Антон Кучевский - Доктрина спасения

В любом случае, теперь на гладких водах Молота Теллода больше, чем пару суден вместе, увидеть невозможно.

До Мабары можно добраться и морем. Немного дольше по времени, поскольку огибать придется половину континента, однако более безопасно – похитители шли бы вдоль собственного берега вместо того, чтобы сначала пересекать границу южнее Теккеля, а затем нанимать корабль уже здесь, в Счатому. Вывод один – они до сих пор боятся меня, даже закованной в цепи. Боятся, что звучное прозвище я получила не за красивые глаза.

А я и сама не знаю, откуда оно взялось. У меня нет способности управлять ни волнами, ни течениями, ни даже кем-то из морских обитателей. С другой стороны, у меня есть Ойген… интересно, приказ собственному матросу засчитывается, как управление морским существом? Особенно, если он чешуйчатый, с жабрами и разучился моргать?

В любом случае, пока что я беспомощна и ничего не могу с этим поделать.

Остается ждать. Тело болит от побоев, желудок настойчиво требует пищи, тем не менее, смерть от голода мне не грозит. Моряки вообще привычны к скудному пайку, а уж когда вы постоянно пересекаете океан, порой и бочонок соленой рыбы растягивается на декаду… уф, о еде лучше вообще не думать. Сейчас я бы сожрала и старый сапог.

Жаль только, что никого из моих людей здесь нет, а выкручиваться как-то надо. Если не выкручиваться, жизнь может закончиться весьма скоро и трагично. Даже статуи трехметровой не воздвигнут и эпитафию на надгробии не напишут. Мол, дерзкая, безрассудная, как жила, так и померла. Насчет безрассудной – согласна. Кто мне мешал окружить замок, что и не замок, а так, хорошо укрепленное поместье, хотя бы солидной стеной?

Да и стены порой не помогают, я многое слышала, к примеру, о грайрувской Тайной Канцелярии и методах их работы, однако вживую сталкиваться пока не доводилось. Чувствую, над похищением поработали не менее умные головы. Как-то вызнали про наш славный поединок с рейдером, затем разнюхали, что ранее Фастольф пожаловал мне земли аж целого баронства. Нашли замок – ну, как замок, укрепленное поместье – вырубили стражников и верного Сейтарра сонным заклятием или газом, чтоб не поднимать лишнего шума, и скрылись в ночи.

Мимо протащили изрыгающего проклятья мужчину в одном сапоге. Вернее, кроме сапога на нем вообще ничего не было. Оригинальный костюм.

Я окончательно разлепила заплывший левый глаз и покосилась на новоприбывшего. Два стражника, один дюжий и рослый, второй, наоборот, какой-то хлипкий, протащили его дальше по тускло освещенному коридору и забросили в камеру, судя по железному лязгу дверной решетки.

– Я буду жаловаться!

– Жалуйся, – гоготнул один из «носильщиков». – Хоть до утра жалуйся, не поможет.

– Да вы знаете, кто я такой?!

– Бродяга? – предположил второй голос. Первый возразил:

– Скорее, вор. Гляди, какая рожа. Точно вор, только голый почему-то.

– Вы… вы… я так этого не оставлю!

– Не оставляй, – покладисто согласился конвоир. Бок о бок с товарищем они развернулись и направились к лестнице наверх. Я удивленно проводила их взглядом, затем обратилась к сержанту:

– Здесь так принято? Просто хватаешь человека и в тюрьму его?

– Тут особый случай, – нехотя сказал он. – Такой, когда уважаемое лицо города может накидаться вдрызг, а затем перекинуться и пытаться съесть пару-тройку детей. Ингельмы – верберы, весь их чертов род.

– Верберы?

– Оборотни-медведи. Вообще, доселе их шалости ограничивались воровством меда с крестьянских пасек и разгромом винного погреба госпожи Ату, но сейчас – действительно опасно, – сказал сержант, настороженно смотря в конец коридора. Проклятия прервались, донесся хриплый рев, а затем – мощные лязгающие удары.

– Надеюсь, что решетка выдержит, – невесело проговорила я. Служивый, хоть и промолчал, думаю, был того же мнения. Не очень комфортно оказаться в застенках с разъяренным медведем – если он не сможет выломать решетку, то попробовать на прочность стены между камерами ему вполне под силу. Любопытно, как же они его скрутили, такого грозного.

Со временем грозный вербер снова перекинулся в человека и затих. Я ухитрилась немного поспать, повалившись набок, затем стражники пинками разбудили меня и подали трапезу. Руки освобождать не стали, просто влили из щербатой миски безвкусное жирное варево, вероятно, похлебку. Заботливые люди.

А к вечеру пришел Фирт.

Стража по непонятной мне причине отнеслась к нему более чем уважительно, хотя никаких особых знаков на его одежде я так и не рассмотрела. Да и сама одежда… не сказать, что богатая. Обычный плешивый крестьянин с кривым носом и выдающейся вперед челюстью, в холщовой рубашке и шерстяном жилете поверх, подпоясан толстым кожаным ремнем с карманами и крючьями. Штаны наездника, с мягкими вставками из темной ткани, заправлены в высокие поношенные сапоги.

Ни меча, ни ножа, лишь короткая дубинка на поясе, двигается вовсе не как боец. Возможно, имеет значение не то, кем он является, а кто его послал? Тогда легко объяснить и угодливость капитана с сержантом, и даже некое… раболепие, что ли, остальных служак.

Один из солдат поспешно открыл решетку, Фирт вразвалочку подошел ко мне, придирчиво ощупал плечи, грудь, живот, бедра, отбросил в сторону прядь волос и бесстрастно посмотрел на лицо. Хотелось его укусить, но тело отчаянно било в тревожный колокол: нельзя, нельзя, нельзя! Мол, чем больше побоев ты перенесешь, тем меньше шанс сбежать по дороге. Тем не менее, я прекрасно понимала, что подобного шанса мне не дадут.

Все закончилось, когда визитер зашел со спины и огрел по затылку дубиной.

Очевидно, в сонных заклинаниях он не силен.

Я еще несколько раз приходила в себя от тряски, но упорно проваливалась обратно в болотную черноту. Похоже, мы все дальше и дальше удалялись на юго-запад, однако осознать это было нелегко – голова завязана в вонючий мешок, руки и ноги скованы, а шевелиться нет никакой возможности. Поверх всего Фирт еще и связал меня веревкой.

Ни разу не удалось услышать, как он с кем-то говорит. Вообще, голос посредника, так я уже привыкла именовать его, оставался загадкой. Он не проронил ни слова ни там, в управе или тюрьме, ни по дороге. Нем? Возможно.

Потеряв счет времени, я в редкие минуты просветления перебирала в уме способы побега, и, к великому сожалению, не нашла ни одного подходящего. Лишенная возможности творить магию, полураздетая, обезоруженная и, вдобавок, крепко опутана цепями и веревками. Я даже вывалиться из повозки не могла, да и мой извозчик сразу бы заметил.

Та самая рыба со сломанной спиной, демоны ее раздери.

Не везут так далеко для казней, особенно показательных. Чего-то они от меня хотят, какой-то выгоды. Не планируются такие похищения просто с целью отправить на каменоломни… здесь нечто иное.