Полина Кривецкая - Когда зеленеет рожь

– Здорово! Руш?

– Да. А как вы..?

– Кожаный мешок у тебя за спиной…

– Да, мой дед…

– Хватит болтать!

– А?

– Проходи. Ты же пришел на племя посмотреть, закорючки писать, верно?

– Да, верно…

– Проходи, проходи, – будто узнавая и не узнавая одновременно, приглашал за стены кремля страж.

– Да, но… откуда?..

– Много будешь знать, скоро состаришься – народная мудрость – запиши, – и охранник разошелся глухим смехом, эхо которого прокатилось по стенам. Второй подхватил и добавил:

– Будешь стоять – останешься за стеной! Давай пошевеливайся!

Заготовленная речь о странствиях и пользе познания рассеялись. Он несмело шагнул с мыслью: «Как дед мог общаться с такими… Но ничего: стерпится – слюбится – тоже народная мудрость».

Пройдя шагов триста по узенькой тропинке, много не озираясь по сторонам, внучок прежнего путешественника оказался еще у одной преграды – плетенного из тонких прутьев забора. «Что дальше?» За забором гуляли козы, проворно пережевывая траву и мотая из стороны в сторону деревянными рогами. «Отлично!» Это было, так сказать, козье поле. Ио никогда не видел таких зверей, хотя нет, видел – на картинках, где эти животные казались гораздо умнее. Он сделал шаг в сторону, и три любопытных козы перестали жевать. Они перевели взгляд на кого-то дико смотрящего на них. Юноша сделал второй шаг, и животные, заинтересованно наклонив головы, покопытили в сторону незнакомца. «Да нет, козочки, вы все равно меня не достанете…» Ио побежал. И козы побежали.

Одна, более резвая, чуть поклонясь земле и резко дернув головой вверх, будто вынырнув из воды, зацепила рогами несколько прутьев. Осмелев, навалилась бочиной на ограду и высвободилась из полевого плена. Ее «цель» бежала впереди и что-то орала. Сзади бегущего пришлепывал кожаный мешок, откуда вылетали незнакомые козьему глазу предметы. Козе было весело бежать, она почувствовала свободу и от души летела на тонких ножках.

– Куда бежишь, странник? – улыбаясь, спросил прохожий.

Ио не сразу понял, что человек не спасается бегством. Обернувшись, юноша увидел, как незнакомец разговаривает с животным.

– Что ты, милая, так пугаешь людей, – он ласково гладил ее мордочку и второй рукой совал в ее мельницу-ротик сочные листья.

Ио перевел дух и подошел к росу.

– Ваша?

– Наша!

– Не кусаются ведь?

– Нет, но если ты будешь бегать, как дикарь, то боднет, мало не покажется!

– Может, подскажете, где здесь можно остановиться? Я не местный.

– Я вижу.

– А, верно. Кожаная сумка?

– Что кожаная сумка?

– То есть она Вам ни о чем не говорит?

Рос не понял его вопроса. Они медленно пошли вдоль забора.

– Сумка как сумка. У нас такие Иван делает. Иван помрет, а сумки его хозяев переживут. Хороший мастер!

– Мм. Так где тут можно остановиться?

– Можешь у меня, можешь у свинопаса – он здесь недалеко. Тут все будут рады принять иностранца, только если ты что-нибудь интересное расскажешь.

– Я только начинающий путешественник, но у меня есть дневник деда, могу его почитать.

– Хорошо, сегодня остановишься у меня, а завтра пойдешь в город. Надолго оставить не смогу – семья большая, сам понимаешь.

Разговаривая, они пришли к добротному дому в два этажа.

Хозяйка очень вкусно готовила, стряпала так, что из-за стола не хотелось выходить. Всегда удивит семью всевозможными наваристыми супами и кашами. В доме всегда есть какая-нибудь редкая крупа, из которой она делает кулинарные шедевры. А какие у нее ароматные блины, оладьи, которые с удовольствием макали в густую сметану или варенье. И деток она рожала как пирожки – румяных, толстеньких.

К Ио подошла голубоглазая девчушка, одетая в легкое светлое платьице, и протянула ему полевой цветочек с белыми лепестками. Ио смущенно принял его.

– Папа сказал, что Вы знаете много всяких историй, расскажите нам!

– Может, перед сном? – по-доброму ответил Ио, вертя в пальцах маленькую ромашку.

– Перед сном мы молимся.

– Ну хорошо, сейчас поможете маме убрать со стола и сядем где-нибудь тут в кружок…

Дети сновали туда-сюда, чтобы освободить стол и пространство в комнате. Юноше жаль было выбрасывать знак внимания ребенка, поэтому положил растеньице между страницами дедова дневника. Ио проверил содержимое мешочка и, повернувшись к хозяину, робко сказал:

– Мне надо вернуться. Когда я бежал, то, видимо, обронил где-то в поле ручку и блокноты. К утру отсыреет всё.

И юноша с досадой вздохнул. Хозяин посмотрел в окно:

– Тебе повезло: луна полная.

Сладость летних цветов и трав томилась в напоенном воздухе. Сухая теплота приятными волнами обдавала путников. Еще немного – и по земле поползут молочные струйки тумана.

Рос по-хозяйски вышел к началу своего поля и заговорил себе под нос:

– Так, где тут тропка? А вот…

– И вы не боитесь вот так в темноте ходить? – начал разговор Ио.

– Так ведь светло же… Да и чего бояться-то?

– А всяких призраков или чего-нибудь подобного?

– Мы же в Раю живем, ты не читал Книгу? – рос строго посмотрел на руша.

– Читал. Но ведь и в Раю Бог не дает скучать.

– Скучать не дает… но мы живем за высокими стенами, на нашей земле спокойно.

– Точно! Как я мог забыть. Кстати, насчет ходока – я читал недавно… Мне вот, например, интересно, что же стало с последним?

– А Бог его знает. Может, в болоте где утонул, может, волк загрыз.

– Я думал, в Раю даже звери добрые… Давно живете здесь?

– Всю жизнь. Мы не уходим далеко за стены кремля, нам простора достаточно. И… это хорошо, – рос задумчиво посмотрел на луну.

– Что хорошо?

– Что вы знания о мире добываете. Но! Много не увлекайтесь. Древо познания до сих пор растет где-то, его корни крепко оплели ядро земли. И первый человек наказан за познание. Катастрофа не случилась бы, коль ум за разум не зашел… Главное, не уничтожать живое! Это должен быть первый закон познавателя!

– Читал, читал… Я думал, Бог уничтожил грешников, которые приведут к беде.

– Бог внутри каждого. Через нас он познает сам себя.

– Как Бог мог познавать сам себя и чуть не уничтожить? Значит, Бог сам для себя враг?

– Ты не думай о природе Бога, думай о жизни своей и моей, чтобы Бог внутри тебя не враждовал с моим Богом.

– Но ведь Бог един!

– Един, я об этом и говорю. Для каждого он имеет свое лицо. Даже в Раю он нас испытывает. Тебя испытывает жаждой познания, меня – верой в семейное благополучие. Думаешь, легко каждый день держать лад в доме, где столько людей?

– Мне это незнакомо. Меня дед одного воспитывал, – грустно произнес Ио.

– Дыра в заборе, кажется, здесь мы пересеклись…

Они медленно пошли по тропке босыми ногами. Козопас почувствовал металлический холодок ступнями.