Галина Балабанова - Год Синей Лошади. Рассказы о жизни, счастье и любви, написанные с юмором и от души

– Наверное, ты права, – пискнула Юлька.

– То-то… – улыбнулась Машка. – Вот мы Костика заодно и проверим. Вдруг я опять не на того нарвалась?

– Может, не надо, Машунь, – занервничала Юлька. – Поживешь недельку, и ладно.

– Ох уж эти мне сантименты, – взвилась Машка. – Не зли меня! Сколько надо будет, столько и поживу. В конце концов, ты у меня одна.

– Ты же говорила, что любишь его, – озадаченно промямлила Юлька. – А теперь проверять собралась…

– А я и сейчас от своих слов не отказываюсь. Люблю. Но тебя я тысячу лет знаю, а его всего восемь месяцев.

– Спасибо, Машунь, – расчувствовалась Юлька, – что бы я без тебя делала…

– Ну, хватит киснуть, – оборвала ее Машка, – пойдем лучше чайку попьем.

– Чайку это хорошо, – вздохнула Юлька, – только у меня в холодильнике мышь повесилась. – Она вытащила из шкафа кофточку. – Ты телевизор пока посмотри, а я в магазин сбегаю. Тут близко, я быстро, туда и обратно.

– У тебя, что, совсем ничего нет?! – удивилась Машка. Уж чего-чего, а еда у Юльки в холодильнике никогда не переводилась. Значит, дела и правда фиговые.

– Машка, я тебя так люблю, – захлюпала Юлька, и на душе у нее посветлело. Как все-таки хорошо, что у нее есть такая подруга.

Ближайший магазин, вернее магазинчик, куда отправилась Юлька, находился в двухстах метрах от дома, в небольшой одноэтажной постройке пятидесятых годов. Юлька редко заходила в это отсыревшее малоприятное заведение, разве что по острой необходимости, когда не было времени идти в супермаркет, находившийся в двух автобусных остановках от дома. В магазинчике как обычно было сыро, сумрачно и безлюдно. Лишь парень в камуфляжной одежде, шурша купюрами, нарушал пропахшую гниющими овощами липкую тишину.

– Ну, и долго ты будешь думать, защитник? – услышала она голос вынырнувшей из-под прилавка продавщицы. – Я тебя спрашиваю, – тетка с ненавистью посмотрела на парня, – или оглох?

Парень почесал затылок и озадаченно посмотрел на полку с бутылками.

– Да вот не знаю, что лучше взять, коньяк или водку…

Продавщица со злостью смахнула с прилавка луковую шелуху.

– И когда вы ее, ироды, только напьетесь? – прошипела она. – С утра до ночи ходють и ходють, то им пиво, то водку подай, а матерям с горя хоть вешайся, – она сдернула с головы сбившуюся на затылок косынку. – Тоже мне, защитники родины…

– Ладно, возьму водку, – не дал ей договорить парень и, вытащив из кошелька пятитысячную купюру, положил ее на прилавок.

Продавщица сняла с полки бутылку «Столичной».

– Вот, бери свое пойло и уходи, – буркнула она, – чтоб вам ни дна ни покрышки.

– Это вы зря, тетенька, всех под одну гребенку, – беззлобно проговорил парень, сунув сдачу в карман.

Тетка с ненавистью посмотрела на Юльку. Можно было подумать, что это она виновата в том, что все кругом пьют.

– Ну, а тебе чего?! – рявкнула она, воткнув в бока сжатые в кулаки руки.

– Батон, пачку масла, сыр и пакет молока, – отчеканила Юлька, краем глаза проводив парня до двери. Что-то знакомое было в его голосе, фигуре и манере поправлять волосы.

Выйдя из магазина, Юлька не спеша пошла в сторону дома. Ощущение, что за ней следят, появилось, как только она перешла на другую сторону дороги.

«Что за черт?» – подумала она и, развернувшись вполоборота, чуть ли ни нос к носу столкнулась с парнем из магазина. – Андрей?! – щеки ее заалели как маки. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Да я в гости к другу приехал, – смущенно проговорил он. – А ты как тут оказалась?

– А я теперь здесь живу, – опустив глаза, процедила она, – прости, я пойду, меня подруга ждет…

– А меня друг, – спохватился Андрей, – может, объединимся?!

– Как-нибудь в другой раз, я спешу.

– Следующий раз будет не скоро, – торопливо заговорил он, взяв ее за руку, – я завтра уезжаю, надолго, – он притянул ее к себе, – Юля, нам надо поговорить.

– Не надо, Андрей, – откачнулась она. – Все уже сказано.

– Но ты должна знать правду.

– А я знаю, – посмотрев ему в глаза, усмехнулась Юлька. – Ты меня предал.

– Это неправда, Юля. Я тебя не предавал, – уверенно произнес он. – Если не веришь, спроси у отца.

– А при чем здесь отец?

– Мне трудно об этом говорить, но ты должна мне поверить. Дело в том, что Татьяна и Константин Аркадьевич сделали фотомонтаж.

– Фотомонтаж? – не могла поверить Юлька. – Тогда почему ты молчал все это время?

– Не хотел тебя ссорить с отцом, – нахмурился он. – У вас и так слишком сложные отношения. Я думал, он сам все расскажет. Теперь вижу, что это не так.

– Я не верю тебе, – насупилась Юлька, – отец, конечно, не сахар, но он не способен…

– Это твое право, верить или нет, – разведя руками, отчеканил Андрей. – Но ты должна знать, что я не виноват. – Он обнял ее за плечи… Разговор сам собою затух, снежным комом накатили воспоминания.

Их сумасшедшая любовь случилась в девятом классе, точнее после его окончания, и пришла она к ним неожиданно, как приходит все хорошее и гениальное. В тот день старшие классы во главе с классным руководителем и физкультурником отправлялись на трудовую практику в подшефный колхоз на уборку картофеля. В те далекие годы именно на колхозных полях отрабатывали практику школьники и студенты большинства вузов и профтехучилищ.

Юлька вышла из дома с большим опозданием, не выспавшаяся, с темными кругами под глазами, с небрежно завязанным на макушке хвостом, в босоножках и простеньком ситцевом сарафане. Преподаватель по труду, увидев ученицу в таком неподходящем наряде, отругал ее по всем правилам, но домой не отправил, пообещав найти какую-нибудь одежду на месте. И слово свое сдержал.

В сельсовете ей выдали резиновые сапоги, платок и заношенную куртку непонятного цвета. И все было бы ничего, если бы не сапоги, которые были велики на три размера и все время сваливались с ноги. В самый разгар работы, переходя с одной грядки на другую, Юлька подвернула ногу и свалилась в межу. Андрей, работавший на соседней грядке, услышав крики, подбежал к ней и, не дожидаясь, когда подойдут остальные, подхватив на руки, потащил в сельский медпункт.

В тот день Юлька сделала для себя много открытий, главным из которых была она сама. Разве могла она подумать, что будет целоваться с парнем, которого лишь изредка видела в школе на переменках, в первый день их знакомства. Да никогда!

На обратном пути, по дороге из медпункта, когда они свернули на лесную тропинку, Андрей неожиданно признался Юльке в любви. Оказывается, парень был влюблен в нее с восьмого класса, но, не надеясь на взаимность, держал свои чувства при себе, думая, что со временем это наваждение пройдет. Но как он ни старался вырвать Юльку из сердца, у него ничего не получалось.