подхватили под руки пленника, подняли его с колен, и все покинули шатер. Следом вышел и Тиберий. Солнце уже закатилось за пики горной гряды. Непривычная тишина в лагере подсказала: наступило время ужина. Тиберий направился к палатке легата, где под его присмотром сервировали походный стол. Запах чечевичной похлебки с вяленым мясом и сильфиума – уксусно-перцовой приправы, – казалось, заполнил все вокруг. За ужином Тиберий поинтересовался: – Скажите, Корнелий, ведь до перевода в Галлию вы служили на Востоке, не так ли? Вам известно что-либо о талисмане Пятнадцатого легиона? – Старый воин отодвинул блюдо, вытер губы и медленно, словно припоминая, повторил: – Талисман Пятнадцатого Победоносного? Да, да, конечно. Это старая история, ее знают, я думаю, все, кому довелось воевать на Востоке. Случилось это более полувека тому назад во время похода Лукулла в Армению и Парфию. На марше недалеко от Эдесы легионы Лукулла внезапно были атакованы парфянами. Их конница как горный поток вылетела из ущелья и уже начала растекаться в лаву, но тут произошло чудо. В ясную погоду вдруг грянул гром, и лошади конников обезумели и пошли вразнос. Командирский конь споткнулся и на всем скаку рухнул на землю, подминая под себя запутавшегося в стременах всадника. Образовалась свалка и началось беспорядочное кружение. Легионы успели выстроить «черепаху» («Черепаха» – боевое построение для отражения кавалерийской атаки. Прим. авт.) и выпустить вперед фундиторов (фундиторы – пращники, обученные метанию боласов – связанных цепью металлических шаров. Прим. авт.) и триариев с метательными копьями. Началось избиение парфян. Когда все было кончено, фундиторы Пятнадцатого Победоносного легиона, собирая в поле свои снаряды, нашли два истлевших человеческих скелета и рядом небольшую прозрачную зеленоватую четырехгранную пирамидку.