Полина Кривецкая - Когда зеленеет рожь

– Кажется, это твое.

Он поднял с земли увесистую толстую ручку, которой писал когда-то дед Ли.

– Здорово! Теперь блокноты…

– Так вот они, – рос показывал на два светлых квадратика, гостивших в густой траве, еще не успевшей отсыреть. Ио осторожно взял листы, сдул с них пыльцу и уложил в мешочек.

– Целёхонькие, сухие! – радовался руш.

– А где твои родители?

– Дед говорил, что они умерли, когда я был младенцем. Но и сам дед уехал от меня, когда мне было лет двенадцать. Я воспитывался потом у тети, его сестры. Она не очень меня любила, но все же я ей благодарен за каждодневную заботу.

– Значит, ты любишь тетю, и она тебя. У тебя есть подруга?

– Не надо мне никакой подруги: любовь забирает все силы.

– Любовь придает сил! Человек без любви затвердевает, как походный солдатский сухарь. Делает жизнь бесцельной, понимаешь?

– И что это значит?

– Давай быстренько залатаем дыру в заборе, чтобы наш путь сейчас тоже не стал бесцельным.

Ио промолчал. Козопас продолжил:

– Трудно жить одному – хоть женщине, хоть мужчине. Надо обязательно в паре жить. Вот так, дорогой! Пока молодой, все кажется иначе, все кажется равнозначным, но это не так. Бог всегда посылает знаки, чтобы мы не блуждали по миру, как животное, оторвавшееся от стада, чтобы мы не жили бесцельно. Да…

За подобными речами они залатали прутьями прореху в ограде. Вернувшись, Ио, как и обещал, прочитал интересную историю из дедова дневника. И все легли спать. Только мухи беспрестанно шумели, не привыкшие к присутствию нового человека в доме.

Немного расскажу, в чем же заключается ценность дневников рушей.

У каждого путешественника есть записи. Многие хранятся на полках в библиотеке, некоторые уже являются музейными экспонатами, и только избранных допускают к ним для изучения. Тексты первых дневников включены частично в Новейший Завет. С веками эти записи стали собирать в единую энциклопедию. Такого рода дневник и носил с собой внук Ли.

Есть и третья группа текстов, созданная новым поколением путешественников, бродивших в коридорах своих мыслей. Блуждая по миру и не находя ничего интересного, они придумывали истории, чтобы тешить круг близких. Из-за этого их стали называть писаками.

С тех пор кропатели строк разделились на три огромные ветви: путешественники (описывающие мир вокруг – для энциклопедии), писаки (сочинявшие всякие истории для забавы) и заветники (пополнявшие толщину Новейшего Завета).

V

ВСТРЕЧА С МАРИ

На рассвете рос показал тропу до города.

Ио любил ходить один: шагаешь и ни о чем не думаешь… Но ты же понимаешь, что просто идти и ни о чем не думать – настоящее искусство. Голова ежесекундно рождает облака мыслей. Некоторые рассеиваются легкой дымкой и расходятся яркими лучами, иные проливаются дождем, насыщая жизнь тихим и мягким светом бытия.

Что насыщало нашего руша? Это не секрет: он мечтал продолжить дело деда и всех рушей – описывать мир и находить разгадки таинственных явлений. Настоящий секрет таился в его сумке. Юноша пока не догадывался об этом. Тебе, читатель, пока известно больше, чем ему. И из названия главы тебе, конечно же, понятно, что скоро он встретит ту, из-за которой вся его жизнь… нет, не переменится – потечет несколько в ином русле.

Ее зовут Мари. Девушка семнадцати лет, с милыми пухлыми щечками, тонким носиком и прекрасными большими глазами. Она живет за городом, как и козопас, только дом ее стоит, если смотреть с облаков, по другую сторону кремля. Семья Мари пасет овец. Их уютный домик находится под густой кроной высокого могучего древа. Осенью исполин украшает огородик Анны, Иоака и их дочери золотой листвой. Зимой дерево с домом стоят, укутанные снеговым одеялом, и вместе они похожи на только что обвенчавшуюся пару. И так за годом год противостоят вместе снежным ветрам и сухому морозу.

Сегодня Мари понесла в город овечью шерсть. Она прошла площадь и повернула к общему дому.

Это место в городе, куда каждая семья приносит часть своего достатка, урожая. Сюда стекаются хозяйственные реки кремля: медовые, молочные, ореховые, яичные, сахарные, мучные, соломенные… Кто-то строит дома, лечит или воспитывает – и это тоже часть общего дома. Сюда же стекаются ручейки урожая соседних кремлей. Поток отлаженный благодаря тому, что из года в год в одном из кремлей проходят встречи старейшин, где обсуждается, чего и так в достатке, а чего желали бы на будущее. И все живут в мире, на каждого находится дело, хватает еды и тепла. Никто не стремится заработать на том, что получает на своем маленьком кусочке земли, пропитанном божественной силой.

Мари несла в плетеных корзинах золотистую шерсть, вобравшую в себя свет первых солнечных лучей. Ей нужно было взять яиц, немного муки, свежего козьего молока и клюквенного варенья. Ее мама сегодня, несмотря на жару, собралась печь блины.

Возвращаясь домой, Мари увидела картину, рассмешившую ее до слез…

– Мама, представляешь, на площади какой-то чудак, говорят, руш, спрашивал, где в городе гостиная и совал какую-то книгу в нос проходящим. От него, как от черта, все отскакивали.

– Гостиных у нас давно нет, – улыбалась Анна. – Передай мне соль, тесто пресное…

– Да, бабушка Поля мне рассказывала: когда появилась первая гостиница, это было… то ли в первом, то ли во втором веке… то чуть не допустили возврат власти денег. Руши требовали к себе внимания и стали подкупать украшениями.

– Да-да, и их выгнали тогда из кремля.

– Ну так вот, мама, давай приютим руша, раз гостиниц в кремле нет, нас все равно не подкупить ничем! Его зовут Ио.

Анна, сверкнув глазами, посмотрела на дочь.

– Ты уверена?

– Но мама, Бог говорит, что каждому страннику нужно давать приют. Посмотри на него, по-моему, он хороший человек.

Мать была простая, но строгая женщина. Она всегда аккуратно одета, ее платье покрыто белоснежным передником, длинные волнистые волосы спрятаны под крупной вязкой льняной косынки.

Анна отодвинула ситцевую занавеску. Через синие нитки вышитой рыбки она разглядела юнца, стоявшего около калитки. Он топтался у лужицы и всматривался в свое отражение.

– Хорошо, сегодня останется, но завтра я найду ему другой приют, лучше нашего.

Ио оценил красоту около дома: калитка, окна утопали в цветах. Маленький огородик пестрил крупными овощами, утопая в оранжевых лучах солнца.

Мари позвала юношу.

Он еще со вчерашнего дня подметил, что во многих домиках росов невысокая дверь, так что хочешь не хочешь, надо поклониться.

Анна заливала блины на сковородки, они шипели, и сладкая дымка разносилась по всему дому. Мать не смотрела на гостя, она была занята важным делом. Немного погодя женщина прервала молчание.