Илья Кожухарь - Зимняя книга. Серия «Книга шестерых». Сборник рассказов

– Уходить нужно счастливым. Иначе цепь перерождений превратится в такую же рутину, как и опостылевшая жизнь.

– Да кто тебе это сказал?!

– Малосущественно. Важнее знать, как выйти из морока предопределённости и зажить в настоящем моменте.

– Это действительно интересно.

– На самом деле, каждый знает путь. Точнее – множество путей. Я напомню тебе о трёх основных, а ты подумай, который тебе ближе.

– Валяй, усатый!

– Нам кажется, что мы проживаем некий непрерывный сценарий, осью абсцисс которого является время.

– А ординат? – напрягся Яков.

– По-разному. У кого-то – благосостояние, у кого-то – эмоциональная шкала. В любом случае такой взгляд примитивен до невозможности. Время не линейно, и очень глупо рассматривать его как вектор.

– А каково же тогда время?

– Не суть. Важно, что реально является осью абсцисс.

– И что же?

– Допустим, опыт. Я намеренно не вдаюсь в подробности. Существенно другое: годы, проведённые на монотонной работе, кажутся нам мгновениями, а моменты озарения, минуты счастья растягиваются в памяти в часы. И для прерывания этой монотонности, для выхода из тупика безысходности есть три основных пути.

– Поведай мне, котейка, какие же? – саркастически полюбопытствовал Яков, не желая признаться самому себе, что разговор с котом увлекал его всё больше и больше.

– Охотно. Первый – музыка. Но та, где ритмический и гармонический рисунки уникальны. По этой причине современная поп-музыка не вытащит тебя из безысходности, а вот классическая – вполне. Проблема в том, что многие не способны её воспринимать, а для того, чтобы выйти из душевного тупика, необходимо руководствоваться абсолютно новым, незнакомым ранее произведением. Иначе оно просто повторит какой-нибудь привычный алгоритм, но выход не покажет.

Яков нахмурился. Он не любил классическую музыку и, хотя ему теперь было интересно, этот путь был явно не для него.

– А какие ещё есть пути? – спросил он своего разговорчивого собеседника.

– Сон. Глубокий, оздоравливающий. Люди, загнанные в тупик, часто его теряют. Жаль, потому что сновидения, неподвластные ничьей воле, открывают путь к решению сложной ситуации. А на самом деле они просто постепенно заменяют токсичную для тебя реальность на более дружелюбную.

– А как быть, если снятся кошмары?

– Постоянно? – уточнил голос.

– С высокой периодичностью, – ответил Яков.

– Тогда существует третий путь – незнакомая дорога. Но есть важные условия, без которых он не будет эффективным. Ты не должен знать, где эта дорога заканчивается. В идеале и где начинается – тоже. Чем длиннее путешествие по таким дорогам, тем выше вероятность, что ты ощутишь себя живущим в настоящем моменте. Когда не будешь знать, где ты, вполне вероятно, что задумаешься, кто ты. И получишь ответ. Проще говоря – вспомнишь.

Яков перекинул ноги обратно на крышу. Кота рядом не было.

– Скажи мне, кот, а если совместить все три варианта? Музыку, сон и незнакомую дорогу? Это же будет ещё эффективнее?

Ответа не последовало. Яков встал и поплёлся к чердачной калитке. Желание прыгать вниз пропало. Он чувствовал себя разбитым, но одухотворённым. Навалилась усталость, и он знал, что сегодня уснёт как младенец. Быстро и глубоко. А завтра соберёт рюкзак и уйдёт в поход. Он лет двадцать никуда не ходил, так что впереди было множество незнакомых дорог.

Из тени выходящей на крышу лифтовой шахты вышел старичок. На нём были спортивные штаны, куцый свитерок и домашние тапочки. Мужчина явно замёрз. На руках, прижимаясь к старику, сидел чёрный с белыми пятнами кот. Он не издавал никаких звуков, лишь смотрел огромными жёлтыми, будто бы удивлёнными глазами.

– Видишь, как бывает, Мурзик, – обратился старичок к коту. – В кои-то веки решил сбежать от меня, а вон оно как – человека спас! Он-то думал, что с тобой беседует! И хорошо даже – котов обычно слушаются. Недаром их вещими называли. Я такого наплёл, даже если захочу, повторить не смогу…

Кот ласково тёрся о свитер старика, то ли соглашаясь, то ли предвкушая скорый ужин и тепло родного дома.

Всё реже он выходил в поле. В основном же сидел на своей вилле и следил за выполнением работ. Современные технологии это позволяли. Наблюдать за перемещением посылок, работой коммерческих представителей и добровольцев в режиме онлайн было скучно, но необходимо. Он верил, что успех предприятия прямо пропорционален степени вовлечённости руководителя во все этапы производственного процесса.

Фирма имела многовековую историю успеха. И, пусть это нигде не было отмечено официально, являлась одной из старейших в мире. Причиной нежелания афишировать историю создания компании мог послужить тот факт, что формированию начального капитала способствовала преступная деятельность. Основатель и гендиректор, ныне успешный предприниматель, он не любил вспоминать первые сумбурные шаги становления бизнеса.

Тракт или густая чаща, путники, зарытые горшки с золотом на чёрный день, изощрённые пытки. Изощрённые даже для того мрачного времени. Настолько пугающие, что местные жители поклонялись ему и приносили жертвы на вечнозелёной хвое елей и сосен. Современные традиции хранят слабые отголоски того времени. Так продолжалось несколько веков, но потом обильный поток монет и страдания стал иссякать.

Древние народы вымерли, дружины прижимистых феодалов не позволяли безнаказанно хозяйничать в господских владениях. И, хотя древняя магическая сила давала серьёзное преимущество в решении территориальных споров, заниматься разбоем, пытками и грабежом становилось всё сложнее, да и менее прибыльно. В воздухе разлился дух гуманизма. Население жирело, богатело, желало праздника. Спрос, как известно, рождает предложение, и древнее создание, вскормленное человеческими жертвами и страхом, преобразилось.

Веселье и надежда производили гораздо более питательную энергию, чем ужас и боль. Людские детёныши оказались забавными карапузами, и в какой-то момент их любовь стала настолько искренней и чистой, что превратилась для чудища в настоящий наркотик.

Много поколений сменилось, пока степенный и добрый Клаус превратил своё предприятие в мощную международную корпорацию. Он работал абсолютно официально, исправно платил налоги, просто не афишировал истинную локацию штаб-квартиры. Швейцарские Альпы надёжно хранили этот секрет, а местные банки – тайну вкладов, что бы там ни рассказывали доверчивым зрителям телевизионные пустобрёхи.

В последнее время возраст давал о себе знать, поэтому на людях он появлялся всё реже. Любовь и так приходила в бумажных письмах, по электронной почте, в лентах соцсетей, а деньги появлялись бегущими полосками цифр прямо на банковском счету.