Дмитрий Красавин - Королевский сад

У короля был сад, в котором были собраны растения со всех уголков мира. Король любил прогуляться по его аллеям, отдохнуть от государственных дел.

Однажды ему пришла в голову мысль, поинтересоваться у растущих там деревьев и цветов – счастливы ли они?

Он подошел к могучему дубу, под сенью которого так приятно посидеть в знойный полдень, и спросил:

– Ты счастлив?

– С чего бы это мне быть счастливым? – недовольно пробурчал тот в ответ.

– А почему бы и нет? – искренне удивился король. – Неужели мои садовники плохо за тобой ухаживают?

– Не то, чтобы плохо. Но если б они могли что-нибудь сделать с моими плодами…

– Однако я не вижу на твоих ветвях ни одного поврежденного желудя!

– Это так. Но они все такие мелкие, невзрачные, безвкусные. Мне, сильному и могучему дереву, невыносимо стыдно иметь столь убогие плоды. Они унижают мое достоинство! То ли дело плоды у яблони!

Король направился к яблоне:

– Твои яблочки такие большие, красивые, к тому же очень вкусные и ароматные. Ты счастлива?

– Выдумал тоже! – возмутилась та. – Посмотри на мои ветви – они просто стонут под тяжестью плодов. С таким бременем, о каком счастье можно вести речь? Вот вишня, ей определенно повезло – и вишенки ее легонькие, и цветет она всех красивее в саду!

Король задал свой вопрос вишне.

– Да, мои ягоды меня устраивают, – ответила вишня, – но мое цветенье так кратковременно! То ли дело роза – она цветет почти все лето и каждый ее бутон – само совершенство!

– Ты что, издеваешься? – обиженно отозвалась красавица роза. – У самой, небось, кора гладкая, приятная, а я вся в колючках, как дикобраз.

Так правитель обошел почти все растения и опечаленный уже намеревался возвращаться во дворец, как вдруг в самом дальнем углу сада его внимание привлек чей-то радостный голосок:

– Динь-динь, динь-тирлинь.

Король раздвинул ветки жасмина и увидел среди высокой травы маленький колокольчик, который восторженно вертел головой во все стороны, оглашая полянку радостным звоном.

– Ты что такой радостный? – удивился правитель.

– А как же мне не радоваться? – отозвался тот. – Ведь я расту в королевском саду!

– Но условия, в которых ты растешь, несравненно хуже, чем у других цветов и деревьев. Тебе приходится изо всех сил тянуться вверх, чтобы пробиться к свету через сплетения трав, мои садовники не удобряют твоих корней, не опрыскивают листья, не разрыхляют почву. О тебе никто не заботится!

– О нет, Ваше Величество, Вы ошибаетесь! Да, садовники меня не балуют вниманием. Ну и что? Это такая мелочь. Ведь обо мне заботится весь мир! По утрам я купаюсь в росе. Ночь дает мне отдых, а в полдень моих лепестков касаются лучики Солнца, согревая их своим теплом! Сегодня рядом со мной остановился король и разговаривает как с равным. Жизнь прекрасна! Я так счастлив!

Король нагнулся ниже, заглянул в искрящиеся радостью синие глаза колокольчика и задумался. Что такое счастье? Зависит ли оно от того, как за нами ухаживают, кто о нас заботится или это нечто неуловимое, зависящее от нас самих?

Потом правитель осторожно, чтобы ненароком не задеть нежные лепестки цветка, отпустил ветви и выпрямился. Его сердце наполнилось тихой радостью.

Колокольчик ли явился тому причиной? И да, и нет.

Нет – потому, что эта радость была с ним всегда, никогда не покидала. Каждый из нас создан из вещества, называемого радостью, и никакой «колокольчик» тут не может ничего ни прибавить, ни убавить.

Да – потому, что, сосредотачиваясь на внешнем мире, с годами мы забываем о том, что радость живет не вовне, а внутри нас. И тогда для напоминания нам нужен «колокольчик».

Быть или не быть счастливым – каждый выбирает сам. Не так ли?

Игумен со своим келейником возвращались в монастырь, но заплутали и вынуждены были заночевать на обрывистом берегу неведомой таежной речки. Проснувшись поутру, игумен увидел на другой стороне стадо коров и разбудил келейника:

– Илюша, переберись-ка на тот берег, найди пастуха, спроси у него дорогу и умоли дать нам хлебца с молочком, а то что-то я совсем изголодался.

Келейник упал игумену в ноги, попросил благословения и, получив его, радостный скатился вниз к реке. Вода была чистая, прозрачная до самого дна, а ее поверхность переливалась мириадами бликов восходящего солнца, как церковь в Пасху переливается огоньками горящих свечей. Оглядевшись, юноша понял, что брода рядом найти не удастся. Плавать он не умел, но желание игумена для келейника закон, а главное – почитал он своего наставника на равных с Богом. Осенив себя и речку крестным знамением, Илюша заговорил с ней:

– О чистая непорочная река, я преклоняюсь пред тобой как пред совершеннейшим Божьим даром – в тебе нет ни одного изъяна! Мой игумен тоже чист и непорочен! Ты одаряешь своими благодатными водами всех, кто приходит к твоим берегам, и он также одаряет благодатью Божьей всех, кто к нему приходит! Во имя Господа нашего Иисуса Христа, во славу моего игумена пропусти меня на тот берег за молочком для непорочного слуги Божьего.

И случилось чудо: течение реки на миг замерло, мириады солнечных бликов поднялись вверх, и над водой образовался сверкающий мост.

Восхваляя Бога, своего игумена и реку, келейник взошел на этот чудесный мост и, не замочив ног, перешел на противоположный берег.

Спустя какое-то время он тем же путем вернулся обратно с холщовой котомкой за плечами, наполненной хлебом, маслом и молоком.

Игумен, в изумлении наблюдавший за этим чудом с высокого берега и слышавший все, что говорил юноша, бросился к реке, чуть не сбив с ног своего верного слугу, и, перекрестившись, смело ступил на еще не утративший своего блеска чудесный мост. Однако не успел он и до середины дойти, как солнечные блики вновь опустились на поверхность реки. Лишившись опоры, ноги игумена вытянулись, и святой отец камнем пошел ко дну.

Лежать бы ему там до скончания веков, если б не случилось быть рядом пастуху. Не мешкая, тот нырнул в воду и вытащил батюшку на берег. Продрогший, напуганный слуга Божий долго молчал, обсушиваясь и согреваясь возле разведенного пастухом костра, и наконец с обидой в голосе произнес:

– Я тот самый игумен, во славу которого возник этот чудесный мост. Как же могло так случиться, что подо мною он вдруг исчез? Я чуть не утонул!

– Святой отец, я человек малограмотный, – поразмышляв немного, ответствовал ему пастух, – но позвольте, скажу свое мнение.

– Говори!

– Ваш келейник, когда подошел к реке, восхвалял и Бога, и реку, и вас. Его сердце было переполнено благодарностью к Творцу, восхищением красотой и совершенством Его творения. В нем не было места ни для чего другого. А вас всего распирали мысли о собственной значимости. Может, в этом причина?