Владимир Хачатуров - Петроградка. Ратные дела. Блуждающее слово

И наступила такая тишина, какой мне в нашей коммуналке слышать не доводилось. Я даже решил, что оглох: и со стаканом и без к стене ухом прикладывался – ни звука. Полчаса, час, полтора… И вдруг такое громовое «ура» грянуло, что я действительно чуть не оглох.

Как выяснилось из восторженных воплей честной поминальной компании, Николай овеществил трехлитровую банку самогона. Все были уверены, что этого им для полного и окончательно счастья точно хватит. Но этого им не хватило даже для половинчатого. Вообще ни для чего… Зря все-таки Николай растрепался о своем даре. Надо было сперва проверить, поэкспериментировать, сопоставить овеществленное из снов с произведенным наяву… Самогон только с виду самогоном казался, но градусов в себе не имел, и вкусом напоминал жидкий чай.

Пока сосед отлеживался в травме, в комнату старых хрычей вселилась новая жиличка, – этакая сексапильная ведьма, способная даже евнуха принудить к половому воздержанию. На ночь я, от греха подальше, запирался на все запоры, застегивался на все ширинки и дрожал до рассвета, как роза мира на юру материалистической критики. Днем она подкарауливала меня на кухне и, обольстительно улыбаясь, пыталась обучить основам бытовой техники и тактики. Приходилось прикидываться полным придурком: хлопать глазами, ни черта не понимать, невпопад цитировать восточную мудрость: сколько ни напрягай интеллект, в башке светлее не станет! На мое счастье ее терпение истощилось раньше моего. Меня обозвали горьким тупицей, стервецом по знаку зодиака, с тем оставили в покое.

Николаю повезло меньше. Во-первых, он был ослаблен бесплатным лечением и больничным питанием, во-вторых, дурак. Дурак – это всего лишь синоним доверчивого человека, оттого все умники у нас сплошь отъявленные скептики и практики. Вскоре по ночам меня стала донимать темпераментная возня на грани и далеко за гранью полового акта. А по утрам будили пылкие признания соседа, уверявшего соседку в сотворении ею немыслимых чудес: он, видите ли, вновь, как в юности, просыпается от того, что хочет есть, пить и совокупляться, причем – одновременно. После чего следовали доказательства искренности признаний: чавк, бульк и упомянутая возня…

О своей способности овеществлять сны Николай проговорился через неделю. Реакция соседки подтвердила мои подозрения: она оказалась из тех мечтательниц, что стремятся достичь совершенства самоотверженным потреблением рекламируемых товаров. И началась у Николая серьезная трудовая жизнь…

Ядвига (так звали соседку) пичкала его снотворным и, улегшись рядышком, вкрадчиво внушала, какие именно товары из каталога должны ему присниться. Николай очень старался, но ничего путного из его стараний не выходило. Овеществленный телевизор, хотя на его корпусе и красовалось гордо «Sony», напоминал то, что был нарисован на стене. Правда, это чудо техники не потребляло энергии и обходилось без антенны, однако ничего, кроме шоу-проповедей, документальных фильмов из жизни замечательных святых и коллективных псалмопений, не показывало. Не лучше обстояло и с другими предметами быта. Миксер невозможно было удержать в руках, он взмывал под потолок и обдирал его до арматуры. Стиральная машина отстирывала все до первозданности, то есть до льна, хлопка, химических ингредиентов синтетики и шелковичных червей…

Ядвига промучилась два месяца, все надеялась, что Николай возьмется за ум, овеществит что-нибудь приличное и пригодное. Но когда овеществленный накануне тостер, вместо того, чтобы позаботиться о тостах к завтраку, задудел паровозиком и, перебив по дороге всю посуду, рухнул Ядвиге на колени, ангельскому терпению последней пришел конец. Горе-овеществителю устроили прощальный скандал с торжественным отлучением от пострадавшего тела. Николай плакал, обещал исправиться, клялся овеществить лучший в мире мебельный гарнитур, угрожал суицидом, судебным преследованием и в конце концов добился своего. Над ним сжалились, обещали простить, правда, лишь тогда, когда он научится овеществлять так, чтобы овеществленное вело себя надлежащим образом. Либо – когда станет зарабатывать столько, сколько нужно для того, чтобы можно было спокойно сходить в магазин и купить те же самые товары из каталога – въяве, вживе, с гарантией…

Той же ночью Николай срочно овеществил с десяток надувных матрасов и отправился с утра пораньше на рынок продавать. Ни одного не продал. «До чего покупатель пошел привередливый – оправдывался он. – Все ему объясни: и почему отверстия нет, через которое принято такие матрасы надувать, и отчего противной резиной от не разит, и с какой стати не протыкается он ни шилом, ни ножом, ни отверткой, и всегда ли он будет таким плавучим, как им продемонстрировал, переплыв Фонтанку туда и обратно, и с чего он легко складывается до размеров сигаретной пачки, и каким образом опять становится большим, мягким и упругим, стоит его только развернуть?.. Ей-богу, – вздыхал бедняга, – не пойму, чего еще им надо-то?

Коммерчески выражаясь, матрасы не пошли. Надо было придумать что-нибудь попроще, чтобы у въедливых клиентов поменьше каверзных вопросов возникало. Две недели бедный Коля травил свой мозг размышлениями, терзал извилины идеями, даже пытался вспомнить, что же он мечтал овеществить в те времена, когда надеялся выудить золотую рыбку, Емелину щуку, медный кувшин с Хотабычем… Но в голову лезла одна ерунда: рыбку в аквариум, щуку на кухню, старика – в богадельню…

И все-таки он нашел!

Торгует теперь Николай на рынках да на ярмарках почесалками для спин и вешалками для одежды: крепкими, надежными, простыми без извилин. От покупателей отбою нет – и дешево и фирменно: «Nikola’s Dreams ltd». Мировой тренд!

Ядвига, разумеется, давно его простила, расписали, дом у них полня чаша, приборы работают нормально, живут душа в душу, но что теперь снится Николаю, кроме вешалок и почесалок, я не знаю. Меня они по-доброму, по-хорошему выперли в спальный район: современный, просторный, унылый, без соседей в квартире. Одна надежда – название многообещающее и этаж четвертый. Напиться, что ли? Слетать в окошко, вернуться, уснуть и видеть сны? Какие сны? Вот в чем загвоздка.

Муха по полю пошла, муха денежку нашла… Везет же насекомке – сразу денежку обнаружила, а не черти что, которое еще надобно изловчиться кому-нибудь втюхать, чтобы этой самой денюжкой разжиться, с тяжкого бодуна соскочить…

Так думал отнюдь не ветреный, и уж тем более не повеса, а некто Шкалик, профессиональный хроник и убежденный холостяк. Думал чуть ли не вслух, нисколько не стыдясь своей черной зависти к литературному персонажу.

Пошла муха на базар и купила самовар…Ну да, как же, самовар она купила… Самогон она купила! С тем в поле с утра пораньше и выскочила: на опохмел капустки надыбать… Вот и он, Шкалик, тоже в схожей ситуации очутился: трубы горят, башка гудит, грабли дрожат, словом, весь организм гневно протестует против преступной халатности и пренебрежения. На фиг ему самовар? Или вот это вот безобразие в красивой коробочке, что он на лавочке во скверике, как муха денежку во поле, обнаружил? Нет чтобы пару чириков там же забыть вместо этого непотребства!.. Вот и ломай теперь хворую тыковку. каким образом это дело к делу пристроить. Ведь не выдашь прямым текстом, дескать, люди добрые, а кому хрена искусственного импортного за пол… нет, за четверть цены? Враз в мудозвоны произведут. И хорошо, если только этим и ограничатся, а то ведь могут запросто и по шее накостылять. Этим самым хреном. И будут правы. Сам бы на их месте таким же естественным образом на подобное отреагировал…