Николай Кетов - Закат. Re_Animation

Хозяйственный отдел помимо скудно предсталенных приборов имел у себя в ассортименте два порошка «ЛАСКА» и «АИСТ» для ручной и машинной стирки, соответственно и пирамиду коричневого хозяйственного мыла с указанием % жира. Точно такую же пирамиду обычного мыла без упаковки, с тем лишь отличием, что хозяйственное было прямоугольным и коричневым, а обычное мыло было с гладкими углами и белым. Один вид зубной пасты в алюминиевом тюбике.

Единственным современным в данном магазине был стенд, стоящий рядом с кассой, на котором красовались разноцветными упаковками шоколадки и жвачки. Там же около массивного кассового аппарата стояли весы, покрытые пакетом, закрепленного скотчем.

После путешествия в прошлое они обернулись и пошли на улицу, около двери висели еще две таблички, которые, очевидно играли роль билбордов, на одной значился номер продавца комбикормов и мяса, а на другом была лаконичная надпись «есть зил – привезу всё». Продавщица, не обратившая внимания на их приход ровно так же и не попрощалась с ними, лишь изредка сдувая спадающую прядь волос на потеющий лоб, в помещении в котором ей предстоит пробыть ближайший день, которое, несмотря на открытую дверь и дверь заднего двора не продувается практически никак. В эти двери, помимо местных и кота забредают только мухи, наиболее жадные из которых остаются на свисающих с потолках лентах навечно.

Выходя, они чуть не столкнулись со старушкой, которая вышла из соседней двери, находившей в тени предбанника и перечитывающей только что полученную пенсию. Сгорбленная старушка ойкнула от испуга.

– Извините. – сказала она безропотно и слегка шепелявля.

– Это вы нас извините. – сказал Виктор

– Ну что вы, это я тут копошусь всё. – сказала она и опираясь наощупь одной рукой, слегка причмокивая губами побрела в магазин, волоча за собой тележку, у которой забились или сломались подшипники в одном колесе.

Вид этой безропотной и всепринимающей безнадежность происходящего с ней и с её местом в мире несчастной старушки создал гнетущее состояние, вырвав из безмятежности того мира, в котором они пребывали. Они сели в машину и поехали домой, чтобы хорошенько выспаться.

– Всё равно это было чудесное путешествие. – сказал Виктор, при въезде в Москву.

– Да. От того, что сейчас немного грустно, это даже кажется еще ярче. Я обязательно хочу еще чего-то такого.

– У нас впереди весь мир! – улыбнулся Виктор, слегка задумавшись о своем материальном положении, но восхищенным всем происходящим.

Алёна надела на голову фиксатор с камерой: в область тянулись пробки, в то время как в сторону Москвы было свободно. Пара мобильных постов ДПС, занятых очередной спецоперацией, около которых Виктор законопослушно сбавлял скорость, лишь оценивающе всматривались к ним в окна, но так и не стремились остановить.

– Возьми, пожалуйста, в бардачке папку, найди там путевой лист с сегодняшним числом и поменяй его местами с тем, который сейчас лежит сверху. – сказал он, опомнившись во время очередного поста. Алёна взяла папку, заменила путевой лист и продолжила смотреть на улицу. В Москве по улицам катались поливалки, создающие пробки на пустых дорогах. Ехали они рядами, так что обогнать их не было возможности.

С цифрового билборда на них глядела эротично приоткрыв рот девушка в секс-костюме медсестры и белых сетчатых чулках. Одной рукой она указывала себе на плечо, а другой поднимала белую миниюбку, оголяя ягодицу: «Уколи меня, не бойся!»-гласила надпись.

На следующем плакате эта же девушка, сжав подкашивающиеся колени, скосив глазки и моляще открыв рот просила «Хочу еще! Хочу чаще чем раз в полгода!».

На третьем плакате эта девушка с раскрасневшимися щечками и добавившимися к костюму аниме ушками и хвосту, выглядывающему из под миниюбки невинно потупив глазки говорила «Я… Знаешь… Ты меня полностью устраиваешь… Но может попробовать два укола за раз? Если, конечно, ты не против.»

На четвертом плакате уже знакомая девушка стояла в черном латексном костюме и черных ботфортах на лысеющего вида мужичке, запихав каблук ему прямо в рот. На мужике красовалась футболка с надписью «Anti vax». Надпись на плакате гласила «Заставив вирус молча смотреть. Вместе сделаем из него куколдовирус.»

На следующем плакате эта девушка голой лежала в ванной, наполненной молоком, так что на поверхности было только её лицо, открытые ключицы и ножки, черные ноготочки на которых ярко выделялись на фоне белой глади. «Хочу больше! Двойная доза вакцины. Да еще и по скидке 30 %!»

На последнем плакате эта девушка в фартуке на голоё тело повернувшись в пол оборота стояла рядом с плитой, демонстративно оттопырив раскрасневшуюся круглую попу, на которой виднелся след от муки в форме ладони в сторону зрителя. Лямки фартука еле прикрывали соски и спасали грудь от выпадения прямо в камеру «Время отжарить! Даю только привитому!».

– Я не то, чтобы сторонник морали… Но это слишком пошло. Если бы мне сказали прорекламировать уколы, я бы предложила образ ёжика в халате и круглых очёчках. Пожилой ёжик-врач. – сказала Алёна.

– Вот потому ты и не на том месте.

Приехав на парковку чуть раньше полудня, они у лифта столкнулись с охранниками, которые двигались из какого-то служебного помещения на смену действующим в холле и приветливо поздоровались еще больше убедившись для себя, что эта девушка, несущая сейчас ножны в руках с камерой на голове не представляет угрозы, а очередная «папина дочка», которая бесится с жиру.

Раздевшись и приняв душ и поставив все девайсы и аккумуляторы на зарядку они сразу улеглись спать после бессонной ночи.

Электронные часы на телевизоре показывали пол шестого после полудня. Виктор открыл глаза, проморгался. Как ни странно он чувствовал себя прекрасно отдохнувшим и выспавшимся. Будто почуяв его пробуждение, открыла глаза и сладко, подобно коту потянулась Алёна.

– Доброе утро! – сказал Виктор и поцеловал её.

– Доброе! – сказала Алёна и ответила ему поцелуем.

– Ты тоже хорошо поспала?

– Да, а ты?

– Я – прекрасно, как будто очистился от чего то после путешествия.

– А я- во время. – улыбнулась Алёна.

– Тогда давай перекусим и поехали?

– Куда?

– Сначала поедем, а потом решим.

– Сначала поедим, а потом поедем. – улыбнулась Алёна и вскочив с кровати пробежала на цыпочках на кухню.

Виктор встал, умылся и пришел на кухню.

– В дорогу я нам яйца отварю, еще всякие нарезки остались и хлеб возьмем, как на пикник.-, сказала Алёна. А еще термос нашла.

– Термос то наверное не нужен. Воду возьмем, а чай-кофе не хочется.

– Как знаешь.

Уже через 15 минут они сворачивали с Островитянова на Ленинский. Номера домов текли на убыль, как цифры обратного отсчёта. По тротуарам в поисках свободного заведения бродили люди. У бордюров на выделенке через каждые десять метров останавливались машины такси либо забирая, либо выпуская клиентов. Выделенка в этот раз мешала сильнее, чем в будний день, когда приходится объезжать крупногабаритный транспорт.