Ирина Данилова - Сказки и мысли россыпью

Ранним утром Змей сгонял в соседнюю деревню и приволок оттуда пару мешков муки, корову, пяток куриц, одолженную у отставного прапорщика полевую печку и шмат сала (сковородок и прочей утвари у него в хозяйстве хватало и так). Муку он высыпал во вместительное корыто, подоил туда же бурёнку и усадил на краешек кур – нестись. Когда все ингредиенты были подготовлены, Змей тщательно перемешал их хвостом и, запалив на одном дыхании три конфорки, ловко принялся за дело.

К полудню стопка блинов по высоте не прошла бы во вход в пещеру, в каковой, прибранной семью шустрыми гномами, – по серебряной монете каждому и три менеджеру Белоснежке – царили чистота, уют и огромный круглый стол, который вышедший некогда с похмелья на бой король Артур случайно прихватил вместо щита.

Гости запаздывали. В ожидании их Змей Горыныч занялся давно требовавшими внимания делами: завершил инвентаризацию южного сектора сокровищницы; выслал письменное согласие на бои, заявленные до конца квартала, с занесением дат и условий в календарь; прополол методом выжигания заросли ядовитого плюща в облюбованных для уединённых посиделок кустиках.

Наконец, на дороге заклубилась густая пыль, а в недрах её полилась витиеватая русская речь, проклинающая дорожных работников. Задрожала земля, застонала. Один за другим подъехали к пещере и спешились с коней богатырских Илья свет Муромец, Добрыня сын Никитич и Алёша может быть Попович. Встали рядком, но внутрь не заходят, к столу не идут; с ноги на ногу переминаются, шлемы в руках теребят.

– Слышь, Горыныч, – хрипло начал Муромец как старший по званию, – получили мы от тебя «приглашение на званый ужин при свечах», приехали добровольно, смягчения просим… Если это ты из-за Василисы осерчал, Микулишны то есть, так я ж не знал, что её князь Киевский тебе нарочно подсунул. Моё дело богатырское, подневольное: сказали спасти девицу, я и спас. Ну, не знал, что меч-кладенец, с которым она удрала, не казённый, а твоим дедом выкованный…

– А насчёт письма от казаков перед Куликовской битвой, – вступил Никитич, – так мы тоже не виноваты. (Остальные согласно закивали.) Оно вовсе не тебе было писано, а Турецкому Султану, и вся ругань в нём тоже ему предназначалась. Лихо Одноглазое, чтоб ему и вторую зенку потерять, адресата перепутал. А мы тебя в профсоюзе нашем исключительно на Вы именуем, как достояние эволюции!

– И вообще, мы… мы… – голос Поповича предательски дрожал. – Мы невкусные. Неурожай на Руси-матушке, ни тебе витаминов, ни карбогидратов. Одна клетчатка и осталась, да и то крупнозернистая.

Послушал Змей такие речи, посмеялся в три глотки:

– Верно молвит пословица: сила есть – ума не надо. Я вас не начинкой звал, а гостями, на блины. Чтоб по собеседнику каждой из трёх голов было. Проходите да присаживайтесь, пока не остыло. Сам пёк!

И сидели они и ели, и пили, и в карты на принцесс играли. И было им хорошо, чего и вам желаем.

Змей Горыныч-Младший, напевая, выбрался из горноозёрного бассейна, прошёлся по спине и крыльям махровым полотенцем, удобно устроился в массажном кресле, набил трубку и, с вожделением сделав первую затяжку средней головой (правая и левая бросали курить), притянул к себе «Каталог фигур высшего пилотажа». Неплохо для прохладного сентябрьского утра, совсем неплохо. «Переворот Иммельмана» – галочка! «Пикирование» – галочка! «Спираль» – галочка! «Штопор». Ну вот, так и знал, что что-то упустил.

В недрах пещеры раздался характерный удар падающего, заключённого в доспехи, тела. Следом за ним донёсся мерный гул. Он не прогадал, зачисляя Ягу на штатную должность уборщицы. Бабка лихо летала по коридорам, заметая мусор в притороченный к ступе совок и в случае ЧП (чокнутых посетителей) оперативно оказывалась на месте.

– Горыныч! Лети сюда, родимый! Кажись, снова обморок!

Змей досадливо поморщился, но отправился на зов. О времена, о нервы! То ли дело при его отце. Что ни день – богатыри с рассвета перекличку устраивают, чтоб очередь на поединок сохранить. Не боялись издержек – потери коня там или живота собственного (регулярные потасовки, кстати, с основательными перед ними тренировками – отличный способ похудеть). Бояре регулярно нанимали урон соседям нанести или баньку в лютый мороз быстро натопить. Татары за улучшение генофонда – царевен белокурых – обозы с соболями присылали. Гномы золотишко подбрасывали за помощь в ковке. Принцессы, в девках засидевшиеся, штабелями на шеи вешались да среди скота краденного затесаться норовили. Сокровищницу из года в год расширять приходилось. А потом заразился Горыныч-Старший от мудрого Ворона птичьим гриппом да и отлетел в летописи. Пришёл налоговый инспектор, забрал треть наследства, через год ещё треть, потом ещё. Принцессы бросились на поиски других змеев (с обедневшими прекрасными принцами такое тоже случается); бояре поумнели, застраховали терема.

На остатки нажитого отцом пещера была переоборудована в благотворительный, поборами необлагаемый, Музей Древнерусской Боевой Славы. По стенам зажгли неугасимые факелы (гномы по бартеру газ подвели), Водяного сделали ответственным за поддержание уровня влажности, Кота Баюна запустили вещать в лекторий, Одноглазое Лихо назначили смотрителем в залах. Поставили неподалёку Избушку на курьих ножках, поделив на секторы М и Ж , а потом и эксклюзивную парилку из бочки для обладателей абонементов рядышком пристроили. За экспонатами далеко ходить не пришлось, благо налоговики в куче «металлолома» рыться поленились. И «меч-кладенец Муромца» в каталоге закрасовался, и «булава Поповича», и «свисток Соловья-Разбойника».

Потихоньку-полегоньку культурное заведение начало набирать обороты. Повалили экскурсии из школ ближних и тридесятых государств, художники зачастили, ролевики. В сувенирном магазине всё те же шустрые гномы принимают заказы на изготовление реплик доспехов. Шеф-повар суши-кафетерия Ка Щей потчует гостей сашими из золотой рыбки и фирменной пекинской уткой, фаршированной зайцем (в глубине каждого – киндер-сюрприз из горького чёрного шоколада с марципанной иголкой). Посетители в основном интеллигентные, воспитанные. Некоторые, правда, излишне впечатлительные. Как этот вот…

– Тоже мне, аника-воин. Ты, Яга, брызни на него живой водой или лучше дай ему свой носок понюхать, враз подскочит.

Змей с гордостью оглядел стенд, перед которым валялось бездыханное тело. На отгороженном толстым красным канатом постаменте возвышался плечистый манекен, на груди которого висела антуражная берестяная грамота: «Здесь могла бы быть Ваша кольчуга!».