Джессика Фальковски - Тайна её жизни

Вот так, обнявшись и погрузившись в воспоминания, мы совсем потеряли счёт времени. Ярость грозы заметно поутихла, и теперь я слышал лишь размеренный шум дождя за окном.

Вдруг, Анна слегка вздрогнув, произнесла:

– Питер, тот медальон…

Верно, мы совершенно забыли о нём, пока путешествовали назад в прошлое, по тёмным уголкам нашей памяти. Быстро поднявшись и взяв свою куртку, я принялся рыться в карманах, в поисках украшения.

– Его нужно помыть. Здесь всё в грязи.

Под тёплыми струями воды, слой налипшей земли постепенно смывался, обнажая то, что скрывалось под ним. Я аккуратно провёл пальцем по медальону, на обратной стороне которого проступило изображение двух, переплетённых между собой букв «PS». Что это: имя его владельца или инициалы дорогого человека? Анна будто прочитала мои мысли:

– Эти буквы могут означать что угодно. Как думаешь, внутри что-то есть?

Я внимательно осмотрел украшение на наличие скрытого замка, после чего попытался подковырнуть заднюю его крышку ногтём- медальон не открывался.

Сколько я не крутил его в руках, и не старался открыть, ничего не получалось.

– Никаких явных трещин я не вижу, но возможно крышку просто заклинило изнутри. Я не хочу тянуть её силой, чтобы ничего не сломать. Думаю, всё же стоит показать его полиции. Вдруг, это улика, которая поможет найти мать этой девочки?

Анна тяжело вздохнула:

– Прошу, не называй её так.

После недолгой паузы, она кивнула:

– Хорошо, я сама наберу сержанта Вилсона, и всё ему объясню.

Я не стал возражать. В конечном итоге, какая разница кто ему расскажет об этом, главное – результат. Я действительно хотел помочь расследованию и сдвинуть дело с мёртвой точки. Ведь на кону была судьба ребёнка, который совсем не виноват в том, что оказался ненужным своим родителям. Страшная фраза, но она была правдой. Детей которых любят их семьи, не бросают в лесу. Больше мне нечего было добавить.

На следующий день, сержант Вилсон не стал медлить с визитом к нам. Сразу после работы, я отправился домой, так как не хотел оставлять Анну одну, тем более когда речь пойдёт о том, что беспокоило её больше всего в последние дни.

Она сидела на диване, сложив руки на коленях, и напоминала скорее провинившуюся школьницу, чем хозяйку дома.

Сержант нависал над ней, словно скала, всё с тем же неизменным выражением лица, по которому было крайне сложно догадаться, о чём же он на самом деле думал в этот момент.

– Значит, вы утверждаете, что нашли этот медальон на том же месте, где был найден и ребёнок? – спросил он, внимательно рассматривая находку.

– Я не утверждаю. Это так и было, – произнес я, чувствуя, как внутри меня вновь поднимается волна раздражения.

Но Анна попросила меня успокоиться, положив свою руку мне на плечо.

– Не нужно, Питер. Это всего лишь вопрос, для того, чтобы не упустить детали.

Вилсон одобрительно кивнул:

– Рад, что вы меня понимаете.

Я язвительно хмыкнул:

– А я вот поводов для радости не нахожу. Вы уже второй раз пытаетесь нас в чём-то обвинить, не смотря на то, что оба эти раза мы сами звоним вам и просим приехать. Не находите это странным?

Он лишь пожал плечами, добавив крайне спокойным голосом:

– Нет. Многие преступники именно так и поступают, чтобы отвести от себя подозрения.

И тут я не сдержался:

– Прекрасно! Так выходит, что мы уже преступники? Вы в своём уме?

Вилсон открыл свой блокнот, и принялся листать его, явно что-то сверяя, после чего спросил:

– Миссис Фарелл, раз уж именно вы позвонили мне, скажите: что вы с мужем делали на месте преступления? И главное, почему наши люди ничего не нашли, когда осматривали местность, а вам так повезло?

Губы Анны вздрогнули. Казалось, теперь и она готова была разразиться бранью в адрес этого человека, но внутренний барьер всё же сдерживал её, поэтому, она лишь пожав плечами ответила:

– Откуда мне знать? Может быть вашим людям стоит быть более внимательными?

Внутри я ликовал от того, как ей удалось утереть нос этому здоровяку, ни проронив при этом ни одного бранного слова. Мне определённо стоило бы поучиться у неё выдержке.

Её слова по всей видимости возымели должный эффект, так как сержант вздохнув, присел на край дивана, так, чтобы его лицо было напротив, и она отчётливо могла его видеть.

– Поймите, я не хочу обидеть или задеть вас. Мне лишь необходимо восстановить всю хронологию последних событий. Иначе я ничем не смогу помочь вам.

– А вы правда пытаетесь? – спросила она, склонив голову на бок, и глядя прямо ему в глаза.

Некоторое время он просто молчал, глядя на свои руки.

– Вы можете считать как угодно, но я хочу разобраться в этом деле не меньше вашего. Поэтому, мне нужно ваше содействие. Вы согласны мне помочь, Анна?

Она кивнула.

– Да.

– Тогда ответьте на мой вопрос: что вы делали на той поляне?

Анна вздохнула:

– В последнее время Питер часто пропадает на работе, и я стала реже видеться с ним, поэтому, когда он предложил мне прогуляться, я тут же согласилась, даже не смотря на погоду. А что касается места, то это была моя идея. Я лишь хотела увидеть собственными глазами, где всё это произошло.

Некоторое время он будто оценивал её, размышляя, говорит она правду или лжёт. Но, судя по всему ответ Анны его устроил, и он сделав пометку в своём блокноте, перешёл к следующему вопросу, на этот раз, более личному.

– Анна, скажите, откуда у вас такой интерес к этой девочке?

Она посмотрела на меня, будто искала поддержки.

– Я не знаю. Мне просто жаль её. Любого нормального человека тронула бы эта история.

Слегка откашлявшись, он продолжил:

– Это может быть связано с теми проблемами, о которых говорил ваш муж?

– О каких проблемах? – спросила она, переводя взгляд с Вилсона на меня.

Некоторое время он молчал, после чего заговорил глухим, немного отстранённым голосом:

– Мне неловко говорить с вами об этом, но речь идёт о вашей неспособности иметь детей, и вытекающими отсюда последствиями.

Я видел, что его слова в очередной раз задели Анну за живое, но она стойко вынесла этот вопрос, и не подала виду, что он сделал ей очень больно.

– Не знаю, возможно. Всё это время мы пытались, но увы… После очередной попытки, которая так и не увенчалась успехом, мы оставили надежду. Это слишком сложно. Думаю, вы понимаете.

Он кивнул, выдерживая недолгую паузу. Взгляд его казался несколько отсутствующим в этот момент, и был направлен в её сторону. Но смотрел он не на Анну, а куда-то за её спину. Проследив за ним, я заметил, что Вилсон с интересом рассматривает наши семейные фотографии, стоящие на полке, в частности детские снимки Анны.

– Я прошу прощения, что снова затрагиваю вашу рану, обещаю, это последний вопрос: как давно у вас была последняя попытка забеременеть?