Мария Сараджишвили - Тринадцать месяцев

На такой работе без мата никак. Надо же чем-то пар выпустить.

Вот и прослыла Вардуи беспардонной матерщиницей. Хотя раньше, при муже, и слов таких не знала.

Э, жизнь, что лестница. Кто-то вверх идет, кто-то вниз сползает. Чего только Вардуи на своем веку не повидала: и голод, и холод, и битье, и достаток, и снова обратно нищету. Главное, во всем этом человеком остаться.

Под старость лет – новый сюрприз.

Бежала как-то Вардуи за сигаретами, поскользнулась на улитке и ногу сломала.

Никак не заживает теперь эта зараза, гноится.

Вот и осталось одно: сидеть, дымить, дистанционкой каналы переключать и старое в памяти ворошить. Правильно люди говорят: «Все от Бога». А за что, про что, – где уж тут разобрать. Главное, духом не падать и уметь в жизни радость видеть.

Вот, к примеру, случай был 3 года назад. Стоит Вардуи в магазине, опершись на швабру. Подходит к ней какой-то чисто одетый парень, и, улыбаясь во весь рот, ящик дорогущего печенья подает.

– Не узнали меня, тетя Вардуи? Я – Дато Кобахидзе, ваш бывший сосед. Помните, я маленький был, у бабушки мороженое просил, а она не покупала. Вы случайно услышали и у Гоги мне в долг эскимо купили, – и тычет ей ящик. – Вот, возьмите, пожалуйста.

Такое вспомнишь, и на душе тепло.

Потому, по утрам, привалившись к стенке и закрыв глаза, Вардуи вроде как молится:

– Господи, хоть я и великая грешница, но помоги всем людям. А они что-нибудь да дадут моим детям, а, значит, и мне.

Слышит ее Господь или нет – сказать трудно. Но хоть дети Вардуи хронические безработные, голодным никто не сидит. Всегда что-нибудь подворачивается.

Только вот до дома никак руки не доходят. Так и стоит на Джавской улице старый домик с текущей крышей. Год от года не меняется. Но Вардуи на это наплевать. В жизни это не главное.

…Сколько раз я твердила себе не верить никому и снова и снова попадалась на новые крючки. Отлеживаясь дома, я с удивлением принимала заботу от всех. Свекровь ругала своего «козельчика»:

– Что ты вперился, как баран, в этот телевизор?! Поди к жене, посиди, скажи что-нибудь.

– А что сказать? – недоумевал Эрик.

– Тьфу, вольтанутый, – и переходила на армянский, диктуя инструкцию.

Через пять минут около меня возникала улыбающаяся небритая физиономия мужа.

– Девочка моя, воды может, принести? А хочешь, анекдот про Чапаева расскажу? Из моего детства.

Я не хотела ничего: ни воды, ни Чапаева. Было тошно. Заходили в каморку и Хусейн, и Нина, приехавшая на Новый год. Каждый пытался сделать мне приятное.

И я сделала глупость, которая мне потом дорого обошлась. Я подумала – это и есть моя семья. Каждый из них хороший человек, просто очень несчастный. А я прячу от них свою заначку у Лены. Как это стыдно и не хорошо. В то время как бедная Нина таскает эту неподъемную водку через границу, лишь бы выручить лишние десять долларов у тамошних проституток. И все ради того, чтоб платить проценты в банке за их золото.

И я отдала золовке 400 долларов, почти весь свой НЗ на аховую ситуацию. Да еще ляпнула глупость:

– Нин, у меня просто так лежит, возьми. Пусти их на товар. Чтоб тебе у других на проценты не брать. Жалко тебя. Отдашь, когда мне понадобятся.

Нина тут же взяла и заверила: как только, то сразу. У нее была своя головная боль:

– Гоча, гнида, опять все деньги своим в деревню послал, а я и за квартиру плати, и его ублажай. Мой – то не как твой муж ест – что дашь. Гоче в день обязательно надо бутылку водки и килограмм мяса. Хоть из пальца высоси. Иначе он меня съест. Сванский медведь двухметровый.

Я посочувствовала. Знала, что она содержит его от и до. Все ж, 14 лет разницы это немало.

Аховая ситуация не заставила себя долго ждать.

Пришлось бегать по врачам и тут выплыло, что мне надо разгребать букет проблем от холостого мужниного прошлого. Иначе и вторая беременность закончится так же печально. Да и вообще вряд ли что-то получится. Врач сказал, что мои шансы стать матерью равны нулю.

Нужны были деньги на лечение. А их не было.

Сказала свекрови о ситуации и услышала ответ:

– Зря ты Нине все деньги дала. Не даст она тебе. Не с чего. Все в товар вбила. Сама понимаешь, у нее один Гоча чего стоит. Сюда еще высылает. Хусейну сколько чего на тряпки да на мобильник надо.

Эрик, услышав о проблеме, развел руками:

– Ну, как Бог даст. Может летом что заработаю.

– Я не могу ждать. Мне не 16 лет. Мне скоро 39.

– На все воля Божья – был философский ответ.

Круг замкнулся.

Не хочу, чтобы у читателя осталось чувство беспросветного мрака от написанного. В моей жизни было масса чудес и удивительных совпадений. В самый аховый момент вдруг откуда – то приходила помощь, да так, что я и представить себе не могла своим сухим прагматическим умом, который так долго вырабатывала. Вокруг меня всегда были очень отзывчивые добрые люди и я буквально купалась в море любви. Один из таких людей, взявшихся ниоткуда, был мой брат во Христе Михаил.

Иногда входит в твою жизнь человек – хороший, добрый, умный – и общность интересов налицо, а стыковки, той самой, для чего Адам и Ева были созданы, не происходит. И только со временем понимаешь почему.

…Эта история случилась немало лет назад. Сидела я себе тихо – мирно в интернет-кафе, просматривала православные форумы и наткнулась на одно обсуждение. Вовсю ругали одного писателя-баптиста N. По словам участников, и слог-то у него не тот, и сюжеты хуже некуда, и в целом он не Лев Толстой, а печатается.

Тут дернуло меня вставить свои никому не интересные «пять копеек» (уж сколько раз зарекалась не комментировать ничего, так нет же – наступила на те же грабли). А именно настрочить этакую занозу на общем фоне праведного гнева: «Чем песочить человека, лучше подарите ему вашу любовь, и тогда он, может, вернется в лоно Матери-Церкви».

Лента обсуждения тут же удлинилась на три абзаца, пополнившись возмущенными комментами о пагубности общения с отпавшими от Церкви. Спорить с такой массой оппонентов не было смысла, и я ретировалась в реальность.

Прошла неделя или две, и как раз на Николу Вешнего (!) (все неспроста в этом мире) получаю я по электронке письмо некоего раба Божиего Михаила из Мексики:

«Здравствуйте, сестра во Христе Мзия! Ваш комментарий (ссылка, дата синей прописью) произвел на меня большое впечатление, так как Вы близко к сердцу приняли судьбу обсуждаемого человека. Немного о себе. Живу с семьей в Мексике, переехали сюда после распада Союза на ПМЖ. Являюсь прихожанином Американской Православной Церкви. Хотел бы с Вами познакомиться поближе. С любовью – Михаил».

Естественно, я тут же отписала свое согласие к дальнейшему эпистолярному общению. Переписка наша продлилась месяц. И вдруг новость: «У меня отпуск, – пишет Михаил. – Я еду в Тбилиси. Скоро увидимся». После чего я срочно побежала советоваться с бывалыми подругами по извечному вопросу: «Что делать?»