Вячеслав Репин - Ловец удовольствий и мастер оплошностей

Де Лёз своего добился. Нос он мне утер как никогда.

Тогда же, как-то вечером, я и позвонил Эстер, своей вчерашней издательнице, но уже французской. Она конечно догадывалась, что след мой простыл в России, который уже месяц. Но по телефону она не захотела ни о чем расспрашивать и предложила увидеться на следующий день в ее крохотном офисе на рю Бонапарт.

По-прежнему вся правильная, с правильными чертами лица, с идеальной фигурой, неотразимая, сексапильная, хотя и слегка постаревшая, как мне вдруг казалось, она была в одном платье на бретельках, а под ним без ничего, – уж слишком это бросалось в глаза. Символические шлепанцы выглядели жалким извинением за разнузданность стиля. Голоногая, здоровая, мускулистая, кровь с молоком – типичная бизнес-вумен. И как всегда, когда Эстер что-то было нужно от меня, она вопросительно мне улыбалась.

Она расспрашивала об общих знакомых. Я давно никого не видел, сказать было нечего. Она то и дело выпроваживала из кабинета лобастого сухопарого красавчика «Тото», за чем-нибудь посылала его. Новенький. Лет тридцати. Держали его, похоже, на побегушках. И тот покладисто выполнял все прихоти, суетился в одном на двоих темненьком офисе между письменным столом Эстер и собственной галеркой, приспособленной здесь же в углу под рабочее место, которую он еще и называл своим «кабинетом».

По одному ее взгляду, которым она препровождала помощника в спину, я понял, что их связывают не только трудовые отношения. Эта своего не упустит. Но я кривил душой, и она это видела, даже немного упрекала меня глазами за нездоровое любопытство. Какое я имел на это право? Она не переставала подправлять спадающие с плеч бретельки. И я впервые, кажется, пожалел, что проглядел ее в свое время, проглядел свои возможности. Гербарий личных побед я заполнил чем попроще. А ведь могла получиться прелестная страничка. Эх.

Есть мысли, от которых становишься себе неприятен. Или я просто завидовал? Пожалуй, да, немного завидовал. Каждый раз, когда я возвращался в Париж, меня преследовало что-то похожее на зависть. Кому только не удается жить здесь припеваючи. А вот меня от столицы мира чуть ли не воротит, иногда до такой степени, что я дожидался хорошей погоды, чтобы взять телефон и сделать простой деловой звонок.

Тото принес кофе прямо в кофейнике. Черный, крепкий ― то что нужно. Он тоже хотел было посидеть с нами в кресле. Но Эстер глазами показала ему на дверь.

Кончики ее пальцев с почти невидимым перламутром маникюра на ногтях едва заметно дрожали. Я поинтересовался – отчего. Два дня назад она бросила курить. Не променяла ли курение на что-то более продвинутое? Я спросил ее об этом.

– Ты совсем не изменился… Я и думать о тебе как-то перестала, ты уж прости ради бога, – ушла она от ответа. – А вот на днях о тебе вспоминали.

Она вопросительно смотрела мне в глаза. Я смотрел на нее.

– Есть предложение. Тут объявился один австралиец. Держит книжное дело в Буэнос-Айресе и в Лондоне. Могу пристроить твой роман. Тот, помнишь?

Я прекрасно понимал, что эта идея ей пришла в голову только что.

– Ведь он тебе не нравился, – сказал я.

– Австралиец?

– Роман.

– Неправда. Очень нравился. Просто тогда… А ты вспомни, как ты сам реагировал на всё… Если бы не Ванесса… Кстати, где она, что она? Не звонит больше. Что с ней?

Я вздохнул, развел руками. После возвращения из Москвы созвониться с Ванессой я не успел. Но мы уже давно теряли связь. Она жила другой жизнью, далекой от моих проблем. Да и вообще я старался больше не оставлять по углам своей жизни всю эту паутину. Прежние точки отсчета могли меня удержать от внутренних решений. От каких именно? Пока я и сам не знал как следует.

– Пристрой, конечно, эту книгу. Буду ужасно благодарен тебе, – сказал я. – Платить он собирается, или так?

– Аванс, думаю, можно получить. Небольшой.

– Жалко, что небольшой. Деньги нужны, хоть плачь, – пожаловался я.

– А когда они тебе не были нужны? – Эстер, улыбаясь, что-то опять во мне высматривала.

– А этот тип? – Я показал на дверь вслед исчезнувшему «Тото». – Новый сотрудник?

Он отмахнулась. Мол, не первый и не последний.

– Справляется?

– Не то что некоторые… Вот только бы спортом побольше занимался.

Мы посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись.

– Эстер а Эстер, позволь задать тебе странный вопрос. Только не смейся…

Она приподняла брови.

– Ты имеешь отношение… к каменщикам? Ко всему этому… – Я даже не знал, как сформулировать свой вопрос; братья-строители мне теперь мерещились на каждом углу.

– Я? Сегодня, сейчас?

– Ну да.

Она смотрела на меня с каким-то новым задором и недоумением.

– Что это тебя…

– Да нет, правда интересно. Вот смотрю на тебя и говорю себе: да ведь она же… Эстер, я уверен, что ты всё про это знаешь. Почему – не могу объяснить. Мне столько книг последнее время попадается. Иногда не знаешь, кому верить.

– Я конечно не должна этого говорить… – Она замялась.

Меня вдруг осенило. Я попал в точку.

– Правда, что ли?! Ты ходишь в эти… Не знаю, как это называется… Клубы? Девичники? Вы что, друг друга «сестричками» называете?

Взгляд Эстер стал мутноватым, потом снисходительным. Точно так же она только что смотрела на своего «Тото».

– Нет, это называется по-другому, – поправила она.

– Ну и как там?

– Да ничего.

Я всё же с трудом верил своим ушам. Вот что значит мир окружающий. Видя не видят, и слыша не слышат. Что странно, в конкретной жизненной ситуации пониманию, видению действительности что-то всегда препятствует, слишком всё это выглядит несерьезно.

– И это имеет отношение… к твоей работе? – Я обвел руками стены ее офиса.

– К моим сестрицким обязанностям? – поддела она. – Как тебе сказать… В принципе никакого.

– Поверить трудно.

– А ты не верь. – Эстер многозначительно вздохнула. – У тебя-то что нового? Сел писать, надеюсь? Или всё так…

– Всё так… Кстати, я решил последовать твоему примеру. Решил заняться издательской деятельностью.

– Ты?!

– А что? Не способен?

– Да ты по-моему на всё способен. Какой ты стал странный… – Эстер опять предпочитала расплывчатость. – Если ты не шутишь, то я… очень рада твоему решению. Что будешь издавать? Здесь? В России?

– Здесь. Кому я там нужен? А с каталогом поможешь ты мне. Первое время… я уверен.

– О! вот это уже разговор… Фикшен? Литература?

– Придется размениваться на фикшен, – ответил я.

– Деньги чьи?

– Пока это вопрос. Мои, приятеля.

– А говоришь, денег нет. Чудно, чудно.., – приговаривала Эстер, не сводя с меня оценивающего взгляда. – Конечно, я тебе помогу. Мы будем сплавлять тебе разные книжечки.

– Которые не очень попахивают деньгами?