Виталий Листраткин - Корпорация Ра

Жуткие зрачки. Как стекло. Застывшее. Мёртвое.

Говорят, кто долго сидит на фене, так бывает. И потом, говорят, даже может умереть. Вдруг. Неожиданно. Сразу.

─ Ты кто? ─ сиплым голосом.

И гладит, гладит кусок золота на среднем пальце.

─ Я… ─ начал Макс.

Ментос выбросил кулак вперёд – ловко, ловко.

Удар пришёлся в скулу. Макс со стулом грохнулся на пол.

─ На! На! На! ─ добавил Ментос.

По рёбрам, по почкам, в печень.

─ Что, сука? ─ сплюнул, словно яд. ─ Не танцует? Не танцует?

Кованым ботинком под рёбра.

─ На! На! На!

Столик с тарелками опрокинулся, чайник разлетелся вдребезги. Алиса вскочила пружиной, вскинула колено. Разворот на триста шестьдесят градусов. Колено выпрямилось, пятка вошла в висок Ментоса. Чвак!

Любой бы вырубился. Но не ветеран фена.

Пошатнулся, полез под разноцветную куртку.

─ Сука…

Зрачок пистолета. Большого. Блестящего. Опасного. Оружие брякнуло на пол ─ выронил.

Люди выдохнули.

Все знают: гражданским запрещено иметь любое огнестрельное оружие.

Все знают: срок за пистолет огромный.

Все знают: только безбашенный носит с собой ствол.

Ещё прыжок, с разворотом, с другой стороны, в другой висок.

Дилер рухнул, закатил глаза. Из-под куртки вывалились пакетики с травкой. Много пакетиков! Много фена!

Появился хозяин «Медведей».

─ Чего? ─ хрипнул Макс.

─ Давай так, ─ предложил старик. ─ Я заберу пистолет и фен. А ты бери другое… Что хочешь!

Макс переглянулся с Алисой.

─ Машину!

И кивнул на дилера:

─ С этим что?

─ Выбросим… На дорогу.

Подобрал брелок с пола.

─ Алиса, за мной!

Джип на парковке. В салоне накурено, хоть топор вешай. Морщатся святые на пластиковом триптихе.

Прыгнул за руль, девушка рядом. Окна настежь.

─ Макс, нам точно нужна эта машина?

─ Да пофиг, ─ храбрился Макс. ─ Дилер всё равно в отключке…

«Поршеваген» взревел всеми четырьмя моторами.

Макс родился в две тысячи девятом. Жил на четвёртом этаже пятиэтажного дома, и детство походило на серые, унылые плиты, из которых сложен дом. Папы у мальчика не было, мама работала врачом, много работала. Мама говорила, им нужны деньги.

Тик-так, тик-так ─ тикали часы с кукушкой.

До семи лет ─ приходящая бабушка. Потом школа. И одиночество.

Каждый день Максим возвращался домой, включал телевизор и плакал. Потому что соскучился по маме, а мама приходила поздно. Плакал почти каждый день. И боялся, что мама об этом узнает. Потому что мама расстроится, но ничего не поменяется ─ будет приходить так же поздно, но будет знать, что сынок без неё плачет… Когда заканчивал плакать, садился есть. Потом уроки.

Тик-так, тик-так…

Научился ценить воскресенье: мама дома и часы словно переставали тикать.

И однажды мама спросила:

─ Сынок, почему ты плачешь после школы?

─ Я… ─ растерялся.

Оказалось, соседка Таня, что живёт квартирой выше, целыми днями сидит дома. И слышит, во сколько Максим пришёл из школы, когда начал плакать, когда закончил.

О, как всеведущ взрослый мир!

Когда маленькая семья успокоилась, мама объяснила сыну:

─ Максимка, не надо плакать… Я когда узнаю́, очень расстраиваюсь. Ты же не хочешь, чтобы я расстраивалась?

─ Нет, ─ всхлипнул.

─ Не будешь плакать?

─ Не буду…

Мама не поверила. И договорилась с Таней: как только услышит плач, чтобы сразу звонила. Максим решил соседку перехитрить, стал плакать на балконе. Откуда первокласснику догадаться, что плач на балконе услышит не только Таня, но и тётя с первого этажа, и дед с третьего, и ещё много-много народу?

В тот день маме позвонили все соседи, сказали, с сыном что-то неладное. Мама прибежала, долго ругала Максима. А Таня продолжала «нянчить» мальчика.

─ Максим, ты покушал? ─ кричала сверху.

─ Максим, я слышу, что ты плачешь, а ну перестань, а то маме позвоню!

─ Максим, почему я тебя не слышу, ты уроки делаешь? ─ если мальчик притих.

Так длилось год или два, потом Таня съехала, а Максим перестал плакать ─ повзрослел. А может, из-за того, что мама подарила кошку ─ сиамского котёнка с голубыми глазами. Мальчик был в восторге от кошки и нарёк её Мартой. Вот счастье!

А часы с кукушкой перестали тикать, сломались…

Сейчас Макс жалел, что машина времени не может перенести назад, в те времена, когда он жил в сером панельном доме с мамой и кошкой Мартой, в государстве с границей по лестничной клетке. С равниной кровати, горной грядой мебельного гарнитура и Эверестом холодильника. Где вода в кране такая рыжая, хоть железо добывай. Когда он учился в школе и звали его Максимом.

Отличное было время!

Ссадина на скуле кровоточит.

─ Дай вытру! ─ Алиса с платочком.

─ Куда лезешь? ─ сердился Макс. ─ Я же рулю!

Но всё равно вытерла. И опять включила Talking Hand. Раз, два, три ─ влезла в мозги «Поршевагена». Четыре, пять, шесть ─ вырубила маячок, перекодировала систему связи, управления. А «Ваген» даже не споткнулся.

В том месте, где с трассы требовалось свернуть вправо, Макс проскочил дальше, мимо ровной щётки кустов. Спохватился, сдал назад.

Они уставились на карту.

─ Да, ─ ткнула Алиса. ─ Вот поворот! Именно здесь!

─ Нет въезда-то.

─ Может, замаскировали?

Макс выбрался из «Поршевагена», исследовал обочину. При ближайшем рассмотрении склон выглядел накатанным. Следы уходили под кусты. Потормошил листья.

Ого! Зелень оказалась камуфляжем: кусты хитроумно закреплены на деревянной раме с колесом от тележки ─ катать туда-сюда.

─ Смотри! ─ предъявил находку Алисе.

─ О! ─ изумилась она. ─ А если сдвинуть?

За маскировочной растительностью открылся въезд на дорогу. Плохонькую, но ехать можно. По экрану навигатора выходило, что до границы эллипса пилить километров сто, а до мерцающей жёлтой точки ─ двести пятьдесят.

В чаще дорога сузилась. Деревья протягивают лапы. Достают, царапают кузов. И огромные камни разбросаны пьяными великанами.

─ А ты красиво дерёшься! ─ сказал Макс.

─ В детстве научили…

─ Как называется?

─ Рули, рули. ─ Алиса выключила «руку». ─ Не отвлекайся!

Вверх-вниз, вверх-вниз ─ подбрасывает машину.

Десять километров, пятнадцать, двадцать.

Вместо камней по краям дороги – хлам из пустых бутылок, расползшегося картона и костей животных. Мусора так много, что приходится лавировать между кучами.

Вверх-вниз, вверх-вниз…

«До ближайшего населённого пункта меньше километра, ─ ожил Поводырь. ─ Но ехать туда не рекомендую».

«Почему?» ─ напечатал Макс в пустоту.