Татьяна Буньковская - Миолантия

– У нас есть лодка, и если зацепить ее веревкой за одного из вас, мы сможем пересечь этот путь вместе.– произнесла она с жаром, не сводя с меня взгляд.

И тут я очнулся. Что? О чем она?

– Шамиль, что ты вообще здесь делаешь? – задал я вопрос.

– Это ребенок Отшельников.– пояснила девушка, – он только недавно научился летать и говорить. Ты должен помнить этого малыша, его мать провела с тобой много дней. И ты, можно сказать, спас его. Я хочу, чтобы он выжил, если случится потоп, и кое-что еще похуже, его должна принять его стая. И я это точно знаю, поскольку его отец – их предводитель.

– Отшельники ненавидят людей, ты должна вернуться домой.– начал я спокойно возражать, даже не думая поддаваться на ее безумные речи.

– Я никуда не вернусь, и я пересеку это море даже без вас, но с вами у меня это получится быстрее.– услышал я спокойный ответ.

Я почувствовал стальной стержень внутри этой милой девушки, который нельзя сломить. Я тут же понял, что спорить с ней бесполезно, можно не тратить слова и время, однако же, я не мог допустить мысли, что сделают с ней Отшельники.

– Мы возьмем детеныша и доставим его к месту назначения, но ты должна вернуться.– поставил я условие после недолгих размышлений, посматривая на неуклюжего дракончика.

– Я отправляюсь с вами, мне необходимо попасть к Отшельникам.– стояла на своем Шамиль.– Не волнуйся, драконы не тронут меня, я Принцесса.

– То, что ты – принцесса еще не значит, что тебя не тронут. Как вообще принадлежность к власти среди людей может повлиять на диких драконов? – недоумевал я, полагая что она слишком наивна.

– Я – Драконья Принцесса.– пояснила девушка.

Я замолчал, не понимая смысла ее слов. И не видел разницы.

– Тебя избрали драконы своей принцессой? – спросил я, впервые слыша о таком названии и глянул на Гила, который находился от меня на почтенном расстоянии, делая вид, что его не касается этот разговор. Я понял, что если я скажу, что мы берем эту парочку в океан, он со мной согласится. А если откажусь, он тоже согласится

– Меня не выбирали, я ею родилась. Как ты рожден Белым Драконом, я рождена Драконьей Принцессой. Первая Принцесса Драконов погибла в этой пещере.– и Шамиль указала рукой в сторону пещеры, которая возвышалась над нами и в которой я имел опыт побывать однажды.

Я онемел и смотрел в черную пасть пещеры как на хищника, готового наброситься на меня и поглотить своими страшными тайнами. Мне стало жутко. Я хотел, чтобы Шамиль замолчала, и даже ради этого готов был ее сейчас же согласиться взять с собой, даже верхом на себя посадить, чтобы не услышать того, что она хотела мне поведать. Но она продолжала говорить.

– Эта девушка сама того не желая дала жизнь трем детенышам Красного Дракона. Ее смерть – кровь и слезы оживили мертвые камни. Она действительно была рождена в королевской семье, была младшей из троих дочерей. Король послал ее на смерть к чудовищу, так как ему предсказал придворный Чернокнижник и Маг, что она прогонит Дракона. Она прогнала. Прежде чем Красный Дракон навсегда исчез за океаном, он убил ее, сжег город и улетел. Я рождена в той же династии, мне предрешена роль особая, которая до конца никому не известна и драконы боятся меня. Боятся меня и моей смерти, так как она может принести бедствия еще большие, чем принесла смерть Первой Драконьей Принцессы. Меня боятся все Драконы без исключения, даже Отшельники, особенно отшельники. И моя воля – закон!

– Но не для меня! – вскричал я, ощутив в себе невидимую до этого ярость, я больше не желал ее слушать. Мой страх переродился в гнев.– Я тебе не дракон! Не смей мне приказывать! Я устал от этих слов: предрешено, судьба, путь и прочая ерунда! Я не собираюсь никого спасать! Я плевал хотеть на всех королей и принцесс, избранных, пророчеств и долга, который вешают на меня, тебя и тех, кто был до нас. Я верну себе свой облик и спасу свою семью, больше меня ничего не волнует, а если ты мне будешь мешать или кто бы то ни был еще, его ждет мой гнев!!!

Я взлетел, не чуя себя от ярости, и достиг пасти черной как ночь пещеры. В одно мгновение я понял как это – быть настоящим свирепым Драконом и из моей пасти вырвался огонь. Я словно хотел испепелить эту пещеру и все, что в ней произошло. Это было так же невозможно, как если бы я хотел повернуть время вспять. Но очень скоро я выдохся извергать огонь и без сил опустился на один из валунов прямо у входа в эту пещеру. Я посмотрел вперед, где возвышалась одинокая скала, на которой умирали девушки и увидел, что в свете утреннего солнца на рассвете эта скала выглядит действительно как фигура стройной девушки, опустившей голову и обнявшей себя за плечи. Перед моими глазами возник жемчуг и кораллы, которые себе забрал с этой скалы однажды. Кровь и слезы.

Я спустился со своего места и, пролетая над Гилом, сказал ему:

– Исполни приказ принцессы. Ты будешь тянуть их лодку первым, я сменю тебя после обеда.

И я полетел вперед. Больше в этот день я не смотрел ни на Шамиль, ни на детеныша, который вел себя очень тихо. Даже когда я уцепился лапами за толстый канат, привязанный к лодке, когда подошла моя очередь.

Знаем ли мы на самом деле о том, что должно случиться с нами? Знаем ли мы свою судьбу? Все, что с нами происходит – это наш выбор или просто пресловутая судьба? Когда происходит какое-то событие, то нет ли ощущения, что мы уже знали – так произойдет, но вспомнили об этом только после того, как это случилось? Создается впечатление, что все это уже нами где-то когда-то было прочитано в загадочной Книге Судеб, которую каждому дано ее прочесть еще до рождения. Такие мысли здорово облегчали бы жизнь, когда ты уверен, что все случится так, как записано в той книге и незачем особо напрягаться, суетиться, бояться. Все будет как должно. Но зачем же тогда жизнь каждого из нас так напоминает борьбу с тем неизвестным текстом той неизвестной книги и зачем нам так отчаянно хочется доказать неизвестно кому что мы делаем выбор, что мы все контролируем?! Не потому ли, что право выбора и есть тот высший жизненный смысл, ради которого мы встречаем каждое утро своей жизни. Не дает ли это ощущение контроля своего существования нам силу не просто прожить, а понять свое место и оставить любой след после себя? Любой. Будь то след от стопы на траве либо когтя в пещере. Мы сами выбираем каким он будет, этот след. Здесь и сейчас.

Я знал, что моя судьба будет связана с Шамиль, я с той самой первой с ней встречи знал, но не хотел это признавать. Я и сейчас не признавал, пролетая над морем. Единственное, что меня заботило, так это то, что вопреки моему желанию дикий дракон таки вырывался из меня, а теперь я понял, что мне его сложно контролировать. По сути, все предыдущие драконы люди, не считая Красного, были рождены, дабы сделать нацию драконов более цивилизованными и обернуть их на сторону добра. Я теперь не понимаю, как им это удавалось. Во мне притаилась такая сила, которая может погубить однажды всех, кто окажется рядом. И моя дикая ярость может первым делом поразить Шамиль. Она будила во мне неведомые первобытные инстинкты. Мне хотелось одновременно и защищать ее и сжечь дотла. Но я знал точно, что когда я с ней познакомился, этих чувств во мне не было.