Андрей Клепаков - Приманка

– А у демона слюна ядовитая? – удивилась Мисюэль.

– Наверняка, – важно кивнул я и продолжил: – А также при посещении меня ангелом неоднократно оскорблял последнюю в моем присутствии, заставляя меня страдать от грубых слов, оскверняющих гармоничное существо.

– Ну это, возможно, лишнее, – сказала ангел. – Теперь попросите смягчения наказания.

– И я прошу при рассмотрении моей жалобы учесть понесенные мною незаслуженные страдания и рассмотреть возможность сокращения срока пребывания в Аду и перевода в Рай под кураторство ангела четвертого ранга госпожи Мисюэль.

– Отлично! Про Рай, конечно, вряд ли, но котел я вам гарантирую.

Я грустно усмехнулся и спросил:

– А кроме котла какие-нибудь более мягкие условия существуют?

– Нет. Котлы – это первый круг, самое легкое. Там, правда, секрет есть, температура регулируется.

– ?

– Но плюс четыре тоже не подарок, – мило улыбнулась ангел. – Отлично, Андрей, я думаю, мы добьемся смягчения условий для вас. Будет информация, сообщу.

– Мисюэль, а можно мне придумать какое-нибудь освещение? А то вы уйдете, и опять тьма установится. А мне бы не хотелось и дальше существовать во тьме. Все-таки тягу к свету вам удалось во мне пробудить, – улыбнулся я.

Ангел задумалась, покачала головой и сказала:

– Ну что с вами делать. Хорошо. Только нужен какой-нибудь сосуд местного, адского происхождения. Здесь вроде бутылка была?

– Бутылкой демон дырку в стене заделал. А… сейчас, – я сунул руку под матрас и постарался незаметно расковырять коробку с коньяком.

– Вот, – сказал я, доставая коньячный снифтер, – демон искушал, выпить предлагал.

– Отлично, подойдет, – кивнула ангел. – Только прячьте его, когда демон появляться будет.

Она взяла бокал и сунула себе под хитон. Послышалось нежное журчание. Я вытаращил глаза.

Мисюэль достала наполненный светом бокал, провела над ним рукой. Ножка исчезла, а стенки сомкнулись, превратив его в сферу.

– Держите, – протянула она светящийся шар мне, – не бойтесь, не разобьется.

– А что в нем? – пораженно спросил я.

– Как что? Моя моча, конечно.

Я остолбенело молчал.

– Ну, Андрей, это же закон жизни. Отходы вышестоящего уровня являются питанием для нижестоящего. Продукты жизнедеятельности животных – питание для растений. Остатки растений – питание для бактерий. Та энергия, которую люди получают в Сахасрару, – сброс Высших Миров.

– Так что? Мы существуем за счет космического дерьма? – изумленно спросил я.

– Ваша аналогия, конечно, грубая, но в целом верная.

– Весь мир дерьмо, – я покачал головой.

– Безусловно. Пирамида дерьма, – раздался веселый голос демона. Мисюэль поспешно сунула светящийся шар под матрас.

– Что привело ангела в наш мир печали и скорби? – поклонившись, спросил демон.

– Да вот, наблюдаю за грешником. Надеюсь на его исправление, – ответила ангел.

– Вы как, Мисюэль, одна или в составе очередной комиссии? – демон шагнул к девушке.

– Одна, без защиты. Вы не возражаете? – ангел сделала попытку улыбнуться.

– Беззащитный ангел в лапах злобного демона. Всегда об этом мечтал, – демон осклабился, обнажив клыки, и сделал еще шаг. Я удивился, серой или гарью от него в этот раз не пахло.

– Как рука? Ваше пребывание в Аду осталось незамеченным? – демон двинул крылом, почти коснувшись ангела.

– Да, спасибо, все обошлось.

– Извини, Мисюэль, обращение к тебе на «вы» просто застревает у меня в горле. Позволь говорить тебе «ты», – демон улыбался, наклонив голову.

Ангел пожала плечами и крыльями.

– Ну, не знаю. Вы и так давно говорите, ну, в принципе мне все равно, ну, можно, наверное, – ангел посмотрела в пол и ковырнула землю ножкой в золотой сандалии.

У меня открылся рот.

– Спасибо, Мисюсь, мне так легче будет с тобой общаться, – демон протянул руку, но все же не дотронулся до ангела.

Ангел вдруг вспыхнула золотым светом, быстро взглянула на демона и торопливо сказала:

– Хорошо, Оринас, мне пора, до свидания. Не мучайте Андрея без необходимости.

Ангел исчезла, демон рассмеялся в наступившей темноте.

– А ты спрашивал, зачем мне твои воспоминания. Чего она приходила, что хотела?

– Да она же сказала, – я пожал плечами, – проповедует мне слово Божье. Хочет вытащить из Ада.

Демон хмыкнул.

– Ну, это у нее вряд ли получится, вписн. Как она, еще зайти обещала?

– Вроде да, но без конкретики.

– Поставлю тебе тревожную кнопку, жать будешь, когда появится. А то приходит без защиты, да я еще тут все заизолировал, мне отслеживать трудно нашу красавицу.

– Прямо кнопку? – удивился я.

– Нет, колокол повешу, за веревку дергать будешь. Просто скажешь мысленно: «Оринас, крошка здесь».

– Можно без «господина»?

– Можно. Чтобы короче было, – демон помолчал, потом спросил:

– Как сам? Машку не жалко?

– Нет, – усмехнулся я. – Мне бы еще на Земле ее сдать. Жаль, с вами знаком не был.

– Ну, теперь знакомы. Зови, поможем, – один красный огонь на мгновение погас, демон подмигнул. – Я всегда буду здесь, за твоим левым плечом.

– Так вроде за левым плечом смерть стоит?

– Это по Кастанеде смерть. По твоей религии – дьявол.

– А за правым ангел? – спросил я.

– Хуянгел, – демон заржал.

– Нет, правда? – снова спросил я.

– Нет правды на Земле. Но нет ее и выше. Вспомни мне эпизодик про правду, пока еще есть чего вспомнить.

Я вспомнил, как во время студенческой практики в больнице спер упаковку омнопона. Тогда подумали на медсестру. Уволили ее с треском. Девка была страшная. Была бы хорошенькой, я бы вернул, конечно. Нашел бы способ. А так без зазрения совести продал препарат наркошам.

– Молодец, – похвалил демон, – наш человек.

Я лениво зевнул. Демон исчез.

Я зевнул еще раз. Решив проведать Елену, вытащил камень и полез под матрас за коньяком. С улицы послышался шум, крики и свист. Я выглянул.

Боже! Пара чертей кнутами гнала толпу голых женщин. Бабы орали, падали, поднимались и пытались разбежаться в разные стороны, что на узенькой улочке плохо получалось. Черти гортанно ругались на незнакомом языке и махали кнутами. Кнуты со свистом опускались на спины, бедра и другие части обнаженных женских тел, оставляя кровавые следы, борозды и рубцы. Все гонимые женщины были молоды и чернявы.

Одна вдруг споткнулась у моего порога, на нее упала другая, следом повалилась третья. Взлетел чертов кнут, со свистом отсек край уха второй, мне в лицо брызнула кровь. Баба завизжала, задергалась, пытаясь подняться. Нижней наступили на шею, она захрипела. Черти с остервенением хлестали кнутами. Еще несколько женщин упало. Образовалась куча-мала, процессия застопорилась. Один из чертей, вскочив на гору тел, топтал их копытами и бил кнутом, другой, бросив свой кнут и разогнавшись, врезался рогами в последний ряд задниц еще державшихся на ногах женщин. Вопли и крики усилились. Капли крови дождем летели в меня.