Алиса КЛИО - Немир

Монтернор замолчал, шумно вдыхая и выдыхая воздух через мохнатые ноздри. Молчал и Ленни, поражённый масштабами деятельности предков и их целеустремленностью. Самому ему никогда не пришло бы в голову проводить подобные опыты.

– Так что же случилось? – спросил он, видя, что молчание может затянуться надолго.

– Я всегда останавливаюсь на этом месте, – нехотя объяснил Монтернор. – Дальше рассказывать неинтересно. Ничего не случилось. Ничего он не сделал. Тем самым он обманул ожидания людей, и они, как вы любите сейчас говорить, обломались, а больше всех – Магистр Универсального Добра, так как ему даже нечем было на такое ответить.

– Теперь Вам, должно быть, понятно, почему я живу днём и умираю ночью, – добавил он после паузы.

– Нет, – признался Ленни, – мне это непонятно. И многое другое тоже.

– Совет рассмотрел моё дело и решил, что я должен отдать Смерти всё время, которое потратил на бесплодные поиски Абсолютного Зла, – проговорил Магистр. – Это было, конечно же, справедливо. Будь я смертен с самого начала, я бы не угробил столько дней и ночей на схоластические бредни. Но они великодушно позволили мне продолжить работу, и теперь я отбываю свою карму по ночам, в тиши и покое, а днём живу нормальной жизнью…

– А что сталось с Магистром Универсального Зла?

– Он исчез, – сказал Монтернор. – Пропал неведомо куда. Как написано в древних манускриптах, «не сносила его земля»…

– Но что в таком случае Гуманитарное Зло?

– О, это я Вам сейчас покажу, – уверенно ответил Магистр. – Да и сам посмотрю с удовольствием. Знаете, мне позволено видеть чужие сны вместо собственных – этакая компенсация за то, чего я лишён. Впрочем, в отличие от реальных событий, сны обладают весьма размытой субстанцией, этот сон мне удалось подглядеть лишь потому, что он приснился сразу двоим. И ему и ей…

Странная интонация последних слов не тронула Ленни – он задумался о другом. «Кто-то – или что-то? – позволяет ему видеть сны… Я ведь не спросил его про книгу… ту самую, единственную», – но мысль явилась и упорхнула, а перед Ленни развернулась прямая, как солнечный луч, дорога. Она уходила вдаль, за горизонт, и кроме неё не было больше ничего: ни деревца, ни даже травинки, ни ручья, ни оврага, а только красные пески на много километров вокруг. Никогда в жизни не приходилось Ленни наблюдать в равной степени столь унылую и столь восхитительную картину… «Очевидно, это заря сотворения мира», – подумал он и тут же понял, что ошибся: далеко впереди у обочины дороги виднелась маленькая чёрная точка. Это мог быть только человек или другой двуногий.

Чья-то рука легла на плечо, и голос Монтернора произнёс:

– А теперь подойдём ближе.

Точка стремительно выросла в размерах, превратившись… в Гоблина Берна. Он сидел на песке и вроде как медитировал, раскачиваясь туда-сюда и хрипло напевая. Его колючий хвост вытянулся по песку и подрагивал в такт.

– Взгляните-ка туда! – сказал Монтернор и махнул рукой вперёд.

Без сомнения, там кто-то двигался. Две точки, два пешехода. Запылённые, усталые, они всё явственнее вырисовывались на фоне жгуче-синего неба. На одном был надет белый плащ блестящего покроя, его борода, аккуратно подстриженная, свисала до пояса, как манишка. Другой, величественный и златокудрый, в мантии и латах, сразу понравился Ленни. Впервые увидав героя вблизи, тот мгновенно узнал короля Галахада. Да это просто не мог быть никто иной.

Его выводы не замедлили подтвердиться.

– Галахад! – закричал спутник короля, захлопав в ладоши подобно ребёнку, – ты посмотри, ведь это же хвостатый гоблин!..

Но Доблестный Галахад, герой многочисленных легенд (в т.ч. в стихах) и песен (в т.ч. и в рифму), пребывал сегодня в мрачном настроении. Он никак не отреагировал на эмоциональный выпад соратника, и только усмехнулся кисло, как если бы у него ныл зуб.

– Скажешь тоже, Арон, – буркнул он. – Ну ты посмотри, какой же это гоблин!?.

– Гоблин, конечно, – не успокаивался тот. – Гоблин как есть, вон и хвост есть…

– Ну так вот именно. У настоящих гоблинов хвостов не бывает.

Наступило молчание. Арон задумчиво погладил бороду, и его мудрое лицо осунулось от огорчения.

– Неужели? – только и спросил он.

– Ну конечно. Ты что, не читал трактат Магистра Монтернора «О носителях торсионного зла»? Там все они прекрасно описаны, в том числе и гоблины, бесхвостые они! Думаешь, Монтернор не знал, о чём писал?

Арон не успел ответить: в этот момент Гоблин Берн нарушил степенное течение их беседы. Всё это время он сидел молча, погружённый в раздумья, но постепенно звуки со стороны побеспокоили его. Он поднял голову, и, увидав Арона, издал оглушительный вопль. Вскочив на ноги, он подбежал к ним и принялся дико верещать и щёлкать. При этом знаки, которые Гоблин подавал, несомненно, позволяли судить о наличии у него хотя бы зачатков разума. Однако, на Галахада это не произвело ни малейшего впечатления.

– Макака это, вот оно что, – убеждённо произнёс он.

– Жаль, – расстроился Арон. – А я-то думал, это знаменитый Гоблин Берн. Мне так нужно с ним поговорить!

Возмущённый Берн выпрямился, бия себя в грудь.

– Вот-вот, – не сдавался неукротимый король сильфанеев, – именно так макаки и делают. Пойдём лучше отсюда, а то ещё нападёт.

И они с достоинствам удалились, а Гоблин остался. Он стоял на дороге, размахивая руками, и, видимо, слал проклятия на одному ему ведомом языке. И вдруг произошло нечто кошмарное: у Гоблина отвалился знаменитый хвост! Спустя мгновение хвост вообще исчез, а ещё через несколько секунд появился у короля Галахада! Берн застыл, кажется, только сейчас сообразив, что избавился от величайшего и проклятия и – вот парадокс! – величайшего счастья в своей жизни…

А Галахад просто ничего не заметил. Они с Ароном шли и шли, пока не скрылись из вида, и их следы на песке быстро растаяли…

Картина исчезла. Монтернор сидел рядом с Ленни и грыз ногти. Он был крайне недоволен.

– Простите меня. Не могу смотреть спокойно, – буркнул он и почти зарычал: – Галахад, чтоб его! Не догадаться, что тот сон был вещим! Вот так и наживают «хвосты», теперь ему будет нелегко от него избавиться!

– И что это значит?

– Во сне – ничего. Но проблема в том, что именно тогда в реальности произошло существенное смещение Равновесия, которое сделало последствия… скажем так, более материальными.

Магистр внезапно смолк.

– Впрочем, вполне возможно, это не Ваша забота, – гораздо более спокойно продолжал он, обращаясь вроде бы к Ленни, но глядя совсем в другую сторону. – Да, скорее всего, не Ваша. Очень хорошо.

Ленни не знал что подумать. Похоже, у Монтернора тоже завёлся голос в голове – и даже не один…